Юрий Иванович - Торговец Эпохами. Спасение из Ада.

Даже находясь в подпространстве, он частенько ощущал на себе чьи-то тяжелые взгляды, и только за тотальными границами этого мира он вздыхал с полным облегчением. А потом радовался что пределы для внутренней телепортации найденной вселенной, все-таки существует.

Но это Светозарову не помешало завести кое-какие знакомства, купить огромный дом, благоустроить его и отправить туда тщательно подобранных для работы людей из других миров. Например, своим дворецким, с замысловатым именем Шалвенгройз, безмятежно живущим в огромном доме и прекрасно справляющимся с ведением хозяйства без появления хозяина чуть ли не годами, он не без оснований гордился всегда. Куда там с ним было сравниться знаменитым английским дворецким! Те Шалвенгройзу и в подметки не годились!

Вот и сейчас, заслышав предупреждающий о визите хозяина звонок, огромный детина, свыше двух метров роста успел появиться в холе раньше, чем открылась дверь кабинета:

- С прибытием, господин советник! - его надменное, словно высеченное из камня лицо чуть-чуть склонилось вперед. - Что прикажете подавать на стол?

При этом оставалось поражаться, как он ни мгновения не засомневался. Кто перед ним! Ведь лицо работодателя от прежнего вида отличалось совершенно.

- Да нет, я буквально на минутку. - сразу обозначил время своего пребывания Светозаров.

Ровный, басовитый голос служащего огласил основную новость без единой эмоции:

- Собралось слишком много почты, требующей вашего немедленного ответа.

- Да ладно тебе, сам как-нибудь выкрутишься! - беззаботно отмахнулся хозяин дома. Но Шалвенгройз не замолкал:

- Уже девятый день вас срочно разыскивает мистер Курстюнгрьюм. Кажется, в своих требованиях встречи он переходит все рамки приличия.

Местные, зубодробительные имена этот двухметровый гигант произносил легко, словно вырос на соседней улице. А уж о правилах приличиях своего родного, и этого миров, мог вещать неделями без перерыва на сон и питание.

- Какое совпадение! Этот местный чудила мне и нужен, - обрадовался Дмитрий. - Наверняка он уже разобрался с переданным ему образцом древесины?

- Да, господин советник. Именно это и пытается выкрикивать все время мистер Курстюнгрьюм прямо со стороны калитки.

- Ладно, та деревяшка подождет. Тут вот для академика есть другие экземпляры для исследований, - Торговец метнулся в кабинет и сразу вышел, держа за шкуру доставленного за собой шакала. Положил его на паркет пола и сразу полез рукой в карман: - Вот, пусть исследует как можно тщательнее этого зверя и этот небольшой осколок. Наведаюсь чрез несколько дней.

Кажется, невозмутимость Шалвенгройза специально получила маленькую трещинку, визуально давая заметить некоторое беспокойство в голосе:

- Господин советник, в этой шкуре могут оказаться весьма живучие и опасные для дома блохи.

- Хм! А ведь ты прав, дружище! - Дмитрий демонстративно стряхнул ладонями и вытер их о свою кожаную курточку. - Но всех блох тоже в обязательном порядке сдашь под опись академику Куртюнбруй…, груму…, хрьюму…, тьфу ты! Язык можно сломать! Ну, ты и сам понял какому. До скорого!

И скрылся в своем самом потайном месте дома, куда вход даже верному дворецкому был категорически воспрещен.

Следующие шаги Светозаров совершил по Земле. Постаравшись оказаться как можно ближе к искомому госпиталю. В городе царило предрассветное затишье, но по большому счету на сонливость большинства обывателей было наплевать. Тем более что дежурного врача будить, практически не пришлось. Тот и так лишь подремывал в приемной, а беседа с весьма известным корреспондентом его и взбодрила и как следует позабавила. Охотник за жареными фактами угостил доктора дорогущей сигарой, незаметно просунул по столу банкноту в сто евро и начал деловой разговор заговорщеским шепотом:

- Эта мелочь детишкам на конфеты.

В Германии подобное подношение считалось прямым издевательством над работающим специалистом. Порой вызывали полицию даже без всякого уточнения в виде «А не ошибка ли это?» Кажется, врач тоже вознамерился сделать нечто подобное, но его опередило возмущенное восклицание:

- Если редактор мне выдает двести евро - на подкуп собеседника, я всегда себе честно оставляю ровно половину! Потому, что как честный человек не могу оставить все двести.

Подобное утверждение для любого немца звучало до банальности смешно, напряжение исчезло и беседа пошла по нужной колее. Вскоре Светозаров уже во всех нюансах знал, как Александра здесь оказалась, что конкретно и сколько ей вкололи для успокоения, и каким незаметным способом она легко покинула госпиталь. Причем сложилось впечатление, что медики от души потешались над полицейскими, которые теперь девушку разыскивают, подозревая в причастности к убийству. Все уже прекрасно знали и о тюремном подвале, и о злосчастном хиппи который там видимо не одну жертву изнасиловал, и от всей души сочувствовали чудом спасшейся очередной жертве.

Хуже всего, что почти все коллеги дежурного врача в один голос утверждали, что далеко уйти от госпиталя девушка не могла. От сделанного ей укола и любой здоровенный мужик свалился бы максимум через километр. А значит, ее сразу вывел из госпиталя кто-то из друзей или родственников и увез на машине в неизвестном направлении.

С тем и ушел мнимый корреспондент, уверенный что никто девушку в машину не сажал. Двигалась она скорей всего собственными ножками, пока с них и не свалилась под воздействием успокаивающих препаратов.

Пришлось после этого представлять себя на месте Александры и блуждать по близлежащим улицам, которые примыкали к черному выходу из госпиталя. Район так вообще оказался довольно премерзкий. Особенно в криминогенном плане. Можно сказать, что самый плохой район данного города. Но ко всему прочему в этом же районе прекрасно сохранилась одна из давненько «замороженных» квартирок Торговца. В любом случае он здесь бывал настолько давно, что засады здесь ожидать было бы глупо. Да и добавочная полуминутная проверка в положении сидя на коврике показала: квартирка чиста. А электронные замки если и пытались вскрывать квартирные воришки, то им явно обломалось.

Существовало две причины, по которым Дмитрий расположился на некоторое время в квартире: следовало все-таки сделать попытку отыскать Королюхова, да и усталость прямо-таки с ног валила. Несмотря на двухразовое посещение бассейна возле вертушки и усиленное лечение огромной толпой целителей, за все время после смертельного ранения так и не удалось прикорнуть ни единой минуты. Беспамятство в госпитале короля Ягонов можно не считать. Все перипетии последних часов, даже при переизбытке имеющейся энергии, считались весьма нежелательным фактором для пережившего такие критические преобразования организма.