Тайна доктора Авроры - Александра Федулаева
Он повернулся ко мне, и его лицо стало серьёзным и невероятно сосредоточенным. Он медленно, не сводя с меня глаз, опустился на одно колено, открыв вторую коробку. В ней, на красном бархате лежало кольцо, старинной, изысканной работы.
— Аврора. Я знаю, что прошло ещё слишком мало времени, и помню о долге и трауре. Но, я люблю вас и хочу, чтобы вы стали моей женой. Я прошу руки и готов ждать, сколько потребуется. Год, два… сколько угодно. Просто скажите мне, что это возможно. Что вы будете моей.
В зале стояла абсолютная тишина. Казалось, что дыхание всех присутствующих замерло. Я видела перед собой его лицо — такое открытое, такое уязвимое и в то же время полное непоколебимой решимости.
На секунду прикрыв глаза, я попыталась собраться с мыслями, и немного помолчав, чётко произнесла:
— Я согласна.
Тишину взорвали аплодисменты, возгласы, поздравления. Кто-то прослезился. Тётя Агата счастливо утирала глаза платочком. Генри, улыбаясь хлопал Эвана по плечу.
Позже, когда первая волна поздравлений немного схлынула, мы вышли в зимний сад. Тишина после шумного зала были благословением. Мы стояли рядом, и он держал мою руку в своей.
— Если бы это было в моей власти, — прошептал он, глядя на наши сплетённые пальцы, — я бы забрал тебя с собой в эту же минуту. Но Сеймур… он был достойным человеком. Его память заслуживает уважения и полного траура. — Он горько усмехнулся. — Боже, как я ему завидую. Даже мёртвому. Он обладал тобой.
Его слова обожгли меня. Я покраснела, чувствуя, как жар разливается по щекам, и подняла на него глаза.
— Эван… — начала я, и мой голос дрогнул. — Наш брак с Николасом… он был фиктивным. Он не был… консумирован.
Грэхем замер. Мужчина смотрел на меня, не веря своим ушам. Его брови нахмурились в глубоком, потрясённом недоумении.
— Что? — выдохнул он. — Аврора, это действительно так? Ты понимаешь, что всё это значит?
— Абсолютно, — кивнула я, чувствуя, как с души падает камень. — Это было соглашение. Для вида. Это что-то меняет?
Он долго смотрел мне в глаза и молчал, я видела, как в его голове крутятся мысли, оценивая новые, неожиданные возможности.
— Это… это меняет всё, — наконец произнёс он, и в его голосе зазвучала надежда. — По закону Аргенты, если брак не консумирован по обоюдному согласию или… по состоянию здоровья одного из супругов, то по истечении шести месяцев траура, с согласия родственников и разрешения герцога, ты можешь подать прошение о новом браке. Конечно, — он тут же включил свою практичную, политическую жилку, — это потребует определённых… жестов. Крупных пожертвований на благо города. На строительство больниц, приютов, церквей. Это создаст впечатление доброй воли, и оправдает наше желание сочетаться браком. Объяснит это необходимостью объединить капиталы для благотворительных целей.
Я не могла сдержать счастливой улыбки.
— Мне как раз хотелось всерьёз, заняться благотворительностью. У меня столько планов…
— Значит, так и будет, — Эван сжал мои руки, и его глаза горели решимостью. — Я завтра же подам прошение об аудиенции у герцога. Мы всё ему объясним. У нас получится сочетаться браком, Аврора. Я обещаю.
Он посмотрел на меня с таким обожанием, с такой безграничной любовью, что у меня перехватило дыхание. Потом он нежно, почти с благоговением поцеловал меня. И вдруг, не в силах сдержать переполняющие его эмоции, подхватил на руки и закружил по зимнему саду, смеясь счастливым смехом, от которого защемило сердце. И я смеялась вместе с ним, обняв его за шею, чувствуя, что будущее, такое светлое и желанное, наконец-то распахивается перед нами.
* * *
Неделя пролетела в лихорадочном ожидании. Каждый день я ловила себя на мысли, что вздрагиваю при звуке подъезжающего экипажа. Наконец, пришло официальное приглашение на аудиенцию. Эвана, Генри и меня. Мы ехали молча, каждый погруженный в свои мысли. Я сжимала в потных ладонях носовой платок, мысленно репетируя слова, которые придётся сказать.
Дворец поражал своим величием. Нас провели в кабинет, где за массивным столом из тёмного дерева сидел герцог. Когда мы вошли, он поднял голову и окинул нас серьёзным взглядом.
— Лорд Арлингтон, лорд Грэхем, леди Аврора, — кивнул он, приглашая нас сесть. — Я ознакомился с вашим прошением. Дело, скажем так, деликатное.
Эван первым взял слово, его голос был твёрд и уважителен.
— Ваша светлость, мы понимаем всю необычность нашей просьбы. Но мы руководствуемся искренними чувствами и желанием поступить правильно, не осквернив при этом честь и память уважаемого человека.
Герцог внимательно посмотрел на него, потом перевёл взгляд на меня.
— Леди Аврора, я должен быть уверен, что ваше желание добровольно. Надеюсь, вы понимаете все последствия. Ваше имя и так постоянно на устах.
— Я всё понимаю, ваша светлость, — мой голос дрогнул, но я подняла подбородок и выпрямила спину. — И действую исключительно по своей воле.
Тогда вперёд выступил Генри. Он положил на стол герцога запечатанный конверт.
— Ваша светлость, это завещание моего дяди, лорда Эдварда Рэдклиффа. В нём есть пункт, касающийся моей кузины. Воля её отца была такова, чтобы Аврора вступила в брак с лордом Николасом Сеймуром по предварительной договорённости между нашими семьями. И сейчас я как глава семьи, могу подтвердить, что брак был заключён в соответствии с этой волей.
Герцог сорвал печать и медленно прочёл документ. В кабинете стояла напряжённая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев в камине. Наконец, он поднял глаза.
— Всё юридически безупречно. Но одного этого недостаточно для досрочного прекращения траура. Необходимы… веские причины.
Пришёл мой черёд.
— Ваша светлость… — я глубоко вдохнула и с трудом выдавила из себя слова, глядя ему в глаза. — Брак… не был консумирован. По причине… болезни моего покойного мужа. Лорд Сеймур был джентльменом до конца и не желал обременять меня узами, которые… не могли быть полноценными.
Я произнесла это, краснея до корней волос. Герцог внимательно смотрел на меня, и мне показалось, что в его глазах мелькнуло что-то похожее на понимание и даже лёгкую жалость. Он откинулся на спинку кресла, сложив пальцы домиком.
— Это… проясняет ситуацию, — произнёс он наконец. — При таких обстоятельствах, учитывая ваше искреннее желание и готовность лорда Грэхема внести значительный вклад в благотворительность… я даю своё разрешение. Брак может быть заключён по истечении шести месяцев со дня смерти лорда Сеймура, как того требует закон в особых случаях.
Меня охватило чувство облегчения. Эван тихо выдохнул, а
