Пастыри чудовищ. Книга 2 (СИ) - Елена Владимировна Кисель
Алапарды приближаются к Арделл. Со вздыбленной шерстью и горящими глазами.
— Взгляни на них. Я удерживаю их из последних сил. Они переполнены яростью, которая кипит в них всегда. Настолько, что готовы даже наброситься на варга.
— Так перестань их удерживать. Давай посмотрим, готовы ли они.
— И ты уверена, что можешь остановить их, варг? Всех девятерых? Если внезапно окажется, что они впадут в ярость?
Он упивается этим, вдруг понимаю я. Игрой в Чудо Энкера, своим превосходством, тем, что ему покорны девять алапардов. А вся договоренность с Тоу была нужна, чтобы организовать это представление и заманить на площадь настоящего варга… так зачем?
— Они не впадут в ярость, если никто и ничто их к этому не толкнёт.
— Но их уже толкнули. Кровь твоих собратьев, пролитая, как здесь, в других городах. В зверинцах по всей Кайетте. Все знают об этом, — толпа отзывается слабым гулом. — Все знают о безумии зверей, которое приходит из ниоткуда… А ты, варг, знаешь, откуда оно приходит. От пролитой на землю крови таких, как ты. Это она пробуждает истинную натуру бестий, верно?
— Истинная их натура не в этом.
«Варг не должен проливать кровь, иначе животные сходят с ума» — сказала она. И Тербенно говорил о варгах-отступниках, и теперь вот Арделл не возражает насчет этого, о крови её собратьев — неужели же это правда, и кто-то из варгов…
— Отчего же не в этом? Их натура — истреблять, и ты знаешь это, варг. Все знают это, потому что веками эти твари охотились на нас. А такие, как вы, прикрываясь словами о гармонии и мире — травили их своей кровью. Не от этого у тебя рубцы на ладони?! Варг-на-крови!
У неё изрубцованные ладони, да, а тонкие пальцы — в шрамах от укусов, ожогов, которые не берут исцеляющие зелья, и мало ли какое испуганное животное могло полоснуть ее когтем или клыком. Варг крови — нелепость, я что-то читал или слышал об этих изгоях, и это кто угодно, но не она, потому я думаю о важном.
О дожде.
«Придётся на вечер спектакль перенести. Судя по моим предсказателям погоды — ночью опять начнётся дождь», — вот что сказал Мастер в подслушанном нами разговоре с Сирленом Тоу. А потом, когда мэр удивился такому решению — в голосе Петэйра появилась эта странная заминка, будто он не хотел называть причину — отчего так боится дождя.
Чем же ему может помешать дождь? Разве что его маскировка при нём плохо держится.
Две фигуры на площади, среди белых от всплесков лунного серебра камней. Чёрные кляксы — тени и следы старой краски… Девять алапардов — стрел, готовых сорваться с невидимой тетивы. Разинутые рты в толпе.
Я крадусь вдоль затаившей дыхание толпы, а там, на площади — девять обречённых алапардов… и одна обречённая варгиня. Потому что ведь чтобы спектакль был правдоподобным, нужно тело настоящего варга — неопровержимое доказательство, что именно варги плели в Энкере какие-то интриги.
— Хочешь, чтобы я дал свободу тварям, которые жаждут убивать?
Он поддастся просьбе, думаю я, и убыстряю, убыстряю шаг.
Он сделает вид, что поддался просьбе, отдаст команду при помощи своего артефакта — и как только все вокруг поймут, что он был прав…
Он прикажет алапардам убить варга — и убьёт их самих, и он будет победителем варгов и алапардов одновременно, вот что он имел в виду, когда говорил, что Гриз должна прийти и увидеть своё место!
Вместе с ними. У его ног.
— Ты отказываешься от защиты, варг? Ты отказываешься от покровительства Защитника Людей? Взгляни на этих тварей — я последнее, что сдерживает их…
— Или единственное, что толкает их вперёд.
Она ударила голосом — вспорола тишину и лунный свет до рубца. И луна прикрылась тучами, обиженная.
А я невольно ощупал кнут под курткой — и тут почуял под правой ладонью воду. Бьётся и бесится вода, стиснутая в каменных оковах почтового канала, загороженная решеткой. И её нужно выпустить и направить, а у меня только одна попытка, и сделать нужно быстро — иначе он сейчас ударит, он еще не ударил, только потому, что хочет, чтобы было эффектно, красиво…
Чудесно.
— Хватит, — говорит Арделл. — Хочешь дальше играть — пожалуйста, но вот моё условие: никто не умрёт нынче. Иначе… я начну действовать и говорить напрямик.
— Вижу, мне не вразумить тебя, варг. Помни, что сама выбрала себе участь.
Печать сейчас расплавит ладонь, Печать кричит, что я зря собрался творить магию, но я шепчу одними губами: «Единый, помоги мне…» — и с усилием делаю простейший пасс: поднять воду из канала…
Получается даже слишком хорошо: вода вырывается сквозь решётки ликующим, бурным фонтаном, рассыпается бриллиантовыми искрами в ночи, разбегается по площади и обдаёт и Мастера, и алапардов, и в толпе справа звучат вопли: «Потоп, итить!» И на миг становится даже весело — пусть себе Печать обжигает ладонь! Зато гаснет сияние вокруг мнимого Чуда Энкера. Петэйр стоит ко мне в профиль, и с него сползает личина — напротив Арделл уже стоит бледный худощавый юноша с пепельными кудрявыми волосами.
— С-с-с-стоять, тварь!!
О Единый, я слишком близко к Дому Каналов и к оцеплению.
Пытаюсь нырнуть в толпу и раствориться в ней, но слитное тело толпы не пускает, подаётся вперёд и хрипло верещит: «Держите его, держите!»
Навстречу мне пробивается кто-то с мечом — ясно, люди Тоу. Трое, и не меньше дюжины подбегает от ограды, остаётся драться, а правая рука — онемела от боли.
Прикрываю глаза и швыряю на брусчатку первый артефакт Джемайи, «Полдень». Хрустальный шарик, словно наполненный светом, взлетает — и разрастается в мгновенное солнце.
Шаг навстречу ослеплённым противникам. Левой рукой нащупываю рукоятку кнута Арделл под курткой, тяну на себя, хлыст скортокса с тихим шелестом выскальзывает наружу.
Ныряю под косой воздушный удар первого стражника, пытаюсь захлестнуть его за шею, а вместо этого ловлю за руку. Тяну и разворачиваю в сторону его же товарищей.
— Э-э-э-э, стой!! — пытаются пригнуться те.
Поздно! Стражник ударяет воздухом, сшибает с ног двух или трёх, потом я разматываю кнут и залепляю ему кулаком в челюсть, а может, в глаз, у меня совсем нет времени разбираться.
— Простите, — вдруг этот стражник искренне верил в то, что я тут заговорами занимаюсь.
— Честное слово, я не хотел, — и размахиваюсь кнутом, чтобы достать ещё одного стражника. Но кнут захлестывается за фонарный столб, а Мечник налетает на черное щупальце шеей, не успев остановиться, а может, не увидев его
