Андрей Попов - Кукольный загробный мир

— Что я наделала?! Что я натворила?!

Глухонемой лес равнодушно смотрел со всех сторон, а ее тень спешно следовала по пятам, не изрекая на единого слова: ни в осуждение, ни в одобрение.

Тем временем на поляне вокруг Ханниола собрались все кто был: страшная картина заставила кукол надолго замолчать. Даже думать не хотелось о самом худшем. Хан лежал весь изрубленный, с напрочь оторванными руками, изуродованным туловищем да пластмассовыми культями ног. Голова также оказалась перебитой в трех местах. Но его губы еще дрожали, зрачки нервно дергались. Звездочет осторожно заглянул в его распоротую грудь и обратился к остальным:

— К счастью, душа не задета, он жив.

— Что с ним теперь будет? — Таурья прослезилась. — Он уже никогда не сможет ходить?

— Ему сейчас очень больно? — спросила Клэйнис. — Надо же хоть что-то делать!

Шок от увиденного постепенно спадал, в результате чего появилась способность к соображению. И здесь отличился Хариами:

— Я знаю! Ин, помоги мне!

Вместе с Ингустином они положили смертельно израненного Ханниола на телегу и повезли его в сторону востока.

— Куда? — только и спросил Авилекс.

— Нет времени на объяснения.

Астемида присела на пень и закрыла глаза, шепча себе под нос:

— Все из-за меня… все из-за меня…

По пути Ингустин неоднократно пытался выведать у Хариами, куда они держат путь. Тот все ответы сводил к единственной мысли: мол, на месте сам все увидишь. Телега катилась следом, прямо по кочкам да неровностям, в результате чего тело несчастного Ханниола, и без того чуть ли не разваливающееся по частям, постоянно подпрыгивало. Он ничего не мог говорить, лишь изредка судорожно открывал рот. Его рыжие волосы, в прошлом создающие ощущение постоянного праздника, сейчас были измяты да растрепаны. Порванное лицо перекосилось.

Никто не считал вяло текущего времени, но вот на пути появилась река. Как сейчас оказался кстати когда-то созданный в виде маленького плота паром. И как кстати, что мудрый Авилекс привязал его к берегу, дабы не унесло течением. Ханниола вместе с телегой бережно положили на плот, после чего все вместе переправились на другую сторону реки.

— Долго еще? — каждые два часа спрашивал Ингустин, уставая получать невразумительные ответы.

Потом путешествие продолжилось средь дремучих лесов с величественными деревьями. Иногда возникало ощущение, что они просто заблудились. Телега то и дело застревала одним из своих колес в какой-нибудь яме.

— Все, пришли! — Хариами издал вздох величайшего облегчения, едва увидел знакомое селение.

Кузница Хрома, конечная цель их путешествия, на радость оказалась незакрытой. Когда же сам Хром осмотрел пострадавшего, то уныло покачал головой:

— Даже не знаю, что сказать… Извини, друг, здесь никакие протезы не помогут.

— Неужели ничего нельзя сделать? — Хариами думал, что сейчас сам взорвется от нахлынувшего горя, а Ингустин лишь понуро молчал, поглаживая свою оплавленную шею да панически сторонясь горящих жаром печей.

— Хотя… — Хром вдруг куда-то спешно удалился, а когда вернулся, в руках у него находилось несколько листов железа. — Хотя…

— Есть надежда?

Хром повернулся, отрешенно обвел глазами потолок кузницы, лишь потом закончил мысль:

— Если задуманное получится, это будет шедевр всей моей жизни!

Потом он приступил к наковальне и взялся за работу…

Кошастый долго бежал к туману абстракций, потом еще дольше нерешительно стоял рядом, задумчиво мурлыкал, не находя смелости проникнуть внутрь. Дотронулся до него лапой, но ничего не почувствовал. Белесая, совершенно невесомая субстанция, вроде как, не внушала страха, но и дружелюбной тоже не выглядела. Очутившись внутри, Лео побрел против часовой стрелки, стараясь не выходить за пределы тумана, в чем понадобилась его уникальная пространственная ориентация. Штрихов он не боялся — они лишь вздорными призраками появлялись на пути, хотели напугать, но сразу же исчезали. Таяли без следа. Казалось, что они сами его боятся. Кошастый трусцой бежал сквозь матовое облако, думая лишь об одном: «хочу стать большим и сильным… хочу стать большим и сильным…» Да, разговаривать он не умел, но мыслил, как оказалось, совсем неплохо.

Приблизительно в то же время Леафани собиралась в дорогу, думая вместе с подругами, какие вещи стоит взять с собой, а какие оставить за ненадобностью. Первой закричала Таурья:

— А-а-а! Страшный зверь!! Боюсь! Бежим!

— Где? — Клэйнис быстро завертела головой: — О-о-й!!

На поляне появилось огромное плюшевое существо с мощной гривой, большой головой и зубастой пастью. Стоило ему открыть рот, как ряды острых клыков зловеще сверкали, навевая ужас. Хвост с кисточкой воинственно покачивался из стороны в сторону. Далее произошло невероятное событие: существо подошло у онемевшей Леафани и принялось тереться головой о ее ногу, непрестанно мурлыкая.

— Ко… кошастый? — только и вымолвила едва не побывавшая в обмороке Лефа.

— Мррр…

— Как же он так быстро вырос? — Таурья, успокоившись, осторожно почесала его за ухом. Образовавшаяся вокруг шеи грива казалась столь пышной, что ладони полностью скрывались под ворохами шерсти. — Ты теперь уже не Лео, а самый настоящий Лев.

И тут Клэйнис кое о чем догадалась. Она подняла его когтистую лапу, смотря прямо в глаза:

— Что, так сильно хочется отомстить Гемме? Может, не стоит?

Но кошастый злобно рыкнул, перестав играть в нежности, потом пошел нюхать всюду следы…

А где-то далеко на востоке, Ханниол наконец пришел в себя…

Последнее время сознание витало в абстрактной темноте, лишая разум всяких чувств и пищи для размышлений…

Хан медленно открыл глаза, веки почему-то показались невероятно тяжелыми.

Какое счастье, знакомые лица — Хариами да Ингустин, рядом еще кто-то стоит в замызганном сажей рабочем фартуке. Почему-то у всех тревожный взгляд.

— Извини, Хан, но другого способа вернуть тебя к жизни не было… — Хара печально вздыхает, протягивая ему руку. — Сам сможешь подняться?

Ханниол с изумлением глядит на свои ладони и понимает, что они полностью железные. Затем приподнимается, кидает беглый взор на остальное тело… и не верит случившемуся.

— Я точно не сплю, а?

— Увы. Мы вынуждены были перенести твою душу сюда, пока она совсем не угасла.

— Душу?

— Да, она похожа на трепыхающийся голубой огонек. Боялись, вот-вот потухнет…

Ноги и остальное туловище оказались тоже сделанными из железа: круглые шарниры вместо суставов. А рядом лежала груда бесполезной пластмассы, изломанной в бесформенные куски. Ханниол, производя тягучий металлический скрип, поднялся. Сделал шаг, второй, третий…