Вероника Кузнецова - Забавы колдунов. Часть первая

— Сомнительно мне, что нельзя найти безопасный ближний проход через холмы, — упорствовал солдат. — Зря я слепо доверился этому клубку. Надо было сходить на разведку. Не думаю, что у клубка больше здравого смысла, чем у человека.

Адель и сама засомневалась в клубке, который уводил их всё дальше от цели.

— Но ведь доверяемся же мы лошади, когда теряем дорогу, — возразила пани Иоанна. — Нам и сейчас следует довериться этому клубку. Я предпочту пройти по длинному пути, чем пуститься на свой страх и риск по короткому и быть погребённой в песчаной могиле.

— Да, ты, пани, как всегда права, если, конечно… — бормотал солдат себе под нос, с растущим сомнением поглядывая на клубок.

Барбос ловил глазами каждый жест хозяина и, уяснив смысл его недовольства, решил следить за клубком, чтобы тот не выкинул что-нибудь непредвиденное, способное причинить вред. Пока что волшебный клубок старательно катился по каменистой почве вдоль горы с явным намерением её обогнуть.

Адель тоже удивляло, почему клубок выбрал такой длинный кружной путь. Почему не пройти вдоль горы с другой стороны, где они шли с Пахомом Капитонычем? А впрочем, что она знает об этой местности? Возможно, там, где она сочла бы себя в безопасности, её подстерегали бы ловушки с вскипающим песком или она провалилась бы в гигантскую воронку, и пески сомкнулись бы над её головой. Нет, лучше довериться их необычайному проводнику, подаренному доброй незлобивой феей. Как всё-таки вовремя колдун Жан пришёл ей на помощь и послал эту старушку, а это несомненно его посланница.

— Мы, наверное, скоро дойдём до степи, — предположила пани Иоанна. — Там, вдали виднеется что-то жёлто-зелёное. А степь здесь доходит до самого берега.

Адель предпочла бы идти по степи, чем по бесплодной каменистой земле, где глазу не на чем было остановиться.

— По степи идти труднее, — продолжала пани Иоанна. — Там под травой попадаются норы, кочки. А местами трава высока и опутывает ноги. Но всё равно там приятнее, потому что видишь живую траву, а порой и полевую мышь или суслика.

— Придётся идти там, где катится этот маленький плут, — сказал солдат. — Уж и не знаю, куда он нас приведёт. Продуктов у нас совсем мало, а воду надо добыть любым способом, иначе мы умрём от жажды. У тебя, Барбос, хороший нюх, так что ты посматривай, нет ли где источника.

— Если найдётся хоть самый маленький ручеёк, я его не пропущу, — пообещал Барбос, честно глядя в глаза хозяину.

— Ух! Ух! Ух! — ни с того ни с сего закричал Стась, нелепо махая руками.

Пёс скривил морду от отвращения и стал обследовать каждый выступ, каждый камешек, кружась и петляя, чтобы не пропустить воду.

— Отдохнём немного и снова в путь, — отдал долгожданную команду солдат.

Адель и пани Иоанна принялись доставать скудную еду, раскладывать её на салфетке и распределять по порциям.

— Ну, иди, Явление Пятое, побегай на воле, — ласково приговаривал Пахом Капитоныч, спуская котёнка на землю. — Поиграй. Но к клубку не подходи. Адель, смотри, чтобы котик не залез к тебе в сумку.

— Я послежу, — пообещала девушка, перекладывая сумку с клубком на другое место, потому что котёнок, конечно же, стал пробираться к запретной игрушке.

Обескураженный Явление Пятое выбрал своей целью Барбоса, рыскавшего вдалеке в поисках воды. Он решил незаметно подкрасться к нему и вцепиться в его хвост.

— Ух! Ух! Ух! — продолжал кричать дурачок, размахивая руками.

— Успокойся, деточка, сейчас я тебя накормлю, — утешала его пани Иоанна. — Проголодался?

— Прочь! — закричал солдат.

Его голос слился со свистом разрезающих воздух крыльев. Что-то большое мелькнуло над головой Адели, и только теперь она увидела громадного коршуна, ринувшегося на котёнка. Она тоже закричала и вслед за солдатом побежала к несчастному припавшему к земле рыже-бело-чёрному комку. Пани Иоанна бежала сзади, размахивая салфеткой и грозя хищнику невероятными бедами.

Но всех обогнал чуткий Барбос. Он в несколько прыжков достиг котёнка и буквально сшибся с коршуном, уже выпустившим когтистые лапы на верную добычу. Когти скользнули по собачьей шерсти, оставляя кровавые борозды.

Страшный клёкот слился с неистовым рычанием, в воздух полетели перья и клочья шерсти. Пёс подбирался к горлу сильной птицы, не обращая внимания на когти, впивающиеся в тело, крылья, бьющие по голове, и страшный изогнутый клюв, целящийся в глаза.

Когда к сражающимся подбежали люди, битва была закончена. На земле, широко раскинув крылья, лежал мёртвый коршун, и на нём, вцепившись в шею зубами, вытянулся бездыханный пёс. Маленький пёстрый котёнок, отброшенный дерущимися в сторону, теперь приблизился и нерешительно трогал Барбоса лапкой за неподвижный хвост.

Адель охватило такое чувство ужаса, жалости и раскаяния, что она даже не могла плакать. Она так и замерла над сразившими друг друга врагами, слыша, как всхлипывает пани Иоанна и вздыхает солдат. Она могла произнести заветные слова и получить помощь. Могла! Почему она этого не сделала? Почему ей и в голову не пришло, что достаточно лишь произнести имя колдуна Жана, и побоище прекратилось бы. Уж, наверное, будь на месте Барбоса она сама, эти слова сами вырвались бы из её уст. А сейчас уже поздно сожалеть о том, что не сделано, ведь благородный пёс погиб, его не вернёшь, и виновна в его смерти она одна.

— Идите к стоянке, — ласково сказал Пахом Капитоныч. — Пани Иоанна, уведи отсюда Адель. Я сам сделаю всё, что полагается. Вот, захватите с собой и котёнка.

Добрая женщина мягко, но настойчиво потянула девушку за собой.

— Как всё это быстро случилось, — плача, проговорила она. — Неожиданно и быстро. Только что он был жив, а сейчас…

И она безутешно разрыдалась.

— Стась здесь! Стась здесь! Стась здесь! — затянул дурачок, топчась возле опустившейся на землю женщины.

Видя, что все его неумелые попытки утешить и подбодрить ни к чему не приводят, юноша сел рядом со своей покровительницей и начал подвывать, размазывая по щекам обильные слёзы.

— Добрый мальчик! — всхлипывала пани Иоанна. — Бедное дитя!

Если бы Адель могла, она бы заплакала, но она чувствовала, как спазм перехватывает дыхание, тяжёлая тоска давит сердце и остаётся лишь одно сильное желание — умереть.

Вон вдалеке виден солдат. Он склонился над мёртвыми соперниками, чтобы разъединить их. Вот он поднимает тело собаки и несёт его к месту привала. Почему несёт сюда, а не хоронит там, где Барбос нашёл свою смерть? Эти мысли вяло ворочались в голове Адели, пока не выровнялись в логическую цепочку. Она вскочила.