Сергей Чичин - Гнев генерала Панка

— Ты зато злая за целую семью, — утешил Вово. — За небольшую такую, но очень ехидную. А вдвоём с папой небось сойдёте за цельный гномский консилиум. А ежели ещё свою маму найдёте, то вовсе за оркскую шайку рейдеров!

Генерал запоздало метнул в утешателя полешком, Вово ойкнул, но дело было сделано — печальное выражение на тонком личике эльфийки сменилось привычной циничностью, даже, почудилось в тускло-красных зловещих отблесках костра, мелькнули змеиное жало и клыки как у вампира.

— Должны ж мы от вас, божьих одуванчиков, хоть чем-то отличаться! Раз вы поголовно то краснеете, как девица перед кирасирами, то лепечете и ухи закладываете грязными лапами, то вон красавиц спасаете и прямо отдельный стол им накрывать готовы, дабы не оскорблять грубостью своей повседневной пищи, и вообще смахиваете на богадельню на выезде, что ещё остается скромной эльфийке?!

Вово напыжился, собрал свои умственные и моральные резервы в один ком, прокряхтел с обидой:

— Ты, что ли, скромная?! Да ты наглая! Как… как…

И свалил в темноту, примерно в те края, куда удалились двое предыдущих товарищей, на ходу яростно пиная какой-то обломок.

Генерал хмыкнул ему вслед.

— Ишь какие хрупкие! Прямо не поверишь, что такие же вот парни в своё время прошли огнём и мечом по всему Дримланду, по пути черепов порасшибали больше чем горшков, да городов порушили, да ценностей понизвергли, да баб всех рас, не снимая снегоступов, это самое! Не, все мы выродились, рыжая. Тебе вон подавай оркские пляски под их блатной фольклор, а эти, страшно подумать, хлюпики ажно от девчонки прыснули! Нет бы веслом или за неимением оного хоть прутом каким поучить невоспитанную! Совсем охумансели. И вот с таким составом приходится воевать гномов, а?

Тайанне прищурилась, нацелила палец туда, куда ретировались трусливые гоблины, и выстрелила туда одинокой искрой. Искра погасла среди деревьев, кто-то сдавленно ругнулся. Эльфийка тоскливо фыркнула.

— А гномы-то тебе чем не угодили?

— Да они и не пытались особо угодить. И вообще, надо ж чем-то себя занимать, чтобы не скиснуть, как эти вот крендели.

Генерал сокрушённо покачал головой, взрыл золу прутиком, обстукал им обнаруженный продукт, пожал плечами и принялся по одному выкатывать яйца в сторону эльфийки.

— А что вы питаетесь одной травой — тоже, что ли, басни?

— Басни? Да враньё чистейшей воды. Одной травой вон коровы питаются… Я что, корова, что ли? Грубиян ты всё-таки, хоть и офицер!

— Оно так, — покладисто сообщил генерал. — Грубиян, дубина, раздолбай и бестолочь. Я и есть. Угощайся.

Тайанне осторожно тюкнула яйцом о край торчавшего из костра брёвнышка.

— А мой папа не грубит, — поделилась она. — По крайней мере, прямым текстом. Зато очень любит ставить в неловкое положение. О чём сразу предупреждаю, на тот случай, ежели вдруг придётся переведаться.

— Нас не вдруг и поставишь. Чай не гзуры.

— А малышня твоя?

— А чего малышня? Подумаешь, справилась! Грамотей начитался книжек беспутных, вот и возомнил себе, что к тебе отношение должно быть особливое. А папа — он папа и есть, ему небось не по чину эдак, как ты, глазами-то стрелять, а на нет и суда нет.

— Чего-о-о? Какими такими глазами?

Тут, однако, выяснение отношений было прервано появлением из чащи троицы беглых. Вернее, двоих беглых и конвоирующего их Чумпа. На физиономии Хастреда помалу стихали отблески пожара смущения, а Вово явно не знал куда девать руки, потому Чумп впарил ему ободранные кроличьи тушки. Сам ущельник шел, подталкивая слабонервных в спины, и так лучезарно ухмылялся, что даже свирепая эльфийка вмиг завяла и решила не связываться. С такого слезешь не то что там же, где сядешь, — ещё и отвезёт куда совсем не надо, и хорошего морального пинка отвесит на добрую память. Погорячился, пожалуй, генерал, объявляя всех подряд недееспособными. Тайанне покривилась, однако подчёркнуто опустила очи долу и углубилась в очистку яйца от скорлупы. Опытный генерал закопал яйца совсем неглубоко, так что пропечься они успели насквозь, ничего из них не плескало, даже придраться не нашлось к чему, а на вялое замечание, что, мол, где уж было гоблинам догадаться прихватить соли, через костёр в эльфийку полетели сразу четыре замотанных в тряпочку комка искомого продукта.

Разговоров больше не затевалось, и помалу накал страстей сошёл на нет. Генерал отбил себе руки, шлёпая по тянущимся к насаженным на прутья тушкам лапищам Вово. Хастред столь тщательно подошёл к вопросу заточки топора, что поставил бы в недоумение целый совет оружейников. Чумп бесцеремонно обшмонал карманы и поясную амуницию Зембуса и предложил генералу на выбор десяток пучков самых разных травок для приправы ужина, но мудрый офицер решил воздержаться от непроверенных средств. Тогда ущельник распихал травки по собственным карманам — просто чтобы не пропали.

И ничего, надо отметить, интересного больше не произошло. Замотавшиеся гоблины развалились вокруг костра плотным полукольцом. Эльфийка подчёркнуто от них отвернулась и улеглась спиной к костру по другую его сторону, сгрёбши в охапку посох. Часовой Вово так и забыл про свои обязанности, и Хастред только подумал, что не помешало бы очертить защитный круг вокруг ночёвки… но сон уже навалился на него неумолимой тяжестью, так что осталось надеяться на авось и иные истинно гоблинские ценности. Которые, кстати, не подводят — если в них искренне верить. И как бы там ни брюзжал генерал, а верой в слепое везение, присущей всем памятным истории гоблинам, его молодые спутники обделены никак не были.

…А пробуждение их было вызвано обстоятельством весьма и весьма специфическим — над поляной разнесся трубный глас:

— Вот так картина! Отрадно мне видеть сию безмятежность!

Первым подхватился как всегда настороженный Чумп — как лежал, так вдруг и уселся, метнув в сторону источника звука острый, как кинжал, взгляд.

В конце просеки на коне восседал, ни дать ни взять, натуральный рыцарь — закованный в блестящие латы, оснащённый знаменательным копьём длиной футов под двадцать и щитом со сложным геральдическим зверем на нём.

— Здорово, — буркнул ущельник. — Слазь с коня, гостем будешь.

— Благодарю, добрый друг, но сие невозможно! — прогрохотал рыцарь бодро. — Ибо я в квесте, минуты покоя не зная! Лучше скажи, не нужна ли моя здесь подмога?

— Эт-то ещё что? — осведомилась Тайанне, тоже усаживаясь на плаще, который служил ей подстилкой. — Не иначе ещё один грамотный гоблин?

— Я приношу сожаленья, прекрасная дама, но никакой я не гоблин, и этим доволен!

— Все вы собой довольны, как я погляжу. — Эльфийка от всей души зевнула, деликатно прикрывши рот ладошкой. — А чего говоришь так странно?