Андрей Круз - У Великой реки. Битва

Свадьбу мы на весну запланировали, на праздник Первой травы, но жили уже мужем и женой. Деньги, что в замке ас-Вимара захватили, транжирить не стали, купили только маленький пассажирский «полевик». Новый взяли, прямо с завода. Если баржу соберемся покупать – пригодится, да и по городу на нем кататься хорошо: «копейка» бензина жрет куда больше. Да и Маша предпочитает эту компактную и проходимую тарахтелку.

Сама Маша в основном над книгами своими сидит, которые ей из Царицына курьерской почтой прислали. Иногда дома бывают проблемы от не всегда успешных упражнений с магией. Но последствия она сама ликвидирует. Иногда берет уроки, мне непонятные, у Васьки, а иногда и у Велиссы вер-Бран – правда, после визитов к ней фыркает и нос морщит. Но ходит и говорит, что аборигенка и вправду великой силы специалист.

Велиссу я тоже как-то встретил в городской управе, и она хоть и высокомерно, но вполне искренне Машу похвалила. И за то спасибо. Лично я думаю, что через пару лет Велисса будет у нее сама уроки брать.

Пару раз Васька подкидывал Маше заказы от города, за которые ей неплохо платили. А я за всю зиму брал только бесплатные заказы – те, что по обязанности, совсем устранившись с «рынка охотничьих услуг», к радости Колобка с Попыйводой. Сам же все больше занимался снаряжением, домом и медовым месяцем, который затянулся, к моему удовольствию. Баржу купить мы пока так и не решились: очень уж круто она могла жизнь поменять. К весне обещали появиться в городе Орри с Балином, вот с ними и посоветуемся. Все же из охотников в купцы – зигзаг еще тот, даже не всякий заяц на снегу подобный выпишет.

Пару недель назад в городе неожиданно нарисовался надворный советник Вяльцев, что из Департамента контрразведки. Зашел с неожиданным визитом, Маше коробку армирского шоколада принес – знал чем подкупить. Попил чайку, поболтал о том о сем. О Пантелее и нашей неудаче почти не спрашивал, на продолжении охоты вроде как и не настаивал. Ну и мы не стали говорить, что на это дело наплевали. Мы не на службе, так что ничем не обязаны.

Интересовался он все больше Гуляйполем и тем, что мы там видели. Заодно тем, что довелось слышать про Ашмаи. Про вампиро-големов расспрашивал подробно. Просидел часа три, после чего откланялся, сославшись на спешку: мол, аэросани ждут.

С Лари мы больше не виделись. Расстались в Биларе, в конце нашего похода, очень тепло и мило, хоть и без долгих прощаний. Поцеловала меня, поцеловала Машу, да еще ее шлепнула, заставив привычно взвизгнуть. Подхватила свой рюкзачок с кисетом золотых монет внутри, помахала нам узкой, изящной ладонью в перчатке – да и пошла, покачивая бедрами. А мы дальше поехали, до Пограничного.

Пограничный выстоял. Когда через несколько часов «громовержец» вернулся с запасного аэродрома, да еще в компании двух таких же, у осаждавших начались проблемы. Проблемы переросли в свары, свары – в раскол. Пошли слухи, что на выручку форта идет чуть не вся тверская армия с флотом, хотя на самом деле шли всего два батальона мотострелков. Гуляйпольские бандиты бросили всех и направились к себе через территорию Вираца, сипаи тоже раскололись на несколько отрядов и разбрелись в разных направлениях. Некоторые уже сами напоролись на засады егерей и пограничников, где частично полегли, а частично сдались, пополнив собой ряды каторжан на рудниках. Иные же ушли, судьба их неизвестна.

В Пограничном установили чрезвычайное положение, перекинули туда жандармов с контрразведкой, урезав права военных. Начали обширное следствие, многие из местных аборигенов вынуждены были бежать, а виселица на городском выгоне провисла под весом небывалого «урожая». Заодно объявили льготы для переселяющихся туда пришлых, а для аборигенов правила, наоборот, ужесточили.

Война с эльфами затихла сама собой к зиме, не принеся ни одной из сторон очевидного успеха. Было мнение, что с наступлением тепла все заново начнется. Возможно. На границах вообще стало беспокойно – похоже, многие решили переделить пирог Великоречья.

Но, в общем, тех приключений, что выпали на нашу долю весной, хватило нам до самой зимы. Дальше мы старались жить семейно, тихо, и в основном это получалось. Отдохнули.

Послезавтра ожидается праздник Зимнего перелома, по каковому поводу в «Царь-рыбе» намечается большая гулянка. Гулянка – это хорошо, тихое прозябание нам уже наскучило.

Потом весна, а с весной новые планы на жизнь. Баржа хорошо, но… без приключений скучно тоже.

Примечания

1

Беседа главных героев – лицензированного охотника на нечисть Александра Волкова и молодой симпатичной колдуньи Маши, которые разыскивали мерзкого колдуна Пантелея, похитившего Машину сестру Настю, а попали в городе-форте Пограничном в самое пекло войны и вынуждены отсиживаться в гостинице, вместе с кучкой верных друзей отстреливаясь от агрессивных аборигенов, которыми неизвестно кто руководит.

2

Лари – женщина-тифлинг, тифлингесса, получеловек-полудемон, с которой Волков расстался до начала заварухи, а теперь, естественно, потеряли следы. Тифлинги – немногочисленное племя, возникшее из редких потомков людей и демонов (инкубов и суккубов), и отличительной особенностью Лари являются исключительно привлекательная внешность и небольшие рожки на голове, которые она старательно прячет под тюрбаном.

3

Волков, Маша и Лари приехали на грузовике Волкова в Пограничный, чтобы выяснить на местном военном аэродроме, летал ли кто-то над Дурным болотом, чтобы сбросить в его дебри «маяк», по которому потом некие мощные колдуны выстроили портал в самое неприступное место Земли. Ради того чтобы перед ним открывались все двери, Волков обзавелся серьезными документами, согласно которым он действует от имени Тверской контрразведки.

4

Воинские части армии Тверского княжества, состоящие исключительно из аборигенов. «Сипаи» – слово, пришедшее из старого мира и обозначающее британские колониальные войска в Индии. В Великоречье оно прижилось и стало собирательным для всех пехотных частей, набранных из аборигенов. Не изменившись, слово было перенято туземными языками и диалектами. Кроме слова «сипаи» также прижился термин «зуавы», обозначающее колониальную кавалерию, и «гурки». Впрочем, зная ненадежность аборигенов, правительства Новых княжеств (государств пришлых людей) стараются вооружить «местные» войска похуже, чем те, что состоят исключительно из пришлого населения. Так не только в Тверском княжестве, а во всем Великоречье.