Анна Чеблакова - Смерть волкам (СИ)

Сейчас, когда Рэйварго ехал в Донирет, ощущая, как бесценная книга оттягивает ремешок сумки, он казался себе точкой, в которой сошлись все эти слухи, домыслы и легенды. Мысли, одна другой страннее и смелее, бродили в его голове. Он думал о том, какой фурор вызовет «Ликантропия», когда они с отцом её напечатают. Какие споры поднимутся в научных институтах, газетах, журналах! Как разнесётся эта весть по всему миру! Ведь «Ликантропия» уже легенда, этакий образ недостижимого знания, и её столько десятилетий ищут и ищут безумцы, еретики и романтики, а нашёл — он, обычный студент когда-то блистательного, а теперь захудалого института Ретаке! И где нашёл — в подвале дома сумасшедшего старика! А когда эту книгу примут всерьёз — как изменится положение оборотней! Рэйварго сам не замечал, как радостная улыбка осветила его лицо, когда он подумал о том, как будут закрываться один за другим все эти мрачные ликантрозории, где живые люди измываются над такими же живыми людьми, как много людей смогут вернуться к нормальной жизни, перестанут убегать в леса, скрываться, голодать! Сердце его колотилось в эти мгновения так гулко, и сильно, и быстро, как никогда даже в минуты самых сильных вспышек любви. Рэйварго был заражён обычной болезнью молодости — жаждой подвига.

Мечтая, он вёл коня по лесной тропке, и не замечал, как постепенно лес вокруг затихал. В самом начале пути было ещё слышно, как щёлкают своими клювами клесты, покрикивают сойки и изредка томно зовут друг друга кукушки. Но сейчас, когда Рэйварго вдруг очнулся от своих дум, он вдруг понял — все звуки кругом исчезли. Только падали мелкие капли воды с веток. Всё вокруг как будто вымерло. Конь явно беспокоился. Он дёргал ушками, то и дело нервно вертел головой. Сделав несколько шагов, он вдруг остановился, мелко дрожа и неуверенно переступая ногами.

— Что это с тобой? — проговорил Рэйварго, склоняясь и гладя крутую шею коня. Тут он вдруг заметил, что тот участок тропы, на котором они стоят сейчас, весь зарос низкой травой. Рэйварго мысленно наградил себя недобрым словцом — замечтался и пропустил поворот! Теперь на старой, нехоженой тропе! Как бы не заблудиться!

Впереди вдруг что-то блеснуло. Рэйварго соскользнул с лошади, сделал несколько шагов вперёд и замер. Перед ним над тропинкой, пересекая её, протянулась туго натянутая леска. Рэйварго показалось, что он знает, кто соорудил эту ловушку.

— Пойдём-ка отсюда, — пробормотал он и подошёл к коню. Тот вдруг сильно вздрогнул и издал короткое жалобное ржание. Сразу после этого он попятился назад. Рэйварго так изумился, что в первые несколько секунд даже не велел коню стоять, как вдруг откуда-то слева, из-за зарослей, послышался далёкий крик боли.

Юноша замер, крепко держа обеими руками поводья и затаив дыхание. Он вслушивался, не раздастся ли крик снова.

И он раздался. Теперь было ясно — кричал мужчина.

Рэйварго вскочил в седло и круто развернул лошадь в то сторону, где кричали, однако животное фыркало, вырывалось, норовило побежать обратно. В конце концов конь развернулся и поскакал по тропе туда, откуда они приехали. Рэйварго не мог с ним справиться. Только в один момент он вдруг заметил: дорога впереди снова приняла хоженый вид. А на одном участке от неё влево, туда, откуда слышался крик, сворачивала ещё одна тропа. Не сомневаясь, Рэйварго резко натянул поводья и конь на всей скорости повернул туда.

Здесь ветки деревьев низко протянулись над дорогой, и, чтобы не лишиться глаз, Рэйварго пригнулся к шее коня. А тот, видимо, ошалел от страха — оборотень был, вероятно, впереди, а конь бежал на него со всех ног.

Где-то слева сквозь зелёное кружево забрезжил свет, и спустя несколько секунд конь вырвался на поляну и взбежал на небольшой пригорок. Рэйварго увидел нечто непонятное. На поляне стояло трое мужчин, одетых в какие-то лохмотья. Один из них был огромного роста и на лице у него был кошмарный зашитый шрам, второй, тщедушный, прижимал окровавленные руки к животу, третий склонился ко второму. А спустя миг Рэйварго увидел лежащего на земле мальчишку-подростка со связанными руками. Мальчик и мужчины оторопело взглянули на него, Рэйварго не менее потрясённо уставился на них, и тут великан взмахнул рукой.

Левое плечо Рэйварго вдруг пронзила такая боль, что он вскрикнул и покачнулся. Несчастный конь с воплем поднялся на дыбы. Рэйварго попытался ухватиться за поводья, но рука его скользнула по воздуху, а потом всё перед глазами у него завертелось, и он понял, что лежит на земле, а конь убегает прочь. Повернув голову, Рэйварго охнул — в плече у него торчал нож.

Потом что-то сдавило его лоб и виски, и больше он уже ничего не помнил.

5

Рэйварго пришёл в себя оттого, что кто-то дышал ему на лицо. Открыв глаза, он ничего не увидел, кроме бледных, неясных очертаний чьего-то лица в темноте, и тут же тихо застонал от пронзившей плечо невыносимой боли.

— Живой! — раздался чей-то радостный голос совсем рядом с его лицом.

Чьи-то руки обхватили Рэйварго за плечи и попытались приподнять его, но Рэйварго сдавленным шёпотом попросил не трогать его — плечо болело так ужасно, что, казалось, ещё немного, и он снова потеряет сознание.

— Извини, — сказал человек. Голос у него был молодой, почти мальчишеский, но какой-то хрипловатый. — Я забыл. У тебя ещё не зажила рана… Ты же не оборотень.

— Оборотень? — пробормотал Рэйварго непонимающе, и вдруг встрепенулся и зашарил вокруг себя руками.

— Книга! Где книга?

— Какая книга?

— Которая была со мной! — в отчаянии воскликнул Рэйварго.

— Здесь нет никаких книг. Ты не в библиотеке, приятель, — мрачно откликнулся невидимый собеседник.

— О нет! Нет… Я её потерял, — простонал юноша.

Раздалось скептическое хмыканье.

— Тебе надо сейчас о собственной шкуре волноваться, а не о какой-то там книге, — заявил сосед, но Рэйварго не ответил. Тут парень смягчившимся голосом сказал:

— Если она была у тебя в сумке, значит, она где-то недалеко. Её тоже забрали.

— Кто забрал? — мрачно спросил Рэйварго.

— Оборотни. Мы сейчас находимся в их стане.

В этот момент на лицо говорившего попал луч света, и Рэйварго увидел перед собой очень странного человека. Судя по голосу и гладкой коже лица, он был очень юн, но в тёмных волосах была заметна седина, а синие, как васильки, глаза были усталыми и серьёзными, как у взрослого человека. Они как будто были старше лица лет на тридцать. Но в первую секунду не на них обратил внимание Рэйварго, а на длинный светлый шрам, тянущийся наискосок через смуглое лицо юноши. Он начинался на лбу, под волосами, пересекал переносицу и заканчивался на левой щеке.