Вера Камша - Башня Ярости. Книга 1. Чёрные маки

Базиль в изумлении вглядывался в записку неведомого грамотея. Шутка? Нет, вряд ли… «Буду ждать сигнора в гастинице ципной пес што на биригу луферы напротив ричнога замка…» Доротея права, надо пить поменьше! Как он мог забыть?! Караул-декан из Речного Замка. Он и впрямь дал ему кошелек, чтобы тот присматривал за Филиппом и Алеком. Морис оказался прав, дело и впрямь важное.

– Кажется, я не ошибся, – ифранец уже стоял в дверях, – ужин будет подан через четверть оры.

– Морис, могу я попросить об одолжении?

– Разумеется, тем более я еще не отплатил тебе за берет.

– Пустое… Мне нужно отлучиться, но так, чтобы считали, что я все еще здесь.

– Нет ничего проще, из любого посольства можно выбраться незаметно, а уж из ифранского… Покойный Жозеф посылал в Арцию не божьих вестников, а шпионов. Сейчас подадут ужин, слуги полюбуются на нас, а потом я их отошлю. Тебе нужно сменить одежду?

– Это было бы просто замечательно. Темный плащ с капюшоном и, если найдется, парик.

– Найдется. С удовольствием посмотрю на тебя с темными волосами.

Свадьба обходилась безумно дорого. Король еще раз перечитал представленный список и поморщился. Вычеркивать было нечего, он не должен подать повод для очередных насмешек. Анхель не жалел денег на увеселение нобилей и простонародья, да и Филипп с Александром скупцами не были; хотя горбун пиров и охот не любил, но традиции Арроев соблюдал. Значит, и ему придется поступать так же, хотя бы первое время, но денег было жаль. Природная скупость Пьера, усиленная пребыванием в качестве приживальщика при дворе Паука, с воцарением не только не исчезла, но расцвела буйным цветом. Раньше он трясся над каждым аргом, теперь страдал из-за сотен и тысяч ауров, которые приходилось выпускать из рук, оплачивая наемников, клириков, шпионов. Раньше он мучился, когда платил за свечи и полотно для нижнего белья, теперь страдания многократно увеличились. Но шпионы хотя бы служили долго, а бумажные гирлянды и цветные фонарики и нужны-то всего на несколько ор, а трат как на хороший гарнизон. А еще туалеты, вина, мясо, фрукты, подарки… Впрочем, знатные гости и послы подарят больше, чем выпьют и съедят. Хоть это радует, только б обошлось без неприятностей.

Пьер наморщил лоб и принялся думать о завтрашнем дне. Виконт Эмразский с самого детства привык предполагать худшее, чтобы быть к нему готовым и, если что, знать, что делать. Итак, что может случиться плохого? Народные волнения? Вряд ли… Мунт подавлен, а не взбешен. Короля простонародье еще не уважает, но уже боится. Нет, тут сюрпризов не предвидится, разве что в столицу проберется Кэрна. Мириец для Пьера прочно превратился в подвешенный над головой меч. Тартю не сомневался, что лучший друг Александра жив. Король старался не думать о Рафаэле, но то и дело вздрагивал и оглядывался, ожидая появления своего врага из-за каждой занавески.

Спору нет, новая гвардия, маги с Кристаллами и циалианцы казались надежной охраной, но… Но Жорес Аганнский слеп, а след Кэрны потерян. Итак, первая опасность – это байланте. С него станется убить прямо на брачном ложе. Надо принять дополнительные меры безопасности. Тартю написал на бумажном огрызке «Гаэтано» и стал думать дальше. Следующей трудностью были новые родичи. Ссориться с Вилльо, пока Элеонора не родит наследника или хотя бы не забеременеет, нельзя. Но и потакать им незачем, он не Филипп и не намерен кормить всю свору за свой счет. Нет худа без добра, проклятый Кэрна избавил его от самого сильного, самого умного и самого жадного из всей шайки. Но с Реви, Элеонорой и особенно Базилем ухо держать придется востро. Что им сказать, если они спросят о мальчишках?

Гризье наверняка потребует свидания, прошлый раз он, будучи пьяным, силой вломился в Речной Замок. Что будет, если он узнает правду? Что будет, если узнает правду будущая теща? Реви и его братца Пьер не боялся, те будут молчать и… просить золота. Тоже нехорошо, но от вымогателей со временем можно избавиться, а Базиль непредсказуем, особенно когда напьется, а на свадьбе он напьется обязательно. Тогда пусть напьется до положения риз, надо за этим проследить… Было бы славно, если б Гризье сломал шею на какой-нибудь охоте, но он умудрился подружиться с герцогом Саррижем, это может пригодиться.

Как ни странно, граф Мо оказался неплохим дипломатом – вернулся из Гвары, завел друзей в Авире… Вот пусть там и сидит, пока все не утрясется и пока не понадобится вырываться из паучьих объятий. Дядя Саррижа по матери женат на племяннице Жозефа, на этом можно сыграть, но сначала свадьба. Кроме Кэрны и Вилльо, короля беспокоили пирог, брачная ночь и проклятые кошки, которые в последнее время как в воду канули. Проще всего было поверить, что гофмейстер нашел и наказал вредящих королю слуг, но Тартю никогда не полагал самый простой ответ верным. С преследовавшими его котами что-то было не так, и их исчезновение не только радовало, но и тревожило. Если испортившие коронацию твари испоганят и свадьбу, ему не поможет даже Анастазия. Та клянется, что скоро он сможет забыть о мальчишках, хорошо бы, хоть это…

– Ваше Величество! Пироги доставлены.

– Несите.

Повар в белом колпаке внес огромное сооружение, разукрашенное взбитыми сливками и засахаренными фруктами. Точное подобие свадебного пирога, который положено разрезать молодому. Корку нужно отделить так, чтобы она не развалилась на куски, это обещает счастливую семейную жизнь и многочисленное потомство.

Сломать верх пирога – дурная примета и свидетельство слабосильности жениха. Конечно, на свадьбе треклятого мирийца или покойного Филиппа, знаменитых своими любовными похождениями, над испорченным пирогом лишь посмеялись бы, но Пьеру с женщинами не везло. Если конфуз с молодой женой, буде он произойдет, можно скрыть, то пирог придется резать на глазах сотен приглашенных. Тут ошибки быть не должно.

Король взял нож и всадил в подрумяненное тесто. Сначала все шло хорошо, но примерно на середине корка треснула. Как и его надежды на скорую победу. Пьеру сны снились редко, тем более – цветные, вот он чуть было и не принял бред за действительность. Вообразил себя бессмертным властелином, которому служат сам великий Анхель и Филипп Тагэре! А это был сон, такой же сон, как разгуливающий по дворцу Тагэре. Второй пирог тоже был безнадежно загублен, а за ним и третий. Пьер отшвырнул нож. Случись такое на пиру, весь двор за его спиной будет хихикать и многозначительно переглядываться.

– Ты, – король сжал губы так, словно пироги угробил не он, а повар, – испеки еще два. И добавь в тесто что-то, чтоб оно не крошилось.