Александр Розов - Дао Кенгуру

Возможно, ему принадлежала сама идея Тропы: продуманного трафика кокаина через Тихий океан с использованием мелких островков, как перевалочных терминалов.

Возможно, он стоял у истоков Юкатанского кризиса, из-за которого на несколько лет затормозилась борьба с наркомафией в Центральной Америке.

Возможно, он был в числе главных косвенных виновников Второй Холодной войны.

Возможно, он был одним из «юкатанских донов», которым удалось перебросить свои вооруженные формирования из Мексики в Океанию.

Возможно, он был организатором регулярного черного рынка оружия в Полинезии.

Возможно, он обеспечил доставку на Тинтунг бойцов для Алюминиевой революции.

Возможно, он был «секретным боссом» Конвента, играя роль то команданте Угарте Армадилло, то шефа INFORFI Рико Верде, и проводил политику «культуроцида».

Возможно, он прозорливо вырастил и воспитал Сэма Хопкинса, «демона войны»…

И, этот фигурант улыбнулся, подмигнул и посоветовал:

– Ложись спать, Джоан. Ты сегодня поняла, что сама не знаешь, кто ты. К этому надо привыкнуть. Потом ты научишься извлекать для себя пользу из того, что человеку, не знающему кто он, в общем, все равно, кем быть. Это превосходная свобода маневра.

– Это философия, – проворчала она, – а меня беспокоит моя тема с малайскими АЭС.

– Не торопись, – сказал он, – изображай, что продолжаешь расследовать это.

– Значит, – уточнила она, – тянуть время и выдать результат, только когда будет слишком поздно, поскольку отработавшее ядерное топливо из Малайзии уйдет в Меганезию?

– Да, Джоан, и что? Тебе-то какая печаль?

– Наверное, уже никакой, – согласилась спецагент Смит.

…

21. Юмор вокруг атомной бомбы.

30 сентября. Острова Кука. Атолл Тинтунг. Лантон.

Топ-координатор Иори Накамура прибыл в Лантон незаметно, неизвестно когда и как именно, и сообщение о том, что топ-координатор уже в столице появилось на сайтах с большим опозданием. Что делал Накамура в первые дни своего пребывания на атолле Тинтунг – неведомо. Даже дата его прибытия так и осталась тайной. Но к полудню 30 сентября экстренно прилетевшие репортеры взяли топ-координатора в оборот.

Никакого четкого формата встречи с прессой Накамура не согласовывал, и предпочел свободное общение прямо на широкой стене одного из ПуЛоу «первой линии», откуда открывался чудесный вид на лагуну Тинтунга, где двигались, будто в необычном танце десятки разноцветных любительских парусников. Топ-координатор был одет в своем любимом стиле: в свободные белые брюки и такую же белую гавайку с короткими рукавами. Из-за яркости полуденного солнца, он дополнил свой костюм конической вьетнамской шляпой. А, возможно, эта шляпа была нужна топ-координатору, чтобы отбрасывать тень на лицо, и не давать никому возможности уловить его мимику.

Сложив ладони на своем аккуратном животе точно над пряжкой ремня, он сказал:

– Леди и джентльмены, я рад, что вы приехали посмотреть нашу небольшую, но очень необычную столицу. Говорят, каждому гостю Лантон видится по-своему. Я думаю, это замечательно, и надеюсь, что каждый из вас увидит какой-то аспект красоты Лантона. Наверное, это главное, а ответы, которые я дам на ваши вопросы, не более, чем слова, которые следует произнести согласно старой традиции. Можете спрашивать.

– Мистер Накамура, – произнесла пожилая худощавая строго и дорого одетая дама из влиятельного британского делового журнала, – вы говорите в духе гостеприимства, но известно, что всего три дня назад здесь, на Тинтунге, были убиты более десяти тысяч приезжих, которые поверили в ваше гостеприимство. Еще несколько тысяч мигрантов убиты на других островах и атоллах в вашей стране. Что вы на это скажете?

Топ-координатор кивнул в знак того, что вопрос понятен, и лаконично ответил:

– Они приехали с идеей заставить нашу страну жить по их правилам. Они ошиблись.

– Мистер Накамура, ваш ответ похож на угрозу, – тут же отреагировал относительно молодой репортер CNN.

– Почему вы так думаете? – спокойно поинтересовался топ-координатор.

– Потому, – ответил репортер, – что в мире приняты определенные общие правила, они изложены, например, во Всеобщей Декларации прав человека. Но, когда Алюминиевая революция привела здесь к власти Конвент, в Океании происходили массовые чистки – религиозные, этнические и политические. И все это сопровождалось заявлениями, что общечеловеческие нормы для Меганезии ничтожны, а их продвижение противоречит Лантонской Хартии и карается смертью. Но, после упразднения Конвента, проведения относительно свободных выборов, и прихода к власти вашего правительства, мистер Накамура, все надеялись, что репрессии не повторятся. И вдруг: этническая чистка на Тинтунге, Мануаэ, Атиу, Манра и Науру, и гибель сотен сторонников парламентской демократии, собравшихся в отеле на Бора-Бора. Вам не кажется, что ваши спецслужбы скатились к методам Конвента?

– Мы, – произнес Накамура, – старались в какой-то мере идти навстречу предложениям Специальной Миссии ООН по Проблемам Океании. А лидеры Миссии ведут себя как в старой английской поговорке: «give them an inch and they will take a mile». Мы сделали оговоренные уступки, а они решили, что мы готовы отдать все. Они ошиблись.

– Мистер Накамура, а про инвесторов, уже вложивших несколько десятков миллиардов долларов в, условно говоря, Меганезию, вы тоже скажете «они ошиблись»?

Накамура поправил шляпу так, чтобы на секунду солнечные лучи упали на его лицо, и собеседники могли увидеть искреннюю улыбку.

– Вот это разговор по существу. Инвесторы с миллиардами долларов. Это игра, чем-то похожая на шахматы. Белые предлагают черным товары в кредит, если черные пустят белые фигуры на свое поле. Оба игрока хотят обмануть друг друга. Если это удается белым, то они назначают черным своего марионеточного короля, и опутывают долгами навечно. Если это удается черным, то они, получив товары, выгоняют белые фигуры со своего поля за шпионаж, и отказываются возвращать кредит. Все просто.

В разговор вступил пожилой джентльмен, обозреватель канадского CBC.

– Мистер Накамура, вы уверены, что этот спич об играх оправдывает кражу денег?

– Это может показаться вам странным, – ответил топ-координатор, – но у нас целью игры черных было не присвоение кредитов и инвестиций, а укрепление репутации честного и надежного партнера. Поэтому, черные не брали кредиты, предлагаемые белыми, а лишь принимали инвестиции в понятные проекты. Белые инвесторы, которые работали, имея в виду бизнес, а не политику, и строили планы, исходя из правил, принятых на поле черных, не потеряют денег, и могут получить прибыль. А те, кто работал в расчете на изменение правил, обещанное в кулуарах белого королевства, вероятно, понесут убытки.