Фаня Шифман - Отцы Ели Кислый Виноград. Третий Лабиринт

Как Ширли предполагала и надеялась, никого из семьи Магидовичей Неэманы совершенно искренне ни в чём не обвиняли. «Что поделать! Не каждой семье удаётся обойтись без червоточины…» — говаривал мистер Неэман.

Шмуэль и Реувен тоже заканчивали учёбу в йешиват-тихоне, с яростным упорством навёрстывая пропущенное время. Не раз они с благодарностью и неутолимой болью вспоминали уроки старшего брата Ноама, которые он давал им в Меирии во времена убежища и студии «большого угава». Шмуэль решил идти по линии музыки, совершенствуясь в игре на духовых инструментах. У него уже появились ученики, и он мечтал со временем основать такую же студию для мальчиков, которую в своё время открыли в Меирии Гилад и Ронен.

Реувен решил стать журналистом. Вместе с друзьями Максима, которые тоже поселились в Неве-Меирии, они начали осуществлять его давнюю мечту — создание студии компьютерных мультифильмов, где Зеэв, Бени и Эльяшив занимались озвучиванием создаваемых фильмов, а он к тому же сочинял музыку для гитары, флейты, угава. Хели и Ренане не сразу удалось уговорить Ширли, начавшую учёбу в художественном колледже, принять участие в работе студии. Сначала девушка наотрез отказывалась от этой идеи, но со временем оттаяла. Впрочем, она довольно долгое время после гибели Ноама старалась, даже работая в студии, соблюдать необходимую дистанцию в общении с близнецами.

Цвика и Нахуми долго не могли придти в себя после пережитого. На них очень сильно подействовал настоящий обвал смертей: дедушка Гедалья, потом, чуть ли не в один день, брат их друзей близнецов Дорон, Ноам, и муж тёти Рути, отец Ширли, Моти Блох. Кроме того, Нахуми тогда же узнал об окончательном разрыве между родителями, об отъезде матери с младшим братишкой в Шалем, что было для него немалым потрясением.

В конце концов, Цвика и Нахуми перебрались в Неве-Меирию, поступили в музыкальный йешиват-тихон, где преподавал их дядя, рав Эльяшив, и очень редко появлялись у родителей в Эрании, предпочитая семьи своей тёти Мории и Доронов.

Лиора после всех событий так и осталась жить в доме Мории, где нашла то тепло, которого долго была лишена. Амихай пытался было уговорить её перебраться жить к ним с Идо, но девочка заявила, что собирается поступать в Неве-меирийскую ульпену… и вообще — она привыкла к тётушке, очень любит двоюродных сестричек и… тут у неё появились подружки, с которыми она не хотела бы расставаться.

Изредка то Нахуми, то Лиора шабат проводили у отца и младшего брата Идо, но чаще Амихай и Идо приезжали в Неве-Меирию. Все трое не хотели видеться с матерью.

Разве что раз в месяц вместе с отцом приезжали в Шалем, только чтобы повидаться с маленьким Мойшеле, но в дом к матери не заходили. Это продолжалось до тех пор, пока Адина не поставила условие — либо Лиора переезжает жить к ней, либо ни они, ни Амихай больше Мойшеле не увидят. На это Лиора ответила резким отказом, разрыв с матерью был полным. Старшие дети Амихая так и не смогли простить, как она обошлась со слишком мягким и добрым отцом, которого любили и жалели, особенно Идо, но максималист Нахуми не мог втайне не осуждать его за чрезмерную мягкость.

Гилад и Ронен с семьями неожиданно перебрались в Шалем, а потом и вовсе исчезли из поля зрения. Туда же переехала из Неве-Меирии семья Гидона Левина, который почти пришёл в себя, но это уже не был тот яркий и искромётный изобретатель в бытность в «Лулиании». Его старший сын Цуриэль заканчивал неве-меирийскую военную йешиву (туда же поступили ещё два сына Гидона) и раздумывал, что делать дальше. После того, что произошло в Эрании, после жуткого периода силонокулла и «Цедефошрии» парень серьёзно опасался, что всё-таки ему с его сильной близорукостью, придётся идти служить в армию, которая у многих фиолетовых ассоциировалась с дубонами. Им трудно было поверить, что зловещую бригаду действительно распустили почти сразу с началом расследования многочисленных уголовных дел — начиная от бесчинств в секторе Юд-Гимель на Первом Турнире, налёта на меирийскую ульпену и изнасилования Сареле и кончая издевательствами над Ноамом Дороном и его ужасной таинственной смертью. Виновников, как и следовало ожидать, найти не удалось, поэтому поспешили распустить на всех наводившую страх бригаду дубонов, символ фанфаразматической эпохи силонокулла.

Кошель Шибушич снова вернулся к поискам места под хоть каким-то солнышком, открывая то один, то другой бизнесы, которые у него исправно прогорали.

Единственно, с чем ему, в конце концов, повезло — это с женитьбой на дочери некоего европейского бизнесмена, который пригрел молодую семью и увёз его из Арцены. Там, на просторах Европы, следы Кошеля (превратившегося из Шауля Шибушича в Пауля Себича) затерялись.

Точно так же бесследно (в те дни хотелось верить!.. — навсегда) исчез из Арцены Коба Арпадофель, и никто не знал, где в следующий раз вынырнет и зловеще сверкнёт его левый глаз-прожектор. Дани Кастахич договорился о месте юриста в лос-анджелесском филиале фирмы «Флайерплейт», где ему удалось надёжно «лечь на дно» в самый разгар следствия по всем вышеупомянутым делам. Уж он-то как юрист ощущал всей своей сверхчувствительной шкурой, что его непревзойдённые таланты ему и его приятелям на сей раз могут выйти боком. Неожиданно всплыли подробности первой операции дубонов, связанной с налётом на магазин спорттоваров Иммануэля и ликвидацией этого небольшого, но процветающего бизнеса, и это Кастахича нервировало более всего. Спасибо Джозефу Мегеду — он протянул некогда процветавшему арценскому адвокату спасительный канат. Мезимотес и Пительман исчезли, чтобы в скором времени обнаружиться в одном из закрытых городков на Юге Арцены. Чем они там занимались, никого не интересовало — а напрасно!

Первое время после похорон Моти Мория взяла на себя заботу о сестре и матери.

Потеряв дом в ораковевшей Меирии, брать Арье и Амихай пытались возродить свой бизнес в Неве-Меирии, где жила семья Мории, но там дело, по понятным причинам, которые Арье изложил Джозефу, не пошло. И им пришлось перебраться в один из недорогих пригородов Эрании, где проживала в основном беднота, поближе к матери и овдовевшей сестре. После развода Амихай с 10-летним Идо поселился в доме у брата. Об устройстве своей расколотой жизни он даже думать не хотел, жил как бы по инерции, только ради сына, которого надо было поднять на ноги. Также он чувствовал свой долг перед старшими, Нахуми и Лиорой, которые жили и учились в Неве-Меирии.

Кое-как устроившись, братья старались материально поддержать двух несчастных женщин — маму и старшую сестру. Именно для этого они и поселились в том же городке, одном из недорогих предместий Эрании, где Рути нашла и сняла себе и маме маленькую квартирку. Коттедж в Эрании-Далет отпугивал Рути, жить там она не могла и не хотела. Ей удалось сдать дом семье бывших коллег покойного мужа.