Оксана Демченко - Мир в подарок

— Это все? — Она дождалась кивка князя. — Забирай свой поганый город.

— Забираю. Спокойной ночи, ваше высочество.

— Но если Гирт настигнет кара богов без защиты моих жриц, ты уж тогда — не взыщи.

Последние слова были сказаны совсем тихо, уже в спину уходящему князю.

Угроза, отложенная ненадолго. Месть, обещающая большие перспективы. Катан резко сдернула широкий плащ с кресла, закуталась в него, стараясь избавиться от запоздалого озноба ненависти. Не стоит спешить. Не стоит давать проклятому Риннарху новый шанс своими нелепыми ошибками, — уговаривала себя Адепт. Все понять и продумать!

Перемирие жизненно необходимо, чтобы собрать информацию и осознать, как такое стало возможно — потерять десяток сильных опытных жрецов за несколько дней. Смутное беспокойство, плохой сон, предчувствия — все это грозит перерасти в банальный страх. Катан уже теперь изнывала в неизвестности.

Завтра она разошлет новых шпионов, получит вести от уцелевших и начнет плести иную сеть. Князь ни слова не сказал о Силье Бэнро, но без этой Рыбьей кости такой суп бы не заварился. Ох, не зря он просит порт. Ничего, пусть пока поворкуют.

Братец тешится, обхаживая упрямого деревенщину Гима-та, голову гнусного Гирта. Но торгаш запоет совсем иначе, когда порт закроют, — и не окаянные, а некто менее склонный к переговорам! Хватит морскому демону баловаться, отваживая корабли от Кумата, пугая моряков сказочками о Погонщике смерти. Будет им Погонщик, во всей красе! Вальми-там придется еще раз подумать о выборе друзей, когда Гирт станет ее вотчиной. И главным портом.

Обратный путь князя проходил по ночному дворцу, разительно преображенному и буквально ожившему. Чутье придворных сродни дару Говорящих с миром, хмыкнул про себя Риннарх. Получаса не прошло, — а они уже выползают из убежищ и твердо знают, что сегодня поле боя за князем. Даже рискуют попадаться навстречу и загадочно улыбаться, словно участвовали в деле на его конечно же стороне.

И надо держать спину, величаво-небрежно кивать. Хотя силы уже покинули, напряжение последних дней каменной плитой легло на плечи, мышцы лица с трудом складываются в благожелательную гримасу.

Спать. Хоть до полудня, один-то день черная княжна ему даст.

Рухнув в постель, князь еще некоторое время слышал треп в личной приемной, неугомонный Крейн деловито выяснял, когда и у кого будут званые вечера, кто отряжен в караваны рабов — следить за новыми законами, что изменилось в казармах храмовников. Он всегда в курсе. «В двадцать девять можно быть неутомимым», — притворно-обиженно вздохнул Риннарх, сладко потягиваясь. Ему вот довольно того, что оба живы. Невозможная удача, которую он даже не узнает в лицо при встрече. Рыженькая, кажется? Они с Борзом были одной масти, с трудом припомнил князь.

Когда Риннарх уже спал тихо и глубоко, в покоях княжны о дреме и не мечтали. Адепт собрала своих доверенных людей, первых и самых надежных в Гильдии сведений, созданной одной из ее неглупых предшественниц. Напротив княжны сидел глава Теней, неприметный, сухонький и серенький старичок. Мало кто подозревал о его существовании, единицы видели в лицо. Да и те — узнают ли? Весь он такой обыкновенный, не запоминающийся, блеклый.

Разговор затянулся до утра, прерываемый время от времени визитами осведомителей.

— Я хочу знать все, до мелочей, — раздраженно выдохнула Катан, в сотый раз пересекая мягкий ковер, затканный стилизованной картой княжества. Сегодня она ходила вдоль берега, от Кумата к Гирту — и обратно, не ступая даже мыском туфельки в ненавистный северный порт. Вчера маршрут был другим — от Дарса к океану и назад. А мысли теми же. — Скольких мы потеряли Теней, Минокин? В деталях.

— Семерых из числа особо доверенных уже наверняка, госпожа, — повторил в третий раз глава храмовой Гильдии сведений. — Мы утратили знания о передвижениях князя от берега у дамбы. То есть саму переправу, охоту — перемещения по Седому бору, встречу с жрицами. Мы, кроме того, не можем выверить весь его обратный путь к столице до Храма, где он позаимствовал обманувшие дозорных плащи. На неделю Тени утратили контроль над побережьем. Там погибли наши люди, и их точное число мне пока неизвестно, но речь пойдет как минимум о пяти доверенных. До сих пор вне поля зрения Гирт, там новые порядки, будет сложно.. — Он не мог послать людей на берег, мы бы знали.

— Одного-двух мог. Там работали люди Бэнро, по следам видно, — это достоверные сведения. Вечером я получил вести с голубем, все осмотрено и изучено. Гвардия не была в деле.

Катан еще раз метнулась по ковру, фыркнула, дойдя до Гирта, развернулась и упала в мягкие диванные подушки. Она знала, что все плохо. Но чтобы настолько? Спокойнее, одернула себя Адепт. Одна ее предшественница уже позволила себе необдуманную поспешность. Но умереть в шестьдесят — это избавление от мигрени. Ей нет сорока, ей еще предстоит дожить до мигрени. Говорят, все жрицы старшего возраста нездоровы — это следствие жизни без солнца. И плата за удержание в подчинении огня силы.

Ее пока болезни обходят. Она молодая, она умнее и изворотливее всех. Никаких ошибок, ни малейшей слабости.

И — странная удача — князь сам себя перехитрил! Теневой служитель был силен. Его уважали воины Храма, он изучал новые приемы боя. С ним было бы трудно бороться. Теперь не придется. Катан усмехнулась приятной мысли. Даже чуть успокоилась. Вполне достаточно, чтобы снова слушать сосредоточенно, не отвлекаясь на скороспелую злость. Еще не время. Месть — это не порыв, это искусство. Неспешное, кропотливое — как вышивание.

— Он не мог спастись в лесу. Егерей сопровождения было слишком мало для отражения силы двух жриц. Туда, в Седой бор, не входили лишние люди, Минокин?

— Мы не контролировали запад и восток за Карниссой, — виновато признал старый шпион. — Считали, там нет дорог и людей. Из Амита никто не выезжал, это уже проверено. Сейчас леса изучить невозможно, князь закрыл охотничьи угодья. Там егеря. Полторы тысячи, все сделано основательно.

— Именно. Кажется, тот, кто ему помог, человек вне наших расчетов. Ищи детали. Переверни Даре, он у реки. Мне нужен список одежды и драгоценностей нашего венценосного охотничка до и после Седого бора. Все — плащи, седла, кони, шкуры, стрелы — поштучно. Если человек случайный, его отблагодарили, ведь князь достаточно глуп и щедр. Ты хорошо понял? Он унизил меня, уничтожил брата и навязал условия. Мне! Навязал! — снова тяжело прошипела Катан, еле сдерживая гнев. Обернулась к камину, и огонь взвыл, метнувшись до самого потолка. У ног княжны Тени сжались в испуганном поклоне. — Такое не забывают. Второй день я не могу не только ответить, но даже понять, как меня обошли.