Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – рауграф

– Снимаю, – прервал я. – Ты прав, попытка была, но намерения не было. Мы прошли бы по статье косвенных потерь, а захваченных в плен отдали бы за выкуп. Однако у замка уже есть хозяин! Намного более достойный, чем тот, который убежал вслед за своим королем. И с этим ничего не поделаешь. Да и не надо.

Рыцари одобрительно зашумели, Макса похлопывали по плечам, что-то говорили веселое и дружеское, но он переводил взгляд с леди Сильвинии на меня и обратно, а она, вся трепещущая, смотрела расширенными глазами и не успевала следить за нашими доводами и быстро меняющимся настроением рыцарей.

– Это не мой замок, – произнес Макс колеблющимся голосом.

– Твой, – отрезал я раздраженно. – Макс, я не собираюсь восстанавливать историческую справедливость, как ее понимают здесь! Я отнял замок и земли у какого-то барона, воевавшего против нас и сбежавшего с королем. А ему, как мне вот тут подсказали, они достались по наследству от бездетного дяди, владевшего им пятьдесят лет. Тот получил от своего деда… О каком праве леди Сильвинии может идти речь?

Макс посмотрел на леди Сильвинию, лицо его стало еще строже. Я ощутил недоброе, когда он выпрямился. В лице и во взгляде проступила рыцарская надменность и гордыня, которой позавидовал бы сам дьявол.

– Мой лорд, – проговорил он чопорно, – могу ли я отказаться от этих земель?

– В пользу леди Сильвинии? – спросил я. – Нет, не можешь.

Он снова поклонился, голос прозвучал неуступчиво:

– Мой лорд, а могу я отказаться от этих земель… вообще?

Я спросил раздраженно:

– На каком основании?

– Ну… если можно, без основания.

Я покачал головой:

– Нет, не можешь. Каждый должен работать и приносить Отечеству пользу. В смысле мне. В особо крупных размерах.

Он смотрел мне в лицо прямо и бесстрашно.

– Мой лорд, – сказал он снова, – основание есть. Я не готов управлять землями и крестьянами. Я едва-едва научился управлять теми немногими солдатами…

Он умолк, чуть сконфузившись, сообразил, что могут понять неправильно, все-таки под его управлением почти все пешие части, бросил взгляд на замершую леди Сильвинию, она страшится дышать при таком быстром изменении ситуации, руки прижала к груди, рот от удивления раскрыла, дура, но вообще-то красивая дура. И отважная, как многие дураки.

Отец Богидерий зыркнул на Макса, на меня, опустил взгляд. Я смотрел, как он переступает с ноги на ногу, сказал нетерпеливо:

– Ну, говорите, отец Богидерий!.. У меня еще будет с вами отдельный разговор, вы знаете о чем, но сейчас говорите то, что из вас прет.

Он робко поклонился, развел руками и снова поклонился:

– Ваша светлость, мое мнение может быть совершенно неуместным и даже лишним… но осмелюсь заметить, что благородный сэр Максимилиан фон Брандесгерт вообще-то прав. Нет-нет, я не про замок, а насчет его воинского умения. Солдаты его обожают и горюют, когда оставляет их хотя бы на неделю. А еще, если вы в самом деле сделаете шаг навстречу сэру Максимилиану фон Брандесгерту, это будет на пользу вам! Я имею в виду, еще больше укрепит боеспособность пеших войск.

– На пользу мне, – возразил я, – а что насчет пользы Максу?

Он развел руками, но смолчал. Я перевел взгляд на Макса, тот бесстрашно выдержал мой гневный взгляд.

– Сэр Ричард, – произнес он твердо, – совсем недавно я был простым баннерным рыцарем. Вы милостиво возвели меня в виконты и дали эти земли. Что теряю? Не было у меня земель раньше, но разве я был несчастным?

Я прорычал зло:

– Ну, виконтом ты останешься в любом случае, но отказываешься от таких земельных владений? Почему? Не хочешь трудиться на благо Отечества?

– Я тружусь, – возразил он, – укрепляя его обороноспособность.

Отец Богидерий вставил тихо, но услышали все:

– К тому же, если решите вернуть земли леди Сильвинии, это укрепит к вам доверие древних родов!..

Рыцари умолкли, переговариваются совсем шепотом, чтобы не пропустить ни слова. Макс, рослый и красивый, стройный как сказочный принц, смотрел с достойной герцога надменностью, дескать, потеря замка и обширных земель его печалит не больше, чем вырванное ветром перо из шляпы.

Я прорычал зло:

– Доверие древних родов Сен-Мари… меня волнует мало. Меня заботит благополучие моих людей!.. Ладно, уже вижу, Макс уперся, как осел у колодца. Плохо для государя, когда человек больше слушается Бога, но хорошо для государства… Макс, ладно, лишится этих владений, раз он так настаивает и отказывается… но если верну этой… многие захотят пересмотра существующих границ! Потому лучше не давать даже повода.

Отец Богидерий поклонился, красиво разводя руками, отступил и закрыл рот. Я перевел тяжелый взгляд на леди Сильвинию. Она трепетала, но встретила мой взгляд бесстрашно и с вызовом.

Я поморщился, махнул рукой.

– Ладно-ладно. Благодаря неслыханному и неоправданному благородству сэра Макса вы, леди Сильвиния, получаете во владение этот замок и прилегающие к нему земли. Мой вице-канцлер составит от моего имени и передаст вам надлежащие бумаги. Вы должны будете выплатить денежную компенсацию всем раненым и погибшим, как с моей стороны, так и с вашей, а также принести мне вассальную присягу. И вообще, даже в этом случае я буду за вами наблюдать, и не дай Бог вам хоть в чем-то споткнуться! Хоть на какой-то мелочи!.. Благородную казнь не обещаю, вас просто удавят в вашем же самом грязном подвале вонючей веревкой.

Я перевел дыхание, все больше распаляясь от злости, но Макс все равно смотрит на меня влюбленными глазами, сэр Растер похрюкивает одобрительно, остальные хранят торжественное молчание, чуют, что сейчас один из моментов, что входят в историю, а то и в баллады.

Макс опустился на одно колено.

– Спасибо, мой лорд! Спасибо!

– За что? – огрызнулся я. – Что отнял у тебя все?

– Мою честь никто не отнимет, – ответил он серьезно. – А разве что-то еще есть у рыцаря?

Все одобрительно зашумели, леди Сильвиния смотрела на него во все глаза, на бледных щеках проступил румянец. Хорошо бы стыда, если бы только женщины умели стыдиться.

– Я был против, – сказал я раздраженно, – но меня, увы, сломили. И вообще вывернули мне руки! Свиньи такие, а не соратники. Все, идите все… Дайте мне в одиночестве выплакать горе… А вы, отец Богидерий, останьтесь!

Рыцари торопливо покидали зал. С ними на всякий случай ушли и слуги, видно же, что сюзерен гневен, а такому под руку лучше не попадаться.

Отец Богидерий, чувствуя приближение неприятностей, приблизился с заискивающей улыбкой, кланяясь на каждом шагу, и сразу начал уверять, что железной руды много, богатая, выплавлять будет легко, а людей наберем среди местных…