!Фантастика 2024-4". Компиляция. Книги 1-16 (СИ) - Проскурин Вадим Геннадьевич
Андрей улыбнулся и ласково взял ее за руку.
– Ты нисколько не помешала. И я вижу, что тебя что-то тяготит. Рассказывай.
Мари помолчала, а потом промолвила:
– Доктор, вы ведь хотите ее освободить?
На следующее утро почтовый дилижанс уже вез Супеска, Андрея и Мари в Чевыч – там им предстояло сесть на поезд и отправиться в Масму, первый действительно важный населенный пункт на пути в столицу.
Андрей упирался недолго. Возможно, он просто поверил Мари и Супеску, которые убедили его в том, что Нессе ничто не угрожает, – будь иначе, он бы и шагу не сделал прочь из дома, однако он уже успел признать себя Заступником и начать проповеди, и с Нессой не случилось ничего плохого.
Супесок искренне радовался тому, что доктор в конце концов раскачался для продолжения пути. Сколько можно сидеть на месте и ждать охранного отряда, когда надо вербовать сторонников и идти в столицу! Мари хранила молчание, являя прямо-таки идеал аальхарнской женщины – тихой, красивой и немногословной, и Супесок пару раз посмотрел на нее с пристальным интересом. В жены, конечно, он ее брать не собирался, но в официальные любовницы – почему бы и нет?
Проводник поезда проштамповал билеты кусачками и низко поклонился Андрею:
– Благослови, Заступник.
Андрей смущенно обвел его голову кругом и пошел за Супеском в выделенное им купе. Мари уже накрывала там завтрак на откидном столике: сыр, фрукты, вяленое мясо и две бутылки неплохого загорского вина. Супесок зашвырнул их немудреные пожитки на верхнюю полку и поинтересовался, откуда еда.
– Все лежало на столе, – ответила Мари и протянула Андрею карточку. – Это для вас.
В карточке было написано, что начальник поезда считает за честь приветствовать Заступника в числе своих пассажиров и готов исполнить любую его просьбу. Андрей скомкал карточку и убрал ее в карман: ему стало очень неловко.
– Готовьтесь, доктор, – сказал Супесок, усевшись за стол и лихо выкрутив пробку одной из бутылок. – Мы едем из диких краев Загорья в район культуры и цивилизации, а там в вас узнают ссыльного врача императора и начнут задавать вопросы.
Поезд издал хриплый свист, что-то впереди содрогнулось и заворчало, и вагон, мягко оттолкнувшись от перрона, поплыл вперед.
– Кто начнет? – спросил Андрей.
Мари, взявшая на себя роль официантки, подала ему сыр с ломтиками фруктов на маленькой тарелке. Настоящий восточный фарфор, очень дорогой: начальник поезда явно ничего не жалел для своих гостей.
– Как кто? – удивился Супесок. – Люди. Это в Загорье народ читает только последнюю страницу газеты, где анекдоты. А Маема – город развитой, да и все Заполье, можно сказать, центр культуры. И там о попытке переворота все слышали. И портрет ваш вместе с сообщением о ссылке в газетах видали. Так что готовьтесь, доктор.
За окном тянулись унылые серые холмы, почти сливавшиеся на горизонте с дождливым небом. Андрей смотрел туда, где за дождевой пеленой начинала зеленеть тонкая полоса запольских земель, и думал о том, какая у них подобралась интересная компания: воскресшее божество, раскаявшаяся блудница и перековавшийся гонитель веры, ну или кого там Супесок гонял по долгу службы… Интересно, подумал Андрей, а кого и откуда сослали на Землю двадцать пять веков назад? Продвинутые технологии на взгляд профанов неотличимы от магии – вот и элементарную методику точечного массажа сердца загоряне приняли за воскрешение мертвеца…
Андрею стало грустно. А потом сквозь эту грусть пробилось упрямство и решимость двигаться дальше и выше. Кто бы ни был сослан тогда на Землю, он не сидел сложа руки.
К вечеру поезд прибыл в город Чеквеч на границе Загорья. На перроне бурлила огромная людская толпа, в которой франтовские сюртуки загорян соседствовали с пышными юбками и расшитыми жилетами крестьян Заполья. Поезд приветствовали радостными криками, и в серое вечернее небо полетели бело-голубые шарики. Мари и Супесок одинаково согласованными движениями вынули из карманов парные пистоли и сняли их с предохранителей. Дверь купе скользнула в сторону, и внутрь заглянул загорянин в щегольском народном костюме, с форменным кепи на голове. «Начальник поезда», – подумал Андрей и спросил:
– Что-то случилось?
Начальник снял кепи, обнажив лысину с «заемами», и с невероятным почтением промолвил:
– Мой господин, народ вас встречает. Просят хоть одним глазком взглянуть на вернувшегося Заступника.
– А, ну это хорошо, – громко и уверенно произнес Супесок, давно уже взявший на себя роль главного. – Сейчас мы выйдем. Сколько продлится стоянка?
– Четверть часа, – уважительно ответил начальник поезда, – но для Заступника мы можем ее продлить на нужное время.
Когда Андрей вышел на перрон, ликующая толпа затихла, вглядываясь в него и пытаясь понять, имеет ли что-то общее этот скромный человек в дешевом дорожном костюме со всемилостивым Заступником, изображенным на фреске в храме, а потом взорвалась воплями чистого беспримесного восторга и счастья: Андрея узнали.
– Люди, люди, – улыбаясь, промолвил Андрей. – Да, это я.
Крики стали еще громче – так было практически всегда с того момента, как Андрей начал свой путь в качестве вернувшегося божества. Он поднял руки, и толпа тотчас же затихла, видя, что Заступник собирается говорить, и не желая пропустить ни единого слова.
– Благословляю вас и ваших близких на долгую жизнь, счастье и любовь, – сказал Андрей. – Живите по совести, не творите дурного, наполняйте каждый день добрыми делами. Пусть с вами всегда будут благодать и покой.
Пожилая женщина в расшитом синими цветами сарафане, стоявшая в первом ряду, заплакала.
– На все воля твоя, господин, – промолвила она с певучим запольским выговором. – Все примем от тебя: и милость, и немилость.
– Это не моя воля, – сказал Андрей, подойдя к ней. Рука словно сама по себе обвела ее лоб кругом. – Вы, люди, живете на своей земле. На своей родине. Ваша жизнь в ваших руках. Какой она будет, зависит от вас. Вы – хозяева и своей страны, и своей жизни.
Ох, как его слушали! Уже потом Андрей узнал от Супеска, что в Заполье всегда были сильны позиции противников новой власти Аальхарна.
– Государство, которое вы сейчас называете властью, должно работать на ваши интересы, – продолжал Андрей. – Заботиться о вас, защищать вас, а не снимать шерсть вместе со шкурой. И если государство служит только себе, игнорируя народ, то вы, люди, имеете полное право призвать власть к ответу, а то и сменить ее.
Его последние слова потонули во взрыве одобрительных воплей. Супесок, стоявший на подножке, довольно кивал. И, конечно, он не видел, как Мари, глядя то на Супеска, то на Андрея, тихонько улыбалась чему-то своему.
* * *Маема оказалась действительно культурным городом, пусть и не очень большим. По пути в гостиницу, где Заступнику с друзьями заботливые верующие уже успели приготовить номера, Мари насчитала три библиотеки и восемь храмов классической архитектуры, главную улицу освещали электрические фонари, и на каждом углу продавался «Столичный вестник в Заполье». Культурой и просвещением здесь занимались серьезно.
Впрочем, Мари было не до красот города. Устроившись в своем номере, крохотной комнатке, в которую с превеликим трудом втиснули кровать и столик с зеркалом, Мари приступила к выполнению следующей части своего плана.
На столике, по гостиничному обыкновению, лежала тощая стопка бумаги и стояла чернильница – на тот случай, если постояльцу вдруг вздумается написать кому-нибудь. Усевшись на кровать и придвинув к себе лист, Мари некоторое время выравнивала дыхание и разминала правую руку, а затем обмакнула в чернильницу перо и принялась писать – аккуратными каллиграфическими буквами с резким подчеркиванием гласных.
«Здравствуй, Марьям!
Смею надеяться, что, несмотря на твое предательство, у тебя все хорошо, и ты нашла свое счастье в службе новому господину…»
