Далия Трускиновская - Несусветный эскадрон

Это привидение застыло на пороге в нерешительности.

– Ну, что же ты? Входи… – не очень-то уверенно пригласила я туманную гостью. Она двинулась – не шагами, как положено, а невесомым скольжением, плеща вытянутыми перед собой руками, как бы струясь. И тут лишь я ее узнала!

– Можно и мне? – спросила она. – Я не мать, простите… но мне бы тоже очень хотелось…

Женщины переглянулись.

– Кто это сказал, что месить это тесто и печь этот хлеб могут только матери?! – я оглядела свое кухонное воинство, с засученными рукавами, с убранными под косынки волосами. И откуда-то вдруг стало известно – раз ядовитый настой готовили девять бесплодных Ав, то испечь спасительный хлеб должны девять матерей.

Их тут набилось куда больше.

– Становись, – сказали хором Инара и Любка, и утонченное создание погрузило в тесто свои тонкие певучие руки, руки красавицы-балерины, сочинительницы танцев, для которой в свободной стране не осталось балетной сцены…

– Листья! – услышала я голос Гунара и удивилась – почему это он не замечает собственной жены?

Славка и Гунар, с букетами кленовых листьев в руках, шли к абре, не раздвигая толпу взбудораженных женщин, а… сквозь нее!..

Еще мгновение – и от подружек моих ненаглядных остались лишь силуэты.

А тесто так и перло из абры!

– Замесили на дрожжах – не удержишь на вожжах! – я так расхохоталась, что огонь в печи заметался.

– Когда ковриги мечут в печь, на них надо нарисовать крест, – предупредил Гунар. – Чтобы хлеб не опал, чтобы хранил благословление, и чтобы ему не повредила нечистая сила.

Я присыпала тесто мукой и укрыла абру охапкой штанов.

– Послушай! Ты Ингуса не видел?

– Нет, – Гунар оглядел комнату. – Слава, а ты?

– Подевался куда-то.

– Таро!

К ноге прильнуло мягкое, теплое, шерстяное.

– Таро, где Ингус?

Пес так на нас посмотрел, что все поняли правильно. Знает, но не скажет.

Я задумалась – что бы мог затеять этот непоседа?

По ночному небу прошел гул. Вроде бы растаял – но нет, вернулся, прокатился над самыми кронами деревьев.

– Гунар, выйди, крикни деду, – попросила я. – Он ведь нас тут так просто не найдет. Опоздал – вот теперь и мечется…

Глава тридцатая, о сражении

– Куда его понесло? – в отчаянии спросил Гунар. – Совсем старый черт из ума выжил…

Перелетное озеро проскочило мимо нас и сгинуло.

– Долго нам тут сидеть? – поинтересовался Славка.

– Еще час.

– Полтора, – поправил Гунар. – Коврига печется два часа.

– Меньше, – из вредности возразила я. И впрямь, сомнительное удовольствие – таращиться на печку, ожидая, пока хлеб поспеет.

– А вот проверим. Доставай ковригу и прикладывай к ней кончик носа.

– Спасибо!

– Если она не обжигает носа, значит, хлеб готов.

– Хватит с меня на сегодня фольклора!

Стоило нам назвать себя эскадроном – как начались какие-то несуразные склоки и пререкания. Уже Гунар со Славкой сцепились – идти искать Ингуса, или сам объявится. Уже Таро схлопотал за любознательность по заднице, а в ответ цапнул Славку за рукав – предупредительно цапнул, но все же… А нам тут еще сидеть и сидеть! Новорожденная магия потребовала хлеба, но никакой друид не испечет его быстрее, чем полагается…

Вдруг в окно кто-то поскребся.

Таро вскочил и залаял.

Стекол в этих окнах почти не осталось, они были закрыты ставнями. Гунар выглянул в щель – и никого не увидел.

Когда поскреблись во второй раз – выглянул Славка. И с тем же успехом.

Очевидно, гостю потребовалась я.

На поясе у Славки болталась резиновая дубинка-"демократка". Я попросила его встать у стены с дубинкой наготове – мало ли какие сюрпризы полезут ко мне в окно. И на третье поскребывание отозвалась сама.

– Это я, Кача… – прошелестело из-за ставни. – Если отдашь мне сгусток силы – я тебя отсюда выведу…

– Иди, откуда пришла! – еще не остыв от пререканий, велела я. – Никуда меня выводить не надо.

– Скорее давай его сюда, иначе поздно будет.

– Иди к своим Авам, – уже не так уверенно послала я ее.

– Авы сейчас сами здесь будут. Мне нужен сгусток силы! Они не заметят, что тебя здесь нет. Я выведу тебя нижним миром…

– Они затеяли какую-то пакость, – сообщила я Гунару и Славке. – Этого следовало ожидать. Нужно убираться.

– А хлеб? – спросил Гунар.

Я развела руками.

– Мы больше не соберем вместе и такую муку, и такую воду, и такой огонь, – напомнил Славка. – Муку-то мы всю на эту ковригу извели.

– Ты иди, – предложил Гунар. – Иди, разберись, что они там придумали. А мы будем печь хлеб.

– Они прекрасно знают, что мы не бросим хлеб недопеченным… – я и вздохнула, и засопела, и головой помотала, но ничего умного в эту самую голову не шло.

– Или ты отдашь мне желудь, или погибнешь вместе со своим хлебом, я в последний раз тебя предупреждаю…

– А вот любопытно, почему она вдруг называет желудь сгустком силы, – поинтересовался Гунар.

– Это что, у них там есть еще и средоточие силы… Эй, Кача, а в самом деле! Почему он так называется?

– Ты не знаешь? Этот отзвук до тебя не долетел? – спросила она, и в голосе было удивление.

– Ну, допустим, я кое-что знаю…

Ответа я не дождалась. Вдруг что-то тяжелое грохнуло в стену. И еще, и еще!

Таро настолько перепугался, что прижался к ноге и замер.

– Что за сволочь сюда ломится?! Сейчас как дам меж рог! – внушительно рявкнул Славка. Снаружи негромко рассмеялись – и редко доводилось мне раньше слышать такой зловещий смех.

– Щас! – с этим боевым воплем Славка, уже занеся дубинку, вмазался в дверь – и отлетел.

– Черт, ее снаружи закрыли!..

Гунар отжал оконную ставню, которая снаружи замыкалась на крючки, и выглянул.

– Закрыли? Корягой завалили!

Тут и в ставню влетела коряга, за ней – другая.

– Плохо дело, – сказала я. – Мужики, мы в ловушке. Надо уходить через чердак и крышу. Они не так скоро завалят дом до самой трубы.

– А хлеб?

– Хлеб?..

Оставалось лишь вздохнуть.

А за стеной опять засмеялись.

– Вот именно, хлеб! – послышалось оттуда. – Из-за хлеба они выжигали наши леса! Ну, а теперь наша взяла! Не будет больше на этой земле расти хлеб!.. Где Тоол-Ава? Вперед, вперед…

– Вы, пришельцы! – загремел грубый голос, уже не женский, а какой-то звериный. – Мы отпустим вас, если вы отдадите нам этот хлеб. И мы сожжем его! А вы ступайте куда хотите.

– Струхнули! – обрадовался Славка. – Значит, в нем действительно есть сила!

– Сила-то в нем есть, – согласился Гунар. – Видел, как он светился, когда в печь кидали? А что теперь с нее толку?