Александр Рудазов - Преданья старины глубокой

Но оказавшись внутри, он сразу двинулся на третий поверх – в верхнюю часть женской половины терема. И дальше, дальше, дальше – к самой просторной светлице…

Белолицая красавица Снежана печально напевала колыбельную, покачивая ледяную зыбку. В ней весело агукала новорожденная девочка, нимало не смущенная тем, что вокруг только лед и нестерпимый холод.

Как-никак, она приходилась внучкой деду Морозу и богине Зиме.

Хозяйке тихонько подпевали снежные девы-чернавки – Зимница и Ледяница. Они сидели рядышком за ледяными кроснами, творя дивную серебристо-белую ткань-продольницу. Через некоторое время ей суждено превратиться в чудесный сарафан для молодой матери.

На женской половине ледяного терема уже много дней царило траурное настроение. Старый Мороз запретил дочери покидать светлицу – очень уж разгневался, когда та против отцовской воли сошлась с озорником Ярилой. Предупреждал же дуреху – не станет этот весельчак жениться на снежной деве, погуляет некоторое время, поморочит голову, да и бросит.

Еще, чего доброго, в тягости оставит…

Точно так все и вышло – стоило обнаружиться, что Снежана носит под сердцем ребенка, как Ярило-ветреник тотчас же испарился бесследно. Не видели его с тех пор на Холголе. Да и в других местах больше не видели – изо всех старых богов Руси Ярило ушел чуть ли не последним, но все же ушел. Разыскивал его дед Мороз, хотел поквитаться с обманщиком, да так и не разыскал.

Видно, так и суждено его внучке расти без отца.

– Ты спи, мое дитя, до заката месяца, до заката месяца, до восхода солнышка… – устало качала зыбку Снежана, полуприкрыв заплаканные глаза. Перед ними, точно живой, стоял насмешливый красавец Ярило – улыбался, подмигивал…

Зимница с Ледяницей сочувственно смотрели на хозяйку, исполняя привычные движения, разукрашивая выходящую ткань искусными узорами. Жаль, красок недоставало – только белая с синей, большего от ледяных нитей не получишь. Вот о прошлом годе достал где-то дедушка Мороз глыбу самого настоящего красного льда – так сшили ему роскошный багряный кожух, для праздников. А в обычные дни синее с белым носит, как и снежные девы.

Ледяная дверь отворилась. Все три девицы невольно вздрогнули – в светлицу вошел костлявый старик в железной короне. Конечно, его сразу же узнали – с чем можно перепутать эту тонкую бороду, эту пергаментную кожу, испещренную струпьями, эти холодные змеиные глаза?

Дед Мороз – владыка снегов и буранов, однако ж глаза у него живые, теплые. А вот Кащей Бессмертный точно две ледышки себе вставил замест очей.

– Доброго тебе вечера, дедушка Кащей, – оправившись от первого испуга, сказала Снежана. – Ты к батюшке?.. А он отлучился – но скоро уже должен воротиться…

– К батюшке. Но не только, – подошел к зыбке Кащей. – Мы давно не виделись, ледяная царевна. Так это, значит, и есть внучка деда Мороза?

– Его внучка… моя дочерь… – опустила печальные глаза Снежана.

– Понимаю, – равнодушно кивнул бессмертный царь.

Его плечи еле заметно шевельнулись – под тонкой материей что-то быстро переползало. Рукав всколыхнулся, и из него выметнулась черная извивающаяся струя. Кащей резко выкинул руку в сторону, ухватывая за хвост огромную змею, та стремительно выпрямилась, в мгновение ока оборачиваясь волнистым клинком… и обрушилась на ледяные кросна.

Удар был воистину страшным. Ткацкий стан разлетелся вдребезги, меча во все стороны ледяное крошево. Тончайшие нити поползли и свернулись, опадая на пол холодными каплями. Зимница и Ледяница вскрикнули, закрываясь руками, в их глазах заплескался ужас.

– Что за шутки?!! – вскочила на ноги Снежана.

В следующий миг ее гневный возглас сменился всхлипом отчаяния – Аспид-Змей единым взмахом рассек Зимницу и Ледяницу на равные половинки. Гибкие тела снежных дев опали сломанными куклами, из-под них начали расплываться лужи холодной синеватой воды.

Кащей перевел равнодушный взор к Снежане, и та прижала ладони ко рту, с трудом удерживая в себе безудержное рыдание. Все произошло так быстро, что она еще не до конца осознала случившееся.

Единственное, что дочерь Мороза поняла в тот же миг – она станет следующей.

– За что?.. – прошептала она, глядя на мертвых подруг. – За что?.. Чем мы провинились?..

– Ничем, царевна, – вновь поднял меч Кащей. – Здесь нет личных причин. Но мое начинание выиграет от твоей смерти.

– Пощади хотя бы дочь!.. хотя бы ее!.. – схватилась за зыбку Снежана. – Сжалься!..

– Я не способен испытывать жалость, – равнодушно ответил Кащей, резко опуская меч.

Белолицая красавица даже не вскрикнула. Лишь колыхнулось серебристое одеяние, закачалась зыбка, да тоненько заголосил младенец. Старик в железной короне совершил еще несколько рубящих движений, не проявляя ни малейшего признака гнева или злобы – лицо оставалось бесстрастным, точно вырубленное из хладного гранита.

Поднявшись в очередной раз, Аспид-Змей замер. Кащей немного постоял неподвижно, помахивая клинком из стороны в стороны, и перевел взгляд на зыбку с плачущей девочкой. Черный меч замерцал, извиваясь живой змеей, беспощадный старик сделал шаг к внучке деда Мороза… но тут до его ушей донесся еле слышный перезвон.

Кащей резко развернулся и поспешно выбежал в дверь, на ходу отправляя Аспид-Змей обратно в рукав. Чешуйчатый гад скользнул по плечу хозяина, вильнул хвостом, еще только что бывшим рукоятью меча, и затих.

В ледяные ворота въезжали огромные сани, запряженные тройкой белых красноглазых коней. Из ноздрей и ртов у них вырывался студеный пар, гривы и хвосты клубились снежными облаками, из-под копыт вылетали льдинки.

Из саней весело выпрыгнул старик в багряном кожухе – рослый, краснощекий, седобородый. Борода покрылась длинными сосульками, но деда Мороза это ничуть не беспокоило – он задорно хохотал, стуча ледяным посохом по отводинам саней.

– Эй, встречайте, хозяин воротился!.. – крикнул он, сбрасывая тяжеленный кожух на руки подоспевшим мароссам. – Хорошая прогулка выдалась, душевная!.. А чья это там повозка со змеюкой стоит?.. Неужто сам дед Костец в гости заехал?

– Кащей, – сухо поправил его тощий старик, спускаясь с крыльца. – Не ждал?

– Не ждал! – весело ответил Мороз, размашистым шагом устремляясь к Кащею. – Чего ради явился, старче? Гостинцев дочке моей привез, али как всегда – с пустыми руками?

– У меня не так много времени, Студенец, – подошел ближе Кащей. – Я прибыл с просьбой.

– Что за просьба? У меня сейчас настрой добрый, так что проси, что душе угодно! – щедро развел руки Мороз. – Ни в чем отказу не будет!

– Превосходно. В таком случае моя просьба такова – не ходи этой зимой на Русь. И слуг своих дома оставь. Пусть эта зима будет теплой и бесснежной.