Алексей Иванов - Знамя химеры

Сколько их было…

Сколько еще будет…

– Уберите, – приказал я Рунку. – Пусть его где-нибудь похоронят.

Повинуясь приказу капитана, орки проворно убрали из-под копыт Ветра мертвое тело.

Я направил коня вперед по пустынным улицам теперь уже моего города. Жители не спешили поприветствовать своего короля и в страхе прятались по своим домам. Рядом с Ветром покорно семенили представители городской верхушки, ведомые городским главой. Именно они два часа тому назад пришли в лагерь с вестью о смерти герцога и своей сдаче.

– Рунк! – жестом подозвал я капитана своей стражи. – Выдели часть орков на патрулирование городских улиц. С мародерами, если таковые будут, они могут не церемониться и убивать их на месте.

– Будет исполнено, сир, – кивнул орк. – Что делать с наемниками?

– Я дал слово. Пусть убираются на все четыре стороны! Они столь любезно сделали всю грязную работу, убив герцога и его окружение. Выдели несколько воинских отрядов: пусть проводят их до границы. Больше никаких «вольных отрядов» на землях моего королевства.

Капитан орков ушел выполнять приказ.

– Можно, ваше величество? – спросил магистр Мартин, осторожно входя в кабинет, где я с Мезамиром уже битый час просматривал личные бумаги Сигурта.

– Вы, магистр, хотите поговорить насчет своего ученика? – спросил я. – Он наконец-то решил сдаться?

Верховный маг герцога оказался среди тех немногих счастливчиков из близкого окружения Сигурта, коим удалось пережить сегодняшнюю ночь. Не знаю, с чего герцог решил, что наемники защитят его лучше собственных солдат. Наемники любят прежде всего золото – впрочем, кто его не любит? – но мертвецам золото ни к чему. Командиры «вольных отрядов» быстро нашли общий язык с частью магов герцога. Они быстро расправились с ничего не подозревающим Сигуртом и его немногочисленными сторонниками. А Верховный маг в это время не нашел ничего лучшего, как вусмерть упиться вином. Если бы я это знал, то уже сегодня ночью провел бы штурм. Не опасаясь противодействия, маги смогли бы обрушить часть стен. Наемники самоубийцами не были и к магу не лезли. Новость о гибели своего господина стала для Эстельнаэра полной неожиданностью, но пойти и в одиночку бросить вызов королевской армии он не решился – видимо, маг тоже не был самоубийцей. Эстельнаэр заперся в своих покоях под защитой всех заклинаний, которые смог поставить.

– Все зависит от вашего решения. Я убедил его, что вы готовы даровать ему прощение и принять на службу.

– На службу! – разозлился я. – Вы сошли с ума, магистр! Как я могу взять на службу того, кто пытался меня убить и едва не преуспел в этом?!

– Я предусмотрел это. – Мартин выдержал вспышку моего гнева с хладнокровием, которого я от него не ожидал. – Вот. – Он протянул мне тонкий серебряный обруч.

– Что это?

– Я работал всю ночь, создавая это милое наследие начала эпохи Рассвета. Перед вами, ваше величество, «поцелуй змеи». Думаю, вы уже догадались, что это один из запрещенных артефактов.

– Если вы ожидаете, что я тут же отдам приказ о вашей казни, то спешу разочаровать, – сказал я раздраженно. – Для чего мне этот артефакт?

– «Поцелуй змеи» называют еще артефактом «абсолютной покорности». Он создан эльфами уже после завоевания людей. Магам эльфов не слишком понравилось наличие среди людей носителей сильного дара. Сначала их просто убивали. Но эльфийские владения ширились, а магов недоставало. Эльфам пришлось смириться с магами-людьми, их даже уравняли в правах с эльфами младших домов, но взамен «одарили» чудесными артефактами, полностью исключавшими возможность непослушания. Носящий «поцелуй змеи» не может противиться приказам, даже мысль о неподчинении вызывает у него боль, а попытка навредить хозяину приведет к смерти.

– Почему же столь «чудесный» артефакт был запрещен? – не скрывая иронии, поинтересовался я.

– Этого я не знаю, – замялся маг.

– Магистр, почему мне кажется, что вы врете?

Мартин дернулся, словно его ударили:

– Это старая и не делающая чести нам, магам, история. Вы когда-нибудь слышали об Ордене жизни? – осторожно спросил он.

– Первый раз слышу, – задумчиво почесал я шрам над глазом.

– Что же, это не удивительно, – вздохнул Магистр. – Даже среди магов мало кто знает это название. Так вот, в свое время именно Орден жизни настоял на запрете этого артефакта.

– Орден был эльфийским?

– Нет, в него входили представители всех Светлых рас, но в основном люди.

– И эльфы так просто согласились?

– О, – горько и натянуто рассмеялся Магистр. – Попробовали бы они не согласиться. Маги ордена никогда не подчинялись эльфам, как, впрочем, и любым другим правителям. Они были могущественны и могли себе это позволить.

– Магистр! Чем занимался этот орден? – поинтересовался я, пораженный внезапной догадкой. – Запретная магия! Она ведь не всегда была запретной! Так? А значит, были и маги, которые ей занимались.

– Вы правы сир, – коротко поклонился Мартин. – Орден занимался запретной магией.

– Слезы творца! Магистр! – Мое раздражение плавно переходило в ярость. – Почему вы не сообщили мне об этом раньше?!

– Сир! – Мартин вновь был сама невозмутимость, это привело в чувство и меня. – Орден жизни перестал существовать триста лет тому назад. Все маги Жизни от великого магистра до самого последнего послушника были убиты. Вы помните Потерянную долину? Именно там и произошла последняя битва. Да, кто-то смог овладеть частью запретных и утраченных знаний. Если контролем над сознанием в той или иной степени владеют все боевые маги, то поднимать мертвых могут лишь познавшие стихию Жизни, но к Ордену жизни этот маг не может иметь никакого отношения.

– Талантливый маг-самоучка… Хотелось бы мне верить в ваши слова. Вы сказали – стихия Жизни? Я всегда думал, что стихий всего четыре.

– На самом деле их пять, – поморщился Мартин, – но мы, маги, предпочитаем об этом не говорить.

– Почему?

– Сир, у магов есть свои секреты. Забудьте о стихии Жизни. – От его хладнокровия не осталось и следа, а в голосе послышались умоляющие нотки. С учетом того, как стойко он переносил вспышки моего гнева, это не могло не настораживать. – «Поцелуй змеи» поможет вам получить нового боевого мага, – ловко вернулся Мартин к цели своего визита, – а Эстельнаэру сохранит жизнь.

«Почему же эта тема ему неприятна? И что он пытается скрыть? Пять стихий… Если стихий пять, то что тогда происходит с носителями дара Жизни? Вот оно что! – кольнула внезапная разгадка. – Неужели маги убивают магов?! Даже не магов: магистр сам признался, что магов Жизни больше нет, а – носителей Жизненного дара…»