Сергей Махотин - Владигор и Звезда Перуна

— И я его видел, — вспомнил Дар. — В пещере у Микеши. В ручье.

— Не будем до поры до времени признаваться ему в этом, — ответил Владигор и обратился к Чуче: — Что ты им сказал?

— Они считают меня героем-освободителем, которому пророк Смаггл передал свою мудрость, — ответил тот с некоторым смущением.

— Вот и хорошо, пусть считают, — кивнул Владигор. — Куда они нас ведут?

— К Алат-камню и его царице, так они сказали.

— К царице? — испугался Дар. — Она уже здесь?

— Я понял, что они не Морошь имеют в виду. О той они даже не слышали.

Мгновенная догадка пронзила Владигора. Он вдруг понял, о ком идет речь. Сердце его заколотилось от волнения. Но оно было скорее тревожным, чем радостным. Через столько лет какова-то будет их встреча?..

Они вошли в освещенный коридор. Свет становился все ярче. Но он не слепил глаза, не пугал, не угрожал болезненной вспышкой. Непонятно было, откуда исходит этот свет, он был всюду. Дар отчетливо видел мелкие трещины в каменных стенах, грубые морщины на лицах грунов, грязные пятна на их простых одеяниях. Он заметил черноту у себя под ногтями, щетину на щеках отца, перед которым до сих пор испытывал робость, клочья ваты, торчащие из халата айгурского певца. Видеть это было неловко, потому что свет излучал непонятную чистоту. Казалось, он пронизывает насквозь, угадывает людские помыслы, словно решая, пропускать путников дальше или заставить их остановиться. Даже груны, которые жили рядом с этим светом, притихли, глаза их выражали благоговение и испуг.

Коридор кончился. Открылось просторное помещение, четверть которого занимала громадная полусфера. Это был вросший в скальную породу шар, сделанный из непонятного материала, прозрачного и в то же время наполненного изнутри клубящейся густотой. От него и шел необычный неземной свет. Неподалеку от шара на возвышении из гранитных плит была поставлена искусно вырезанная из цельного мрамора скамья, на которой неподвижно сидела небольшого роста женщина. Лицо ее было скрыто черным платком, к тому же сидела она вполоборота к путникам и не обернулась при их появлении.

Дар спрыгнул на землю. Владигор и аскан также слезли с коня. Пятнышко громко и призывно заржал. Предводитель грунов сорвался с места и побежал, смешно и неуклюже перебирая короткими ножками, к лавке, походящей скорее на трон. Поклонившись сидящей женщине, он что-то быстро заговорил, указывая рукой себе за спину. Женщина медленно повернула голову, платок сполз ей на плечи, обнажив седые волосы. В глазах ее выражались страдание, удивление, радость. Он сделала попытку встать, но ей это не удалось, и от бессилия она закрыла ладонями лицо.

— Ольга! — сдавленно выдохнул Владигор, узнавая и не узнавая ее. Он сделал шаг вперед. Но Дар опередил его и уже мчался со всех ног к своей матери:

— Мама!

Та протянула навстречу сыну обе руки, однако обнять Дара ей не удалось. Перед мальчиком вспыхнул огненный сноп, повалил дым, Дар от неожиданности упал. Камень вылетел у него из-за пазухи и покатился к ногам… царицы Мороши. Никто не понял, откуда она появилась здесь. Она стояла во всей своей красе и смотрела на мальчика с победоносной улыбкой.

К Дару подбежал Владигор и помог ему подняться.

— Что тебе здесь нужно, Морошь? — воскликнул князь с гневной угрозой.

— Я помогу Дару сделать то, что он должен сделать, — ответила та, переведя на князя взгляд, полный холодной непреклонности.

— Мне не нужна твоя помощь, — сказал Дар. — Пропусти меня к моей маме. И отдай мой камень.

— Возьми, — с готовностью ответила царица. Она нагнулась, подняла с земли многогранник и протянула мальчику. — С ним ничего не произошло. Ты знаешь, что с ним надо делать?

Дар взял протянутый камень, хотел спрятать его обратно в кошель за пазухой, но почему-то не сделал этого. Морошь по-прежнему стояла у него на пути.

— Отойди, — сказал он. — Я хочу подойти к маме.

— Это вот к ней? — с деланным удивлением переспросила царица. — Зачем она тебе, эта полуживая женщина? У нее даже не хватает сил, чтобы встать. Если тебе так хочется иметь мать, я, уж так и быть, стану тебе ею. Такого я не предлагала никому на свете, цени это!

Владигор обнажил меч и сделал шаг вперед, закрывая собой сына:

— Ты сошла с ума, царица. Сама не знаешь, что говоришь! Кто же может заменить настоящую мать! Уйди подобру-поздорову, не то я зарублю тебя.

Морошь не испугалась. Напротив, улыбнулась Владигору понимающей и заговорщицкой улыбкой:

— Я не сошла с ума. Мне действительно нужен сын, а не грязная и глупая дочка, у которой все валится из рук. И мне нужен достойный меня муж. Ты подходишь мне, князь. Грядут перемены, каких до сих пор не знал мир! И мы с тобой будем на вершине власти! Смотри!

Она повернулась к светящейся полусфере и высоко подняла правую руку, в которой был зажат точно такой же камень, как у Дара, только черного цвета. Внутри шара что-то произошло, он потемнел, на его плоских гранях начали проступать изображения человеческих лиц, подобострастных, восторженных, плачущих от умиления и беззвучно вопящих какие-то приветствия. Лица были очень похожими друг на друга, хотя, без сомнения, принадлежали разным людям. Вскоре они слились в одну толпу, и до странности одинаковые одеяния еще более подчеркивали ее безликость.

— Вот так они будут любить нас с тобой! — засмеялась Морошь. — А вот так будут нас бояться!

Владигор, Дар, Чуча и все остальные как зачарованные смотрели на громадную полусферу. От нее отделилось некое прозрачное облако, которое стало превращаться в объемное изображение большого города с крепостью, напоминающей крепость в Ладоре. На крепостных стенах было много воинов, все они указывали руками куда-то вверх. Внезапно над городом появился большой шар — точная маленькая копия того, что был сейчас наполовину врыт в землю. Из него вырвался яркий красный луч и вонзился прямо в середину крепости. В полной тишине та начала рушиться и вдруг разорвалась с такой силой, что смела своими обломками все дома в городе, превратив его за несколько мгновений в пустынное, выжженное страшным огнем место.

Груны завизжали и бросились в разные стороны, но объемная картина растворилась в воздухе, будто ее и не бывало. Чуча бегал между подземельщиками, успокаивая и собирая их вновь воедино, словно стадо баранов.

Морошь обернулась к Владигору. В глазах ее сияло победное торжество:

— Вот какая сила, князь, таится в этой упавшей звезде. Она будет служить нам, она сделает нас непобедимыми. Не какими-то жалкими княжествами ты будешь владеть — ты обретешь власть над всем Поднебесным миром. Достаточно лишь вложить камень, что я держу в руках, в отведенное ему место.