Анастасия Сыч - Ученица темного мага

— Неужели вы, ваше высочество, решили порадовать меня предложением более реальных условий сотрудничества?

— Не вижу ничего неприемлемого в возможности заключения договора. Вы, леди Инесса, переоцениваете социальную сторону вопроса. Арохе этой земли — не жители севера Харине. Все‑таки присутствует некоторый пиетет к славным дивным эльфам. Тем более таким толерантным, близким по духу эльфам как мы. Какой бы не была любовь к свободе и независимости даже темные арохе не желают быть изгоями. А вы прекрасно понимаете, что Харине никогда не будет считать Алмазную землю, равной себе.

— Я этого и не желаю, — Инесса сидела напротив, спокойно скрестив пальцы, слушала разглагольствования полуэльфа.

— Тем более. Тем более у нас с вами столько общего. Вы опасаетесь, что Атресса поглотит вашу землю, лишит всего, что с таким трудом добивались. Но вы же знаете, есть и другие, более существенные причины для страха. — Саш тонко улыбнулся, той самой обаятельной, преобразующей лицо улыбкой, но только с малой толикой самодовольной издевки.

Лэйр Сартер улыбался похоже.

Инесса едва заметно побледнела, а я из‑за всех сил старалась избавиться от мысли, что, если с двуликой случится что‑то нехорошее, виноватой окажусь я.

— Что вы нашли такого в моей биографии, чтобы пытаться шантажировать?

Дайтеш на сей оторопел.

— Да, да, все время забываю… Вы сбиваете меня с толку своей прямолинейностью, леди, — будто пожурил любимую внучку.

— Думаю, в нашем разговоре прямолинейность будет более продуктивной.

— Замечательно. В таком случае расслабьтесь, Инесса, официальных обвинений для ОСБ у меня нет… и для КМК тоже нет. Хотя, я в глубине души уверен, что вы маг, но это совершенно бездоказательно. А пугать я вас буду теми арохе, которым доказательства не нужны. Вам же, наверняка, кое‑что говорит имя Сонджий.

Это имя кое‑что говорило даже мне. Тьма, я же всего лишь мельком упомянула, что Инесса разделяет взгляды Дайтеща на прогресс, так какого проклятого он вышел из этого на ее связи?

Инесса оставалось невозмутимой.

— Ваши арохе, вы сами финансируете запрещенные исследования — техно — научные и техномагические. Имеете открытую выгоду в виде огнестрельного оружия — надежный и дешевый способ устранять неудобных магов. А главное есть на кого спихнуть — развелось в Алмазе третористов в последнее время.

Лицо Лэйра Сартера выражало восторг. Вот сволочь‑то! Бедная Инесса… Бедная я, если она проведает, откуда у Дайтеша идея шантажа появилась.

А ведь отрицать все было слишком рискованно. Кто знает, какие за ночь Саш доказательства нашел. Если его маг увидит, что то, что априори является ложью на структуре Инессы никак не отображается, проблем только прибавится, проблем на этот раз официальных, на уровне Комитета магического контроля.

Двуликая прикрыла глаза.

— А не опасаетесь, что влезая в это дело сами окажетесь под прицелом Сонджия?

— Я не идеалист, леди Инесса. Я с самого начала знал, на что иду и чем рискую. И следил за тем, чтобы не рисковать больше необходимого.

— То есть, несмотря на все разглагольствования и взывания к переменам, сами вы способствовать… прогрессу не собираетесь? — в голосе Инессы проявился яд, свойственный скорее Энн.

— Верно подметили, леди. Если желаете, перенесем нашу встречу на завтрашнее утро. Вы поразмышляете, проверите, что такого я мог узнать, и примете правильное решение.

Они одновременно встали и любезно раскланялись. Охранник Саша еще раз окинул комнату подозрительным взглядом и поспешил распахнуть перед полуэльфом двери.

С уходом Дайтеша напряжение, казалось, стало еще ощутимей. Инесса устала села на кресло, сцепив руки и прикрыв глаза.

— Бедняжка, — сочувствия в голосе Лэйра Саретра не было ни на грамм. — Должно быть то судьба: то я пугаю, то Саш.

Я вздрогнула. Когда это учитель ее пугал, и почему я об этом ничего не знаю?

— Шли бы вы… любоваться красотами Алмаза. Я определенно справлюсь с этой ситуацией без твоих ироничных замечаний, Сартер.

Инесса была сама вежливость, для арохе которого разрывает от злости. Бледнее обычного, она казалась значительно старше. Мне было ее по — настоящему жалко — а я уже не помню когда испытывала чувства из этой области не по отношению к себе. Но, проклятье, как я могла помочь? А если покаюсь в смутных подозрениях собственной вины, только хуже станет нам обоим.

Лэйр Сартер с места не сдвинулся, стоял, задумчиво прикусив губу, как кокетливая барышня, только смотрелся при этом как всегда совершенно.

— А давай прогуляемся вместе. Только за приделами города. По близлежащим лесам, очень стратегически важным по мнению господ эльфов.

Инесса на сей недоуменна замерев, вдруг резко распахнула глаза и медленно кивнула.

— Чуть позже, вечером у восточных ворот.

Учитель благосклонно кивнул и подхватив меня под локоть поспешил к выходу.

— Ты что хочешь показать ей где портал? — пока мы пробирались по лабиринтам тайных проходов, непростительно чистых, кстати, для того чтобы быть тайными, решила проверить правильность своих догадок.

— И что тебя смущает? — Сартер был слишком поглощен своими мыслями, не обернулся, и тон совершенно безразличный.

— Ты, учитель, и альтруизм. В смысле, я не вижу, чем это тебе выгодно. Вроде бы одинаково симпатизируешь и Сашу, и Инессе…

Улица встретила пронизывающим ветром и крупными каплями дождя. Под серым тучами Алмаз выглядел далеко не так блистательно как на солнце, но зимой, когда все укрыто снегом и небо ясное от мороза город наверняка хорош в своем контрасте.

— Тебе показалось. Я женщинам вообще чаще симпатизирую, чем мужчинам, а с леди двуликой слишком давно и хорошо знаком. К тому же это самый надежный способ гарантировать ее молчание.

Я хмыкнула.

— А как же старое доброе убийство?

— Какой же ты циничной девочкой выросла, дорогая… — учитель все еще витал в облаках и на диалог настроен не был. — Погуляй пока, вечером встретимся.

Я и опомниться не успела, как темный маг растворился в толпе. Учитывая, что толпой я назвала десяток арохе со всей площади, это было как обычно невероятно.

Я сгорала от нетерпения. Не знаю, в чем причина, может в хваленой интуиции темного мага, но не могла дождаться вечера, бродила по городу, взбудораженная, мысли скакали с воспоминаний о вчерашней ночи на беспокойство об Энн. Ох, уж эта проклятая вчерашняя ночь — одна из самых запоминающихся в моей жизни. Все стоит перед глазами золотой Клионе, величественный, очаровывающий, и безумные переплетения нитей на картине из музея — кажется, еще чуть — чуть смутно осознаваемая абстракция сложится в откровение и это вгоняет в иррациональный ужас.