Константин Бояндин - Осень прежнего мира

Когда у дальней стены кабинета возникли все трое — уже вооружённые и готовые к бою, выяснилось, что Риндвер Шаальтар, дядя Коллаис и Бревина, нынешний князь Шантира, не очень-то заботился об охране. Он и кто-то ещё склонились над чем-то, разложенным на необъятном дубовом столе у противоположной стены.

Впрочем, когда незваные гости направились к князю и его неизвестному им знакомому, те не спеша повернулись… и Бревин не обнаружил на лице дядюшки того, что он надеялся увидеть: испуга.

— А, вот и они, — протянул, дружелюбно улыбаясь, второй. Все трое тут же узнали его — это был тот самый загадочный посол Шантира в Оннде. Что он тут делает, интересно?

— Вот они и дома, — продолжал посол, пристально глядя в глаза Коллаис. Та вздрогнула от этого взгляда, но глаз не отвела. — Ну хорошо, поговорите со своим родственником — вы ведь для этого пришли? А мы побеседуем позже.

Помахав рукой, посол открыл оказавшуюся скрытой дверцу в углу комнаты и исчез в непроницаемой мгле за ней.

Риндвер повернулся к неожиданным гостям и широко улыбнулся. В правой руке он сжимал небольшой серебряный диск.

— Ты, вероятно, пришёл сюда вот за этим? — князь указал на висевший на его шее тяжёлый тускло-серый знак — символ власти, носить который имел право только князь. Вновь и вновь Бревин всматривался в лицо своего родственника и не находил ни страха, ни изумления. Неужели он ждал нас? — пронеслась мысль в голове у шантирца. Что он задумал?

— Не только, — Бревин, наконец, обрёл самообладание. — Тебе придётся публично признаться, что ты силой захватил власть. Я уже знаю, что кроме нас с Лаис, никого из нашего рода нет в живых. Ты их вырезал. Ты или твои союзники.

— Они ничего не значили, — пренебрежительно ответил князь, поигрывая диском. — Так же, как и ты, они так держались за идею независимости, словно это была единственная стоящая цель. Наши соседи, и на севере, и на востоке, не пренебрегали ни науками, ни магией — и вскорости сломили бы нас. Так что я спас Шантир — конечно, поступившись кое-чем.

Бревин вновь потемнел и быстрым шагом двинулся к своему дяде, сжимая обнажённый меч. Тот нахмурился и показал ему диск.

— Не торопись, дорогой племянник, — он указал куда-то за спину Бревина. Тот не остановился бы, не услышь испуганный возглас своей сестры.

Из боковых дверей в комнату входили существа, облачённые в лёгкие накидки, похожие на людей — только на людей двух метров ростом, с могучей мускулатурой и гривой волос соломенного цвета. Ользан и Коллаис попятились, не в силах повернуться к новопришедшим спиной. Дюжина существ вошла в комнату — все спокойно разглядывающие посетителей князя — со спокойным вниманием на лицах.

Один Ользан заметил, как что-то блеснуло серебром на шее у внушительных бойцов и спина его взмокла. Там, в подземелье, всего одно такое существо едва не справилось с ними четырьмя… А сейчас все они подчиняются приказам князя. Как же мирацу смогли допустить такое?

— Можно было бы отдать тебе княжеские регалии и оставить одного во дворце, — скучающим тоном произнёс Риндвер. — Но мне жаль времени. За твоей спиной, племянник, стоит доказательство того, что люди становятся влиятельной силой в этом мире. Похоже, что вы уже встречались с подобными тварями, так что не шевелись без моего приказа.

Князь явно наслаждался произведённым впечатлением. Бревин осторожно взглянул себе за спину, ожидая, что с дядюшки станется ударить его тем временем в спину. Но ничего с ним не произошло, и он медленно повернул голову в сторону родственника.

Коллаис и Ользан стояли тем временем шагах в десяти от шантирца. В случае чего, удерём немедленно, холодно подумал художник. Страх перед дюжиной огромных и сказочно быстрых мирацу исчез из его сознания. Он не обращал внимания на князя, что по-прежнему упивался своим могуществом и не принимал во внимание своих противников. Верно, вспомнил вдруг художник, он ведь не видел, как мы возникли. Значит, о жезле не знает ничего… И неожиданный план вспыхнул у него в голове.

— Ну ладно, — князь зевнул. — Сейчас вас отведут в…

Ользан материализовался прямо перед ним.

Взял пальцами серебряный диск.

И вновь испарился, возникнув на прежнем месте. Ользан успел заметить, что ряд новых воинов князя уже пришёл в движение, но он поднял диск и те послушно остановились.

Князь побледнел — но скорее от неожиданности, чем от страха.

— Ловко, — выговорил он. — Ну хорошо. Я оставлю вам всё, чего вы добивались. — Он встал и сделал шаг назад. Бревин следил за дядей краем глаза, поражённый тем, что творилось за его спиной.

Дюжина рук поднялась к дюжине шей.

Хрустнули ошейники, превращаясь просто в смятые кусочки металла.

В дюжине пар глаз появилось выражение — осмысленное, выражение уважения и растерянности. Из обладатели явно не помнили, почему они здесь и что происходит.

— Dulain, — приказал Ользан громко. — Rua neglan, mirangile tohai.

«Бегите», — услышала Коллаис где-то на границе слышимости. — «Не трогайте, пожалуйста, людей».

Двенадцать голов кивнули и некоторое время стояли, глядя в глаза художнику и прижимая руки к груди. Затем взвился и опал вихрь — превращающий двери в разлетающиеся куски дерева и камня — и в комнате осталось только пятеро людей.

* * *

— Не двигайся, дядя, — мрачно предупредил Бревин, сжимая в руке кинжал. — Не заставляй меня бить в спину. Ты проиграл.

— Я так не думаю, — возразил князь, стоявший уже совсем близко к скрытой двери. — Одевай этот кусок железа, дорогой мой, и считай себя князем. Шантир теперь — провинция Империи Лерей. Вся наша армия уже в пути, показывает новую силу, что теперь подчиняется людям. Твоё княжение не будет слишком долгим. Прощай.

— Стой! — рявкнул Бревин, когда князь сделал шаг в сторону двери. Ользан протянул было руку в сторону князя, сосредотачиваясь, но неожиданно холодок пробежал по его спине. И он не осмелился ничего сделать.

— Будь ты проклят, — кинжал с хрустом вонзился в шею князя, стоявшего уже на пороге. Тот повернулся, и… рассмеялся. Извлёк из шеи оружие и швырнул его обратно. Рана на шее тут же затянулась.

Дверь захлопнулась и её контуры пропали.

— Портал! — воскликнул художник. — По-моему, самое умное сейчас — это бежать.

— И он тоже, — ошарашенно проговорил шантирец, у которого перед глазами до сих пор было видение стремительно затягивающейся раны. — Что же здесь происходит, скажите мне?

— Не знаю, — послышался из-за спины знакомый голос. — Но я полностью согласен с Олли. Надо поскорее убираться отсюда.