Варвара Шихарева - Ирийские хроники. Заговорённый

А ещё через несколько минут не было ни страха, ни ненависти , ни враждующего со всеми Амэна, ни извечного противостояния эмпатов и знающих. Покорная впервые пробудившемуся в ней желанию, Истла ответила на ласки амэнца своими - в начале робкие и неуверенные, они с каждым мгновением становились смелее и наполнялись излучаемым её женской сутью тёплым светом, так что теперь в кровати оказалось лишь двое дарящих друг другу наслаждение людей, а окружающий мир, многочисленные запреты и привычные маски сгинули где то во мраке ночи... Он ласкали друг-друга до тех пор, пока огонь желания не превратился в сладкую истому и Чующая незаметно для себя уснула в объятиях чёрного колдуна...

Проснувшись на рассвете , Истла обнаружила, что укрывший её одеялом тысячник уже встал. Чующая немного приподняла голову, и увидела, что амэнец , устроившись на лавке возле печи, старательно укачивает её малышку. Первым побуждением Истлы было вскочить и выхватить свою малютку из рук тысячника - много лет прививаемое предубеждение против Знающих стало у эмпатки почти инстинктивным! Но тут её взгляд упал на лицо амэнского колдуна и Истла замерла в изумлении. Угрюмый и жестокий тысячник словно бы куда то делся, забрав с собою и ледяную властность и злобную ухмылку, а вместо него перед глазами Истлы оказался совсем другой человек. Ещё не достигший тридцати лет парень с умным, но уже усталым лицом и чёрными, грустными глазами. Густая длинная чёлка наползала ему на глаза и он то и дело пытался её сдуть, продолжая бережно укачивать малышку, а обычно плачущая от прикосновения чужих людей Дейра теперь только довольно посапывала ... В эти мгновения даже горб амэнца словно бы куда- то исчез, оставив после себя лишь лёгкую сутулость и едва заметный перекос плеч! " А ведь он и должен был быть таким!" - внезапное прозрение заставило Истлу плотно зажмуриться- её дар не только показал ей то, какой изначально была душа амэнца , но и донёс отзвук боли и зла , так искалечивших и изменивших его!

- Ты уже проснулась? -тихо спросил Олден и Чующая, судорожно вздохнув , открыла глаза. Видение исчезло так же быстро , как и появилось - но уродство горбуна уже не могло обмануть Истлу, а её малышка по прежнему спокойно дремала в поросших жёстким волосом, напоминающих паучьи лапы, руках!

- Она расплакалась, но я решил успокоить малютку сам и не стал будить тебя.- пояснил горбун свой ранний подъём и в очередной раз попытался сдуть упавшую ему на глаз непослушную прядь длинной чёлки. Истла улыбнулась.

- Зря. Дейра наверняка уже голодная. Пожалуйста, принеси мне её...

Олден осторожно передал Истле девочку, и Чующая, устроившись поудобнее, принялась кормить дочь . Присевший около кровати на корточки тысячник скрестил руки на одеяле и, склонив на них голову, стал внимательно наблюдать как за жадно сосущей материнское молоко Дейрой, так и за нежной улыбкой, то и дело озаряющей лицо Чующей. От кормящей дочь Истлы исходили такие покой и нежность, что тысячник замер перед лаконкой так, как не застыл бы и перед самой Маликой, а все его желания слились сейчас в одно. Больше всего на свете горбуну хотелось, чтобы время текло как можно медленнее, а он мог неотрывно смотреть на Истлу!

...Но этому желанию Олдена не сужден было исполниться! Внезапно в дверь громко забарабанили кованные кулаки, и вестовой отчаянно закричал: "Тревога!" Истла испугано вздрогнула и тут же тихонько захныкала Дейра... Олден встал и направился к снятым накануне латам. Отвернувшись от Чующей так, чтобы она не могла увидеть тварь, он посадил затаившегося в доспехах паука к себе на грудь и , стянув шнуровку тельника, продолжил сборы. Не прошло и минуты, как была застёгнута последняя пряжка снаряжения и Олден шагнул к дверям. Но уже на пороге он, повинуясь внезапно овладевшему им чувству, стремительно подошёл к Истле и, поцеловав её в щёку, шепнул "Не бойся!" Чующая кивнула головой и тысячник, взглянув на неё ещё раз, вышел из дома.

Ещё вчера стремительно отступающие лаконцы вернулись, но теперь они были не одни. Пока отряд Олдена отдыхал, "Соколы" встретились не только со своими собратьями из пятой сотни, но и с тремя десятками отсиживающихся в перелеске "Туров". Неожиданное объединение воодушевило их настолько, что они отважились вернуться по своим же следам и напасть на бывших преследователей. Но вышколенные Олденом ратники не имели дурной привычки спать в дозоре и надвигающуюся угрозу заметили вовремя. Так что теперь "Карающие" готовились к обороне быстро, но без паники. Послушные коротким приказам десятников воины занимали удобные позиции и блокировали улочки, собираясь встретить "Соколов" сталью и кровожадной ухмылкой. То, что отряд неприятеля теперь по численности превышал их силы раза в два , для "Карающих" особого значения не имело - лаконцы уже имели над ними численный перевес, но всё равно показали свои спины!

...Оказавшись на окраине села, некоторые из "Соколов" , обманутые сонной тишиной и покоем , вломились в дома, где их уже поджидали затаившиеся "Карающие". Первые смерти хоть и показали лаконцам то, что застать врасплох амэнцев у них не получилось, не лишили их вновь обретённого боевого задора и вскоре на узких улочках села закипели бои. Теперь "Соколы" дрались отчаянно и Олденским ратникам с трудом удавалось сдерживать их напор. Стараясь оттеснить амэнцев к озеру , лаконцы отчаянно прорывались вперёд , но Олдена беспокоило не это, а то, что куда-то пропали виденные часовыми грандомовцы. Конечно, можно было предположить, что "Туры" решили не лезть на рожон, а остаться позади, но что-то подсказывало тысячнику , что наёмники задумали нечто иное...

Пожар на восточной стороне деревни вспыхнул словно по волшебству, а скорость, с какой огонь принялся распространяться от хаты к хате, свидетельствовала о том, что это было поджогом. Тысячник ещё раз взглянул на клубы уходящего в синее небо дыма и понял, что пожар движется как раз в ту сторону, где обитала Истла! Для принятия решения горбуну хватило всего пары мгновений - передав командование удерживающими улицу ратниками Элри, горбун помчался к ее дому!

Кривая улочка встретила тысячника тишиной и мёртвым спокойствием. Пламя ещё не достигло стоящих рядом с убежищем Истлы домов, но их распахнутые двери зияли мертвенной чернотой... Чувство опасности заставило горбуна остановиться - его взгляд перебегал от одного двора к другому, улавливая мельчайшие детали. Разбитое окошко ... Непонятно как оказавшееся на пороге одной из хат одеяло... Замерший в луже собственной крови грандомовец с ещё дымящимся факелом в руке и застывший около него на земле селянин с разодранным собачьими клыками горлом!