Стивен Эриксон - Дом Цепей (litres)

Лицо Калама не дрогнуло, когда капитан поморщился от повелительного тона чародейки. Затем Ирриз кивнул:

— Я сейчас приду, Синн. — Он повернулся к убийце. — Ульфас, мы бы хотели большинство взять живыми, — для развлечения. Наказать за упорство. Я особенно хочу заполучить их командира. Зовут его Добряк…

— Ты его знаешь, сэр?

Ирриз ухмыльнулся:

— Я был в третьей роте Ашокского полка. Добряк ведёт вторую. — Изменник указал рукой на крепость. — Точнее, всё, что от неё осталось. Для меня это дело личное, потому я и хочу победить. И потому хочу заполучить ублюдков живыми. Ранеными и безоружными.

Синн нетерпеливо топталась на месте. Теперь она заговорила:

— Кстати, у меня есть мысль. Ульфас со своим отатараловым ножом может лишить их мага.

Ирриз ухмыльнулся:

— Значит, первым пойдёт в пролом. Согласен, Ульфас?

В бой — первые, отступать — последние.

— Не впервой, сэр.

Капитан подошёл к Синн, и оба направились прочь.

Калам смотрел им вслед. Капитан Добряк. Никогда вас не встречал, сэр, но о вас уже долгие годы идёт слава самого строгого и сурового офицера во всей малазанской армии. И судя по всему, самого упрямого.

Отлично. Такой человек мне бы пригодился.

Убийца отыскал пустой шатёр, где сложил свои вещи, — пустой, потому что выгребная яма растеклась и захватила ближнюю часть его запылённой стенки, так что земля под тонким ковром начала пропитываться нечистотами. Калам положил мешок у входного полога, затем вытянулся рядом, отсекая сознание и чувства от зловония.

В следующий миг он уснул.

Проснулся Калам в темноте. Лагерь был тих. Выскользнув из телабы, убийца поднялся на корточки и начал подвязывать ремешками полы одежды. Закончив, он натянул перчатки без пальцев и обмотал голову чёрной полосой ткани, так что неприкрытыми остались только глаза. И выскользнул наружу.

Несколько дымных костров, два шатра рядом, внутри которых ещё мерцали отблески света ламп. Трое дозорных сидели у грубого частокола, обращённого к крепости, — примерно в двадцати шагах от неё.

Калам двинулся вперёд, бесшумно обошёл выгребную яму и подобрался к тонким лесам вокруг осадных башен. Здесь караул не выставили. Ирриз, видать, и лейтенантом-то был паршивым, а капитан из него — ещё хуже. Убийца подкрался ближе.

Мерцание чар у основания одной из башен заставило его замереть. Калам задержал дыхание, подождал и — бесконечное мгновение спустя — заметил вторую вспышку у одной из опорных балок.

Убийца медленно устроился поудобней и принялся наблюдать.

Синн переходила от одной балки к другой. Закончив с ближней башней, переключилась на следующую. Всего башен было три.

Когда чародейка принялась за последнюю балку второй башни, Калам встал и скользнул вперёд. Подобравшись ближе к чародейке, он обнажил отатараловый клинок.

Улыбнулся, услышав тихое проклятье. Затем женщина осознала, что происходит, и резко развернулась.

Калам поднял руку ладонью вперёд, затем медленно показал нож и вложил его в ножны. А после подошёл к ней.

— Знаешь, девочка, — прошептал он по-малазански, — ты решила поиграть в опасном змеином кубле.

Её глаза округлились, заблестели в звёздном свете.

— Я не была в тебе уверена, — тихонько ответила чародейка и обхватила себя тонкими руками за плечи. — И до сих пор не уверена. Кто ты?

— Просто человек, который прокрался к башням… чтобы ослабить крепления. Что ты уже и сделала. Третья — самая крепкая, малазанская. Её нужно оставить целой.

— Значит, мы союзники, — проговорила она, не меняя позы.

Совсем юная.

— Ты показала хорошие актёрские способности сегодня. И неплохо управляешься с магией для такой ю…

— Увы, только простенькие чары. Меня учили.

— Кто был твоим наставником?

— Файелль. Которая сейчас с Корболо Домом. Файелль, которая ножом перерезала горло моему отцу и матери. Которая охотилась и за мной. Но я ускользнула, и даже при помощи чар она не смогла меня найти.

— И так ты собралась отомстить?

Её улыбка обернулась оскалом.

— Я только начала мстить, Ульфас. Я хочу добраться до неё. Но мне нужны солдаты.

— Капитан Добряк и его рота. Ты сказала, что в крепости есть маг. Ты с ним на связи?

Она покачала головой:

— Я не умею.

— Так почему же ты думаешь, что капитан поддержит твой план и поможет?

— Потому что один из его сержантов — мой брат, точнее, сводный брат. Не знаю только, жив он ещё или нет…

Калам положил ей руку на плечо, не обращая внимания на то, как девушка вздрогнула от касания.

— Ладно, девочка. Возьмёмся за это вместе. У тебя есть первый союзник.

— Почему?

Под чёрной тканью расплылась невидимая улыбка.

— Файелль с Корболо Домом, так? Что ж, у меня с ним назначена встреча. И с Камистом Релоем. Так что попробуем вместе убедить капитана Добряка. Идёт?

— Идёт.

В её голосе прозвучало такое облегчение, что убийца на миг ощутил острый укол совести. Слишком долго на этом смертельно опасном пути она была одна. Ей нужна помощь… но не к кому за ней обратиться. Ещё одна сирота в потоке этого Худом проклятого восстания. Калам вспомнил, как несколько месяцев назад впервые увидел тринадцать сотен детей, которых спас, сам того не зная, когда в прошлый раз странствовал по этим землям. В них, в этих лицах, отразился истинный ужас войны. Дети ведь были ещё живы, когда птицы-падальщики прилетели выклёвывать им глаза… Убийца содрогнулся.

— Что случилось? Ты будто ушёл в себя.

— Нет, девочка, пока что я так далеко ещё не заходил.

— Что ж, свою работу на эту ночь я практически закончила. Ирриз и его воины завтра мало чего будут стоить.

— Вот как? А для меня что ты задумала?

— Я ещё не решила. Надеялась, раз ты пойдёшь первым, тебя быстро убьют. Маг капитана Добряка к тебе близко не подойдёт — даст волю солдатам с арбалетами.

— А как же дыра, которую ты обещала пробить в скале?

— Иллюзия. Я уже несколько дней готовлюсь. Думаю, справлюсь.

Отважная и отчаянная.

— Ну, девочка, твои усилия, похоже, перекрыли мои с лихвой. Я-то хотел просто шороху наделать, ничего больше. Говоришь, Ирриз и его люди мало чего будут стоить? Это ты что имела в виду?

— Я отравила воду.

Калам побледнел под маской.

— Отравила? Какой яд?

— Тральб.

Убийца долго молчал. Затем коротко спросил:

— Сколько?

Чародейка пожала плечами:

— Сколько было у целителя. Четыре флакона. Он сказал, им лечат тремор у стариков.