Борис Сапожников - Исповедь безумного рисколома

С такими вот невесёлыми мыслями я открыл-таки дверь и вступил в бывшие мраморные шахты. Они встретили меня холодом и капелью, так и норовившей попасть за шиворот. Я шагал по штольням, грязь чавкала под ногами, вокруг царила такая сырость, что я был вынужден спрятать фалькату в ножны, опасаясь за её клинок — ржавчина дело серьёзное, а запасных у меня нет, как и инструмента для полировки. Да и врагов поблизости не наблюдалось. И ведь как накаркал! Раздались голоса. Я узнал один, принадлежащий Ромео да Косте, и рука сама потянулась к Рукбе — Родовому мстителю, однако спешить не следовало, сначала послушаем…

— Ну да, магия, — говорил Ромео и в голосе его явственно звучало раздражение. — Тут всё пропитано магией, жители Брессионе просто купались в ней. За мной. Вы же сами видели — платформа не съела меня. А боитесь — так проваливайте! Мне трусы не нужны!

Раздались недовольные возгласы, а затем странный стук, словно кто-то запрыгнул в шлюпку, а спустя некоторое время сталь звякнула о камень. Я быстренько пробежал до угла коридора, положив ладонь на гарду фалькаты, аккуратно выглянул. В паре десятков ярдом от поворота пол пересекала трещина шагов пяти-шести шириной, по одну сторону её сгрудились пятнадцать Рыцарей Креста, с недоверием наблюдавших, как один из их товарищей переправляется через пропасть на платформе, левитирующей без каких-либо видимых причин от одного края к другому. На том краю ещё столько же Кровавых клинков, отпускавших шуточки по поводу бледного вида стоящих у платформы (правда сами шуточки звучали несколько натянуто и неестественно). И лишь да Коста нервно постукивал каблуком по полу, сложив руки на груди.

Нападать на них сейчас было бессмысленно, одному с тридцатью Рыцарями Креста — пускай лишь пятеро из них были Защитниками Веры — мне никак не сладить. Интересно, куда подевалась Мерлозе? Ответвлений от штольни не было и я от всей души надеялся, что она попалась Кровавым клинкам и труп её сбросили в пропасть, хотя отлично понимал, малышка Лу не так проста, чтобы погибнуть прямо сейчас. И вообще, мне стоило подумать над более насущными вещами: в первую очередь найти обходной путь, — бегать по следам Ромео мне совсем не хотелось.

Выждав десяток минут после того, как Рыцари Креста переправились через трещину, я подошёл к ней, внимательно осмотрел её саму и странную платформу, курсирующую туда-сюда с небольшой скоростью. Шесть шагов одним прыжком преодолеть, в принципе, можно, пускай и непросто, но я решил всё же воспользоваться диковинной платформой, нечего зазря рисковать. Платформа слегка просела под моим весом, однако доставила меня на другую сторону. Я ступил на твёрдую землю, не скрывая облегчения и даже присел на колено, тронув её ладонью, чтобы ощутить в полной мере её твёрдость и незыблемость. Это-то меня и спасло — над головой клацнул арбалетный болт. Ромео оставил засаду.

Я перекатился через плечо, выхватывая из-за спины своего "шмеля". Стрелять могли только из-за валуна шагах в трёх от трещины. Короткой перебежкой я добрался до него, оказавшись в "мертвой зоне", где арбалетчик не мог видеть меня, и замер, ожидая его действий. Стрелок высунулся на мгновение, которого мне вполне хватил, чтобы всадить ему болт в горло, точно над горжетом. Он так и распластался на камне, выронив арбалет. Я же окончательно уверился в том, что надо искать обходной путь.

Следя за Рыцарями Креста с безопасного расстояния, я продвигался по лабиринту катакомб, ища подходящее ответвление от основной штольни. Ромео засад больше не оставлял, он, похоже, стремился вперёд, не смотря за спину. И, наконец, наши пути разделились, да Коста повёл своих людей через навесной мост, соединявший поднимающийся утёс с тоннелем, однако была и дорога, ведущая вниз. Как раз её-то я и выбрал, на свою беду.

Пройдя этой дорогой, я обнаружил, что вышел на кладбище. Брессионе был городом старым и погост его занимал огромную площадь. В Ниинских горах устроили склепы для аристократии и высшего духовенства, на который я набрёл. Отсюда можно выйти на обычное кладбище, а оттуда — на окраины жилых районов.

Поёжившись от неживого какого-то холода, которым повеяло от могил, я двинулся меж рядов гробов, выполненных из мрамора и накрытых плитами, на которых умелой рукой были выбиты имена усопших и даты их рождения и смерти. Зря, зря, зря, — тысячу раз зря я попёрся на это кладбище, но возвращаться поздно, слишком далеко зашёл. Для внутреннего успокоения я обнажил фалькату, хотя опасности вокруг не было, вроде бы.

Странности (и это ещё мягко сказано!) начались, когда я миновал захоронения клириков и добрался до могил дворян и самых зажиточных купцов. Я заметил, что плиты многих гробов взломаны, под ногами заскрипела мраморная крошка. Это заставило меня покрепче стиснуть рукоять фалькаты. А потом я услышал странное клацанье, спрятавшись за одним из гробов с уцелевшей плитой, я принялся высматривать источник жутковатого звука. А издавали его ноги, принадлежавшие (я в первый момент глазам своим не поверил, а после решил, что сошёл с ума) скелету! Да, да, именно скелету, облачённому в остатки истлевшего одеяния, какие носили лет сто назад, однако было видно, что ткань, из которой его кроили весьма и весьма недешёвая. В глазницах скелета угадывалось красноватое мерцание.

Я сполз обратно за гроб, стирая со лба холодный пот. Этого просто не могло быть! Летающая платформа ещё куда не шло, с большой натяжкой её можно списать на чудо технической мысли, но это… Сказки о злых колдунах-некромантах, заставлявши трупы служить себе, становились реальностью прямо у меня на глазах. Мурашки по спине табунами носятся, дышать становилось тяжело, холод пробрался в суставы — и не знаю, был ли то холод, идущий от пола и мраморного гроба или же — страх, который, как я думал, навсегда покинул меня.

Скрип камня о камень заставил меня вздрогнуть. Плита гроба, рядом с которым я устроился, треснула и половины её рухнули на пол. Я едва успел отпрыгнуть в сторону. А из саркофага уже поднимался ещё один скелет в столь же старомодной одежде, лохмотьями свисавшей с его плеч. Он обратил на меня свои жуткие "глаза" и протянул остов руки со скрюченными наподобие птичьих когтей пальцами.

Я рубанул его по черепу — тот разлетелся в пыль, а сам скелет рухнул обратно, развалившись на груду костей. Тут-то меня и заметил второй, направившись в мою сторону, клацая остатками суставов и нижней челюстью. Намерения его были не вполне понятны, но выяснять их желания у меня не был. Я ударил его по черепу проверенным способом, оставив на полу горку костей и обрывков одежды, и двинулся дальше.

Ещё не раз мне попадались отдельные скелеты и группы, топчущиеся среди саркофагов, но я обходил их, стараясь не попадаться им на "глаза". И вообще, я заметил, что относиться к этим ходячим костякам, как к детали обстановки, вроде гробов и колонн. Землетрясение, к слову, пощадило подземелья, лишь кое-где обвалился потолок да пол со стенами в нескольких местах. Но вот у выхода из катакомб меня ждало разочарование. Арка рухнула, на месте выхода образовался громадный завал и пускай при желании я вполне мог перебраться через него — потолка-то не было, только вокруг завала бродили едва ли не сотни скелетов, тупо тычась в камни, словно желая выбраться отсюда.