Вольфганг Хольбайн - Цикл Дегона. Печать силы

— Не только. — Я мрачно посмотрел на него. — Мне нужны ответы на мои вопросы. Искренние ответы. Не советую вам лгать мне, так как я все равно это замечу, брат Тергард.

На этот раз мне все-таки удалось вывести его из равновесия. Глаза Тергарда расширились от изумления, и какое-то мгновение он лишь молча глядел на меня.

— Откуда вы знаете? — осведомился он после паузы. Я указал на кольцо, которое он носил на правой руке.

— Вас выдало ваше тщеславие, Тергард. Не стоит открыто носить кольцо ордена.

Насупившись, Тергард взглянул на свою правую руку с красно-белым кольцом, на котором отчетливо виднелся символ тамплиеров — симметричный красный крест на белом фоне.

— Мои комплименты, мистер Крейвен, — вздохнув, сказал он. — Вот уж не думал, что вы знаете об ордене.[2]

— Я много чего знаю, Тергард, — рассердившись, заявил я. — Но, к сожалению, недостаточно. Что все это значит? Ваш так называемый гарнизон, похоже, такое же отделение голландской армии, как вы — офицер или де Крайк — голландский капитан. Может, пора объясниться?

— Почему бы вам не подождать, Крейвен, — настаивал на своем Тергард. — Возможно, вы узнаете обо всем раньше, чем вам бы этого хотелось, жалкий дурак.

С этими словами мое терпение окончательно исчерпалось. Другой на моем месте стер бы глупую ухмылку с лица Тергарда ударом приклада, но я предпочитал другие методы. Нужно было сделать это в первый же момент, вместо того чтобы вступать в бессмысленный спор с ним.

Я ударил его всей своей гипнотической мощью.

— Сейчас вы мне все расскажете, Тергард, — произнес я монотонным голосом, который придавал силу моему внушению.

Я увидел ужас в глазах Тергарда — вероятно, он понял, что я делаю. Потом мышцы его лица расслабились.

— Сейчас вы поведаете мне о том, что происходит на этом острове, — приказал я. — Что представляет собой этот так называемый гарнизон? Что вам здесь нужно? И что, черт побери, интересует тамплиеров на острове пряностей, затерявшемся на самом краю мира?

— Ничего, что могло бы вас каким-либо образом касаться, мальчик мой, — спокойно ответил Тергард.

Потребовалось некоторое время, чтобы я понял, что происходит. Человек, находившийся в моей гипнотической власти, не мог дать мне такой ответ. А значит, он в ней и не находился. Его ужас, внезапная покорность и даже характерная расслабленность лица — все это было обманом. Тергарда не пробило мое ментальное воздействие. Все это было лишь розыгрышем, попыткой заставить меня успокоиться, чтобы потом нанести еще более сильный удар.

Я сразу почувствовал его вторжение, однако у меня не было времени, чтобы подготовиться к сопротивлению. Сознание Тергарда напало на мои мысли, как голодный лев на кролика. Последнее, о чем я успел подумать, это о том, что я действительно отношусь к той категории людей, о которых Тергард рассуждал час назад. Идиот!

Нужно быть полным идиотом, чтобы вступать в духовную борьбу с магистром ордена тамплиеров.

Пещера была невероятно большой, а слой горной породы над их головами совсем тонким. Внутри нее все было залито кроваво-красным мерцающим светом. Ужасная жара, из-за которой даже скалы накалились, невидимой рукой сжимала горло, и по этой причине контуры всего, что находилось на расстоянии пяти шагов, расплывались. От жары у Эльдекерка нестерпимо болело горло. Глаза слезились. Он тщетно пытался рассмотреть подробности того, что происходило внизу. Там стояли какие-то люди, но видны были лишь их расплывающиеся фигуры, так как белая раскаленная лава, словно кровь горы, которая выливалась из огромной каменной раны, заполнила четверть пещеры, мешая восприятию.

Он не понимал того, что видел. А если бы и понял, то заставил бы себя изгнать это понимание из своего разума.

Внизу умирали люди.

Из-за яркого света раскаленной лавы Эльдекерк не мог как следует рассмотреть то, что происходило внизу, но и того, что он видел, было достаточно. Там находились молящиеся люди: группа из двадцати человек, которые стояли неровным кругом на краю лавы. Они все время монотонно повторяли «Тульсадуун! Тульсадуун!» и покачивались в такт своему пению. Перед ними, в центре полукрута, образованного телами, стояла еще одна небольшая группа людей. Они молчали и совершенно не двигались, будто окаменели. Несмотря на то что они находились прямо перед кипящей лавой, ни один из них не пытался сдвинуться с места. Казалось, они не чувствовали чудовищной жары, исходившей от расплавленного камня.

И там был этот человек.

Хотя Эльдекерк и не мог рассмотреть его, он был уверен, что это та самая чудовищная фигура, которую он видел на берегу. Он был рад, что не может различить ничего, кроме очертаний.

Этот человек — человек ли?! — стоял между полукругом молящихся и второй группой людей. Он тоже не двигался, застыв на месте с высоко поднятыми руками. Свет лавы очерчивал его тело сияющими красками. А время от времени…

Эльдекерк видел это собственными глазами. Это произошло дважды с тех пор, как они с Шенноном проникли в эту ужасную пещеру, и все же что-то в нем отказывалось верить в то, что происходило внизу. Одна из фигур, стоявших на берегу огненного озера, внезапно вышла из оцепенения и, широко раскинув руки, бросилась в лаву. Застонав, Эльдекерк закрыл глаза. Казалось, что в грудь ему вонзили стальной нож, а затем провернули несколько раз, пока боль не стала совершенно невыносимой. Он чувствовал, что вот-вот начнет кричать.

— Пойдемте отсюда, — шепнул Шеннон. — Я увидел достаточно. Быстрее!

Эльдекерк хотел встать, но его будто парализовало, и Шеннону пришлось поднимать его на ноги, словно ребенка, а потом толкать перед собой к выходу из пещеры. Лишь когда они выбрались на поверхность, наваждение отступило.

Внезапно у Эльдекерка начали дрожать руки, а горло сжалось так, что ему стало казаться, будто он вот-вот задохнется.

— Боже мой! — простонал он. — Что это? Шеннон, они… они там убивают людей. О господи! Они… они приносят людей в жертву.

— Знаю, — сказал Шеннон. Голос у него был тихим, но в нем звучала такая ярость, что Эльдекерку стало страшно. — И если мы их не остановим, Эльдекерк, то все будет еще хуже.

— Мы? — Эльдекерк почти кричал. — Но что… что мы можем сделать с этими… с этими…

— Потом, — перебил его Шеннон, махнув рукой. — Теперь нам нужно выбираться отсюда. И быстро. Пойдемте!

За ними следовало монотонное пение «Тульсадуун!», которое теперь казалось еще более угрожающим. Берег уже почти скрылся из-за прилива, так что им пришлось идти по грудь в воде, чтобы добраться до того места, где висел канат. Эльдекерк хотел схватиться за него, но Шеннон поспешно покачал головой и, запрыгнув на канат с быстротой обезьяны, полез наверх. Пятьдесят ярдов до уступа он преодолел за десять минут.