Ольга Ромашкина - Химера, будь человеком!

— Настойчиво рекомендую извиниться перед двумя маленькими леди и, собрав их вещи, немедленно удалиться! — буквально выплюнула я, чувствуя, как набирает силу ярость.

— Ага, уже бежим, падаем и спотыкаемся. — Осклабился другой.

— Я вижу вразумить недостойных словесно, не представляется возможным. В таком случае придётся ручно подправить прорехи в Вашем, как оказалось и без того убогом, воспитании.

В таком состоянии меня почему-то совсем не волновала разница в габаритах. Я подошла ближе и врезала, собрав всю силу (как мне показалось) в один кулак и приложила его туда, куда смогла достать — под дых.

— Ой, — парень удивлённо выдохнул одними губами, не произнеся не звука, и сложился пополам. Второй, глядя на него и пребывая в немом удивлении, собрал игрушки и, протянув девочкам, продолжал не мигая стоять.

— Пойдёмте, не след столь юным барышням одним продлевать сию прогулку. — Сказала я, взяв девчонок за руки и направляясь к дверям детдома.

После этого случая необъяснимая уверенность поселилась во мне, и если что-то грозило её изгнанию, голос «рыцаря» (как я его назвала) не оставлял меня.

Другой мой внутренний голос можно было определить как — разгильдяйка с язвочкой, толкающая меня на всевозможные проделки, стоило только дать ей свободу.

Помнится, меня сильно возмутил один случай, когда некто из старших, чуть ли не поголовно запугал всех рассказами о мертвецах. Очень хотелось уделать этого «храбреца», в конце концов, пугать — это моя прерогатива! Он собрал отряд смельчаков и вечером потащил их в монастырь… МОЙ монастырь (где я пребывала до моего появления здесь) для прохождения испытания. Из осторожных расспросов испытуемого я узнала, что они должны были войти в какой-то склеп. Вполне объяснимо, почему был выбран монастырь — это место было ближайшим, где можно было найти этот самый склеп (с полчаса ходу «огородами»).

В монастырях с древнейших времен совершались погребения как духовных, так и мирских лиц. Этот монастырь не был исключением. Внутри небольшого сада располагалось монастырское кладбище, на территории которого и был склеп-хранилище тех, кто когда-то скончался в стенах монастыря. Часть свода обрушилась, и он казался древнее, чем был на самом деле (настоятельница рассказывала).

Я как бы невзначай, науськала ребят:

— Вы сначала его попросите туда сходить одного, а потом последуете и вы. Разведать местность так сказать…

Осень уверенно вступила в свои права, и темнело уже достаточно быстро. После отбоя, я дождалась когда выйдет отряд смельчаков во главе с «мистером храбрецом» и, выскользнув на улицу побежала, чтобы добраться быстрее их. Благо я знала там всё как свои пять пальцев. Услышав вдалеке шаги, я наскоро окопалась в опавших листьях у самого склепа (их здесь было полно), оставив маленькое пятнышко обозреваемого пространства (ведь проучить я собиралась только «храбреца»). Долго ждать не пришлось, он замаячил в темноте, приближаясь ко мне. Я подождала, когда он почти вплотную подошёл к склепу и только собирался открыть дверь, как:

— Остановись недостойный, как смеешь ты тревожить покой умерших?! — сказала, нет, скорее провыла я надменным голосом.

В ответ я услышала только нечленораздельный набор гласных букв. Хотела на этом остановиться, но всё тот же задиристый внутренний голос подбил меня ещё на одну реплику:

— Тот, кто посмеет зайти на святую землю с грязными помыслами… — договорить я не успела. У «храбреца» вдруг прорезался голос… и реакция.

— Не… не… не посмеет, простите… — он улепётывал так, что пятки сверкали… хотя нет, даже пяток не было видно. Надо отдать должное — ребят, которых привёл, он отвёл назад, а не убежал один сломя голову. Некоторое время он ходил подозрительно молчаливым, но потом всё пошло по-прежнему, исключая разве что запугивания — их не стало. И мой внутренний голос ликовал!

Были случаи и другого характера, но они благодаря этой «козе» (я о внутреннем голосе), помогали мне легко сходится практически с любым, если я того хотела.

Старший воспитатель разрешила пойти в парк, прогуляться. Мы с девчатами шли, щебеча о ничего не значащих вещах. Я, смеясь, проводила глазами проходящего мимо весьма симпатичного парня. Он ответил мне взглядом и уже за спиной послышался шум с невнятными криками. Мы спешно обернулись, с земли поднимался понравившийся мне парень. Он подошёл к нам троим и, обращаясь ко мне, спросил:

— Каким видом спорта Вы занимаетесь? И если стрельбой (глазами имел он в виду)… у Вас отлично получается. — Добавил он отряхиваясь. Мы с девчатами прогуляли в тот день до вечера, а он с другом нас сопровождали в сем предприятии.

Вот такой вот озорной и немного легкомысленный один из моих внутренних голосов, словом «коза, она и есть коза». Хотя справедливости ради замечу — некой долей житейской мудрости она была не лишена, как и повышенной коммуникабельности на любом поприще.

А вот третий глас, появлялся по началу, крайне редко, словно предупреждая меня об опрометчивых поступках, этакий «мудрец». Зато всё своё красноречие проявил уже в старших классах и не оставил меня и в институте, помогая усидчивостью и какими-то необъятными кладезями знаний. Напару с этим «мудрецом» мы доводили Каку (Акакий Мстиславович, если кто забыл) до небывалого раздражения, которое сопровождалось, чуть ли не всеми цветами радуги на его лице.

Помню, как Кака мучил очередную жертву на семинаре. Было жаль парня, и не потому, что он хреновенько подготовился.

Дело в том, что наш преподаватель философии не просто спрашивал о жизни Великих и всячески приветствовал заучивание мудрых высказываний, но и требовал, чтобы студенты их объясняли. Если студент не учил цитат, он недовольно озвучивал их сам. И если несчастный не мог этого сделать это, было ещё полбеды («неуд» без нервотрёпки), а вот если он давал объяснение, которое расходилось с его пониманием — попадалово полное. Потому как не сдавшие семинар — к экзамену не допускались. Рисковать приходилось почти всем, мало кого устраивала пересдача (ещё и не одна) и «удочка» в итоге. В идеале для преподавателя, студент кроме жизнеописания должен бы процитировать несколько цитат в тему но, учитывая количество билетов, учить надо было не много, а очень много. А мой внутренний «мудрец» (голос) знал, если не сказать всё, то очень многое, чем частенько меня и спасал.

И парень с параллельного потока (сдавали двумя потоками) отчаянно пытался доказать, что все люди разные… как и мнения. Ха! Каку его потуги только распалили, ведь он не знал КАК с ним нужно «бороться». А я знала… и вознамерилась спасти бедолагу, не без помощи скрытого в моём сознании «мудреца», разумеется: