Евгений Варламов - Наследство колдунов

На том и успокоились.

Глава десятая

Но оказалось, что успокаиваться еще рано.

Собравшись в обратный путь, молодые люди обнаружили, что потеряли ориентацию. Дело было в том, что вокруг срубленного деревца было натоптано много следов, но за пределами пятиметрового круга простирался девственно нетронутый снег. Кажется, Карел Чапек описал такое необъяснимое явление, когда следы начинаются в нетронутом снегу, как будто человек свалился в сугроб с неба. Так же и наши искатели приключений оказались в середине круга, за которым никаких следов не было.

- Ну, нифига себе, - озадаченно воскликнул Сержик, - куда же идти-то?

- Захаров насупился, и попытался взглянуть на небо, чтобы по солнцу определить направление, но в просветах между верхушек деревьев видны были только мрачные, серые тучи, грозившие снегом. Март в этом году редко радовал теплом и солнцем. Попытавшись припомнить методы ориентирования в лесу, Захаров ничего не вспомнил, кроме того, что мох на деревьях лучше растет с южной стороны ствола. Осмотрев ближайший к нему ствол, он перешел к другому дереву, потом к третьему. Метод не работал. Мох на деревьях рос с убийственной равномерностью во все стороны света. С досадой сплюнув, Захаров подозвал товарищей, и сказал:

- Я думаю так: выбираем направление, и идем, стараясь не сворачивать. Куда-нибудь, да выйдем. Здесь не могут быть большие леса. Да и деревень много. А там посмотрим!

Так и сделали. Захаров пошел первым, за ним шагала Люська, стараясь попадать в Захаровы следы, а в арьергарде плелся Сержик, постоянно оглядываясь.

Заснеженный лес вокруг них был красив, но неприятен, чужероден, как будто качественно выполненная декорация к спектаклю. Положение усугублялось еще и тем, что не слышно было никаких звуков, они словно тонули в ватной атмосфере леса.

Через час бодрого путешествования по странно молчаливому лесу, им встретился первый след. Даже не след, а целая тропинка, недавно протоптанная в неглубоком снегу. Обрадованные путники поспешили вступить на эту тропу, но уже через десять минут ходьбы Захаров уверенно произнес:

- Братцы, мы идем по своим следам.

Остальные кинулись проверять, и действительно, их следы совпадали со следами на тропинке.

- Леший водит! - с уверенностью заявил Захаров

- И что делать? - спросила Люська.

- Дай подумать. Кажется я знаю, - ответил ей Сержик, - Мне отец как-то рассказывал. Да, вспомнил! Надо нам одеждой поменяться. Только ее сначала вывернуть придется.

- Ну, давайте, попробуем твой метод, - сказал спокойно Захаров.

Они принялись снимать верхнюю одежду и выворачивать ее. Сержик взял себе Люськину дубленку, которая пришлась ему впору даже в вывернутом состоянии. Люська, в Захаровой куртке, выглядела нелепо, впрочем, как и Захаров в Сержиковой куртешке. Ему пришлось просто накинуть ее на свои широкие плечи.

Наконец друзья снова зашагали по тропинке. Скоро она совсем исчезла, и перед ними снова лежало нехоженое снежное пространство. Они решили сделать привал, и уселись на вырванное с корнями дерево, предварительно счистив с него снег. Все уныло молчали, изредка посматривая друг на друга. Наконец Захаров, покрутив головой, сказал: - Я в детстве здорово интересовался таким фольклором. Ну, типа, про ведьм, леших, кикимор. Так вот, есть еще один способ отвадить лешего. Только, думаю, все это сказки.

- Давай попробуем, Антоша, - сказала просительно Люська, - хуже-то не будет?

- Давай, попробуем, - внимательно посмотрев на нее, сказал Захаров.

Он встал, приставил ладони рупором ко рту, и громко закричал:

- Овечья морда, овечья шерсть!

В ответ из леса раздался мощный вздох, и громоподобный голос произнес:

- А-а, догадался!

Подскочившие от неожиданности путешественники вдруг увидели за ближними кустами деревню, отделенную от них только полосой бурелома.

- Что это было? - со страхом спросила Люська.

- Леший! Понял, что я про него знаю, и отступился. Надеюсь, что он просто пошутил с нами.

- И как ты помнишь такие вещи? Я, правда, сказками не увлекалась, я все больше фантастику. А теперь фэнтези читаю.

- А фэнтези не сказки?

- Ну, сказки, но не такие. Выдуманные. А тут видишь, оказывается, есть и нечистая сила и колдуны. Так что нашим сказкам можно верить. В отличие от фэнтези.

- Ну, начали, читатели! - с укором воскликнул Сержик. Потом будете про книги разговаривать. Надо уже на кладбище пробираться, скоро темно будет. Отдай мою куртку.

Они поменялись одеждой, и, приведя себя в порядок, двинулись в трудный обратный путь. Теперь уже впереди был Захаров, а Люська замыкала короткую цепочку. Взмокшие, но довольные, друзья добрались до дома колдуньи, и уселись отдыхать прямо на крыльце.

Когда со двора раздался победный крик петуха, отдыхающий народ синхронно вздрогнул, а вскочивший со ступеней Захаров отчаянно заругался, и ринулся было в бой, но входная дверь была еще заперта. Пока Сержик открыл ее, да пока Захаров добежал до двора, колдовская птица исчезла, не оставив и следа. Раздосадованный и разозленный Захаров выместил свой гнев на двери курятника, двумя ударами топора развалив ее на части. Испуганный Сержик открыл ворота, и, подождав, когда Люська выгонит "Ниву" на улицу, закрыл их. Они с Захаровым вышли через калитку, загрузились в автомобиль, а Люська нажала на газ.

Но настоящие приключения ждали их впереди.

Глава одиннадцатая

И снова разграбленные и разрушенные дома потянулись вдоль улицы. На нетронутом снежном полотне не было ни следов автомобильных шин, ни отпечатков человеческих ног, или лап животных. Даже птицы покинули деревню. Ну, где вы видели сельскую улицу без вездесущих воробьев, пары ворон, да одинокой, но ужасно вертлявой сороки? Галаниха-же была совершенно мертва. Казалось, что кроме нечисти, и наших троих искателей приключений, в деревне никого не осталось.

Почти никого. Внезапно, из-за покосившегося забора вынырнула скрюченная фигурка в вязаном платке и телогрейке, и стремительно двинулась наперерез "Ниве". Захаров немедленно полез за пазуху, и, вытащив крестик, крепко зажал его в руке, одновременно давая знак Люське остановиться. Но она и сама нажимала на тормоз, потому что сгорбленная старушка уже стояла на пути автомобиля.

Никто из них не двинулся с места, наблюдая, как она подошла к капоту "Нивы", и, упершись в него жилистыми руками, пристально уставилась на них сквозь ветровое стекло выцветшими голубыми глазами.