Наталья Ружанская - Расправить крылья

Мгновенный ответ застал мужчину врасплох.

— О Несущей свет и Посвящении.

Ангел протестующе поднял руку.

— Вот как… Конрад…

— Триста лет — долгий срок, — прервал Айрэла демон. — Я заранее предугадываю, что ты можешь сказать. Но это скучно и совершенно не интересно. Она слишком поздно появилась. Ты фактически без сил, управлять своим даром вы ее не учили, так как скрывали ее появление даже от нее самой. Так оберегали от меня, — сочувствующе и одновременно нагло ухмыльнулся демон, — да все впустую.

— Я понимаю.

— Поверь, на этот раз действительно ничего личного. Я, не желая дальнейшего появления Несущих свет, хочу прекратить их последующее появление раз и навсегда. Взамен я отменю свое проклятие… и не просто так, а полностью возвращу тебе твою молодость.

В руках демона появилась бутылочка темного стекла.

Взгляд Айрэла замер на драгоценном сосуде.

— Фактически мы с тобой вернемся к изначальному времени, расставив фишки на исходной позиции. Каждый останется при своем, ничего не потеряв: не будет ни Несущих, ни проклятия. Впрочем, — демон белозубо улыбнулся, — мы всегда сможем начать игру заново.

Повелители помолчали, размышляя каждый о своем.

— Да. Ты прав, — наконец, медленно, будто пробуя каждое слово на вкус, произнес ангел, — я хочу вернуть свою молодость. Ничего личного, надеюсь, девушка не будет долго мучиться.

Владыки миров встретились взглядами.

"Ну вот, может еще и столик прихвачу, а то в другой раз у этого сквалыжника и камней не допрошусь", — довольно подумал Конрад, а вслух, придвигая к себе загодя прихваченные бумаги, произнес:

— Что же, обсудим детали предстоящего мероприятия…

— Боролась?! — Огрызнулся Айрэл в ответ на укоряющий взгляд пифии. — Как? Если твое пророчество — это бред! Он с легкостью уничтожает всех Несущих, как бы мы не охраняли их, как не тряслись над их жизнями… А мне как-то в старческом теле несладко жилось, знаешь ли.

Возмущенная пифия только открыла рот, чтобы высказать этому…этому… От злости, Наэла даже не смогла сразу подобрать слова, только сжала руку, будто схватившись за веник стрекучей крапивы, чтобы отстегать как следует этого несносного… как Владыка предостерегающе поднял руку. Очертания его тела поплыли, и перед провидицей предстал уже привычный пожилой мужчина: дряблая обвислая кожа, выцветшие голубые глаза, седые клочковатые волосы. Одернув балахон, он сел в стоящее рядом кресло.

Наэла выжидающе скрестила руки на груди, с явным презрением глядя на ангела. За дверью раздался топот, и кто-то замолотил кулаком в дверь:

— Повелитель?! Повелитель?..

Разноцветные занавеси разлетелись крыльями, впустив худощавого юношу, едва отметившего первое совершеннолетие. Совершенно запыхавшийся от быстрого бега паренек, дабы как можно скорее сообщить Повелителю чрезвычайно важную весть.

— Там такое! Такое! Старейшина Ориен меня отправил прямо к вам, так и сказал, и быстрее, говорит. Скажи Повелителю, что там, вот!

Старшие недоумевающе переглянулись.

— Отрок, — прервала посыльного пифия. — Так что же передал старейшина Ориен?

— Как что? — удивился мальчишка. — Я же говорю, на нас напали!

— Как?! — растерялся Владыка, впрочем, и пифия удивленно приподняла брови домиком. — Этого не может быть, он же обещал…

Ироничный, издевательский взгляд оракула встретился со взглядом ошарашенного новостью Айрэла.

— В смысле, — тут же поправился светлый, — как они посмели?!

_____________________________________________

ВНИМАНИЕ!!! ДАЛЕЕ ТЕКСТ НЕ ПРАВИЛСЯ (в том числе часть его вообще будет выброшена из истории) И ЕЩЕ БУДЕТ ИСПРАВЛЯТЬСЯ!

ГЛАВА 3

Большой зал без окон, деревянный пол из грубо струганной липы, чтобы ноги не скользили. Протянутые под потолком веревки-паутинки, развешанное по стенам оружие — от асассинских звездочек до массивных алебард; муляжи противников.

На маленьком столике, развесив изрядно потрепанные углы, лежала карта прилегающих к замку земель. Двое мужчин, склонившись над пергаментом, водили руками над лесами-долами и увлеченно спорили.

— А я тебе говорю здесь лучше. Ты только посмотри, место — загляденье.

— Может и загляденье, но до воды далеко, а не на дереве же подвешивать.

— Ну можно еще кого-нибудь привлечь, например, злобного вурдалака или гарпию какую.

— Давай лучше тебя привлечем? Одним махом и от нытья твоего избавлюсь и девушку порадую.

— Не-эт. Меня нельзя — я единственный и неповторимый.

— Это в каком же месте ты неповторимый?

— В каком-никаком, а девушкам нравится. — Горделиво расправил плечи белобрысый.

— Это "никакое место" с колокольчиком что ли?

— Да ну тебя, — обиделся парень, вновь склоняясь над картой.

Собеседник довольно осклабился и уже серьезно продолжил:

— Так все, вот здесь тропа проходит возле бурелома. Мы проедем вдоль опушки и, — линия шахматным "конем" завернула направо, — вот здесь повернем. А после все время прямо и за этим холмом ручей.

Блондин усмехнулся, подхватывая с лавки узкий длинный меч и выходя на середину зала.

— Все понял — сделаем. Спарринг?

Новая комната, предоставленная практически сразу после разговора с верховным демоном, была раз в шесть больше предыдущей. Светлая и просторная, она выходила окнами на восток. Это было первым условием — получить комнату с окнами, любыми, пусть даже они будут размером с плошку. Ведь, ангел, не видящий солнечных лучей, то же самое, что человек без еды. Несколько недель еще проживет, а после буквально за пару дней сляжет и отправится к Прародителям.

Летать запретили, так же как и пользоваться магией. Категорически.

То ли демон боялся, что девушка-таки попытается сбежать, то ли этому была иная причина, но стоило подумать о полете и расправить крылья, как вначале запястье, с тянущим его книзу черным браслетом, отзывалось болью, а вслед начинало ломить зубы и крылья, будто от ледяной колодезной воды. Про магию и говорить нечего — так и не прошедшая опухоль, образованная предыдущей попыткой, все еще ныла и чесалась.

Утром следующего дня, а точнее часов в одиннадцать — невероятно ранее утро для детей Тьмы — в комнату Элизы со всем пиететом и галантностью, одетый в дорогой костюм для верховой езды, вошел Конрад.

Девушка, которую слуги обрядили в костюм наездницы, в темных землях мало чем отличающийся от комплекта противоположного пола, в мужской одежде чувствовала себя неловко, то и дело пытаясь расправить чересчур обтягивающие брюки и поправить узкий жакет.