Формула любви, или О бедном диэре замолвите слово - Славачевская Юлия
В обед меня накормили молоком и рыбой. И покои мне надоели. Я с тоской пялилась в окно.
На ужин сервировали курицу и уже осточертевшее молоко. А, еще свежую кошачью мяту, огурцы и огуречную траву. Огурцы я отвергла – с молоком они не сочетаются, кошачья мята меня не брала, зато трава неожиданно пришлась мне по вкусу. Хоть какая-то зелень и пикантная нота в однообразном рационе.
Вид из окна опротивел, вылизывать себя не понравилось, и я весь вечер слонялась по спальне туда-сюда, начиная нервничать. Что-то явно происходило, а вот что?
– Леля! – внезапно появился рядом со мной Дилан, чем заставил меня выгнуться от испуга и зашипеть. – Нам нужна твоя помощь!
– Почему? – настороженно прижала я к голове уши. – И что случилось?
– Ни дроу, ни эльфы, – растерянно потер рукой лоб Демиург, – не хотят внимать никаким доводам и прислушаться к гласу здравого рассудка.
– Естественно, – села я, глазея на него снизу вверх. – Где вы видели у Маголика рассудок? Ему даже понятие такое неведомо.
– Так вот, – присел рядом со мной на корточки блондин, – во избежание войны мы уломали этих упрямцев посетить организованный бал, где ты с ними встретишься и уговоришь не делать опрометчивых поступков. Иначе весь этот мир может полететь в тартарары. Пока сохраняется равновесие между расами…
– Я не против, – быстро перебила Дилана, прервав его пространные разглагольствования, – только как вы себе это представляете? Я же кошка, и, кроме вас и Ладомира, меня никто не понимает.
– Это уже мои проблемы, – заявил Демиург, подхватывая меня на руки и переносясь в темный сад. – Главное, что ты согласна.
– А сюда-то зачем? – вырвалась я из его объятий и начала поспешно принюхиваться. В нос шибало какой-то противной вонью, доселе мне незнакомой. – Чем это пахнет так противно?
– Мышами, – вытащил заныканный в кустах громадный мешок блондин. – Сейчас мы с тобой будем делать сказку! – И достал клетку с лабораторными белыми мышками.
С мышами?! Брр! Он издевается?
Я проворно выгнула спину и зашипела.
Во второй клетке оказалась толстая, жирная и неповоротливая крыса с длинными усами-вибриссами, настоящий раскормленный пасюк размером с молочного поросенка.
Час от часу не легче! Я начала плеваться, не забывая шипеть.
За всей этой гадостью последовала громадная тыква, водруженная на открытое пространство.
Тут я не выдержала. Пока Дилан снова копался в мешке, мужественно преодолевая отвращение, я открыла обе клетки и избавилась от грызунов, освобождая себя от их запаха и желания второй раз поужинать. Я отказывалась запихивать в пасть этих антисанитарных аппетитных мышей – потом бы сама себе этого не простила. А так буду жалеть только об упущенной возможности… семи возможностях.
Покончив с освободительной деятельностью, я подошла к тыкве, чтобы обнюхать и понять…
– И как вы все это на себе носите! – вполголоса выругался Дилан, одергивая наряд волшебницы.
Я подняла на него глаза и застыла. Изо рта вывалились наружу саблезубые клыки и проткнули тыкву насквозь.
Стоящий передо мной блондин поправлял подол пышного вычурного платья. Я присмотрелась: из глубокого декольте торчали золотистые волоски. Сейчас мужчина прилаживал на голову парик с высоким конусообразным головным убором, увенчанным звездой.
– Нифифа сефе, – пораженно пробормотала я, выдергивая из тыквы зубы и для этого удерживая ее когтями.
– Если ты хоть когда-нибудь, – мрачно сказал Дилан, доставая из потайного кармана платья светящуюся палочку, – где-нибудь… кому-нибудь об этом расскажешь… – Повисла зловещая пауза.
– Мне никто не поверит, – опасливо отодвинулась я от него. Полюбопытствовала: – А что вообще происходит?
– Сейчас мы будем делать сказку, – еще мрачнее кивнул блондин, взмахивая волшебной палочкой. – А ну, тыква, стань каретой!
Ну-у-у, тыква каретой, конечно, стала. Только с двумя большими пробоинами насквозь и поцарапанными боками.
– А вы, мыши, – не заметил повреждений увлекшийся ролью доброй феи Дилан, – станьте конями!
Крак! Крак! Крак! Крак! Крак! Крак! – недалеко от нас разломалась беседка, из-под которой торчали застрявшие в норе лошадиные ноги.
– Они задохнутся! – искренне перепугалась я.
Демиург быстро оценил ущерб и с руганью превратил лошадей обратно в мышей.
– Крысу модифицировать не советую, – осторожно сказала я, предотвращая новую катастрофу. – Она сейчас сидит под яблоней. Дерево пострадает ни за что.
– Так, – обошел карету по кругу блондин. – Эта тоже никуда не годится. Скажут, что князь диэров экономит на бюджете и жене. И попробуют дать тебе золота.
– Кто? – загорелись у меня глаза, а в ушах раздался звон монет. – Где?
– Леля, – укоризненно сказал Дилан, качая своим фейским (фейным? Или фейственным?) энненом3. – Нельзя быть такой продажной!
– Я в целях поправки бюджета, – по-настоящему обиделась я. – А не то, что вы подумали. Нельзя было сразу из конюшни экипаж пригнать?
– В сказке сказано, что транспорт должен быть волшебным, – категорично отрезал блондин, не размениваясь по мелочам. – А мы четко следуем печатному слову!
– Да? А непечатному? – невольно вырвалось у меня. – И почему мне кажется, что после этой авантюры я срочно вспомню все непечатные слова?
– Ладно, – решительно подтянул декольте Дилан, – давай теперь с тобой! – взмахнул надо мной волшебной палочкой. – И вот тебе новое платье!
Земля начала стремительно удаляться. И спустя секунды я обозревала подол синего бального платья. Вытянула руки, чтобы поднять ткань и полюбоваться на туфельки…
– Упс! – изумленно уставилась я на когти. Да еще и уши к голове прижались. – Дилан, мне кажется, ты чего-то недоколдовал! У меня остались когти, уши и… – Я прислушалась к своим ощущениям. – И хвост!
– М-да! – недовольно обошел вокруг меня блондин. Пару раз еще помахал своей неисправной палочкой и признался: – Придется маскировать!
– И как ты себе это представляешь? – искренне засомневалась я в его возможностях.
– Если ты не будешь дергать хвостом, – с ответным сомнением посмотрел на меня Дилан, – то никто ничего и не заметит. – Он залез в свой бездонный мешок и достал пару длинных белых перчаток. – Надевай!
Прошлось натягивать, правда, с его помощью. Так что когти мы худо-бедно скрыли. Если особо не приглядываться, то не видно, как они вылезают наружу.
– Руки никому под нос не пихай, – велел Демиург, выуживая из мешка корону и натягивая мне на голову. – Вот, и ушей не видно.
– Зато видно, что я идиотка, – сердито прошипела я. – Кто такое носит?
– Никто не заметит, – вроде как утешил меня Дилан. И тут же начал давать инструкции: – Видишь, на горе замок огнями светится? Тебе туда.
– На чем? – недоуменно заозиралась я. – Где транспорт?
– Вот! – решительно ткнул он в мои ноги. – Другого нет, не обессудь.
– Так перенеси меня, – предложила я, переполняясь раздражением от натирающей уши короны.
– В сказке сказано, – снова наставил мужчина на меня палец, – что ты должна туда приехать, а не перенестись. Поскольку ты свой транспорт изуродовала, то давай сама добирайся! Тут, собственно, недалеко. А я могу составить тебе компанию. До определенного момента. – Не уточнив, где этот пресловутый момент закончится.
– То есть? – прищурилась я, сдерживая рвущееся наружу бешенство. – Волшебный транспорт – это две моих ноги?
– А что? – недоуменно посмотрел он на меня. – У тебя красивые ноги, можно сказать, волшебные, так что вперед! – И потащил меня на гору.
Верхушку холма венчал устремленный ввысь каменный замок с острыми шпилями, с многочисленными башенками, с флюгерами и цветными мозаичными окошками. Красиво, мощно, надежно… не уверена, правда, что функционально. Жить в такой махине и таскать все наверх: все вещи, продукты, воду – думается мне, совсем не мед и не сахар.
Радовало только одно! Я из вредности не позволила Дилану снять платье. Как только он пытался переодеться, я садилась на дорогу и отказывалась идти дальше. Позориться всегда лучше вдвоем. Есть шанс, что одного из нас не заметят.
