Время теней (СИ) - "Хеллфайр"

— Тьма — не светлый демиург. У неё нет ни лап, ни крыльев, ни голоса, — даже зная, что Лаборатории покинуты, Варлад не терял осторожности, спускаясь по древним ступеням на верхний уровень цитадели. Бесхозными строения в Нашаре очень редко остаются. — Потому ей приходится использовать чужие.

— Не забудь предупредить, когда со мной захочет поговорить она, а когда продолжишь беседу ты… Да, а Катлакат неплохо здесь устроилась! И после неё жили с большим удовольствием.

Варлад ничего не сказал.

— И для разговора подойдёт — тихо и спокойно, — добавила драконесса немного тише. Ей показалось подозрительным, что в слабо проветриваемом помещении практически не было пыли. Значит, кто-то до сих пор подпитывал души-уборщики. Но безмолвие на жилом этаже Лабораторий была абсолютная, и темнота — такая плотная, что даже привыкшему к ночи и темноте хищнику пришлось зажечь ауру.

— Боишься темноты? — усмехнулся Воплощение. — И как ты живёшь в пещерах?

Она опустилась на пол, сложив задние и крылья, и смотря на самца в ожидании.

— Ну так что ты предлагаешь?

— Лашур-Тинделу больше не получится скрываться от Нашара. Даже если этого не хочу, я как Варлад сохраню тайну. Но найдутся драконы, которые просто выболтают всё, что знают о вас, кому не надо — а те уже вычленят из доступной информации скрытую. Но я как Тьма могу вам помочь, причём по вашей воле — либо вновь укрыться под скалами, либо сохранить независимость от Архидемоницы, не исчезая…

— Нас сейчас не это заботит, — чёрного дракона прервала белая. — Нашару угрожает то, о чём и Тьма не имела понятие, раз вы не решаете этот вопрос до сих пор. Так ли она всемогущественна и всезнающа в этом случае?

— Тьма решает ещё более важную проблему, которая может привести к куда более горшим последствиям. А бунт земных недр вы переборите и сами, — развёл Александр крыльями. — Не будет же Тьма каждый чих утирать вам? Она не светлый демиург.

— Ну а отношения Лашур-Тиндела и Нашара — тем более не дело Тьмы, — мотнула Сейлан хвостом. — Мы можем обговорить лишь отношения Тьмы и лашуров. Стране кобников Тьма не нужна — мы и так умеем общаться со Вселенной, без всяких посредников. Поэтому мы и позвали Зората и Арму.

— Неужели у вас так не хватает кобников, раз вы решили обратиться к нашарским? — усмехнулся Варлад. — К твоему сведению и Зорат, и Арма в своё время пережили суть Воплощений.

— И добровольно их отринули, — покачала головой белоснежная.

Долго не задерживаясь на верхних этажах Лабораторий Катлакат, Варлад повёл Сейлан в подвалы. И как раз там до сих пор кипела научная работа. Но драконессу сильно удивило и поразило, что среди сидящих за столами со сложной аппаратуры присутствовали лишь люди. Вопрос "А почему не драконы?" она задавать не стала, но на Варлада теперь смотрела с удивлением. А тот словно и не заметил её взгляда, спокойно продолжая вести драконессу по своей тайной лаборатории.

Сейлан узнавала в некоторых аппаратах устройства для работы с кристаллами. Пускай их форма корпуса была непривычной, рабочие части практически не отличались от тех, что применялись в Даркане. Лашур начала догадываться, почему именно сюда Варлад её привёл. Вероятно, для Тьмы проблемы с шахтами Хрона не были новостью, она уже принимала участие в изучении проблемы и поиске путей решения.

От работающих отделился один человек, которого Варлад встретил поднятой лапой. С точки зрения Сейлан люди отличилась друг от друга немногим больше, чем драконы-близнецы, и она не могла выделить в нём никаких особенных черт. Это определённо был мужчина, не старый и не слишком молодой, с недлинной русой гривой, хотя остальные работники, кроме женщин, были ещё короче подстриженны. Одет он был во всё белое — от пиджака до ботинок. Присматриваясь к сопровождавшей Воплощение, он спрятал за спину красноватый плоский камень, который хотел показать Варладу, и сказал на вполне чётком праговоре без акцента совершенную несуразицу:

— С кем имею честь?

— Тебе лучше знать, с кем именно… — произнесла драконесса. Пожалуй, нахождение в этом месте даже для лашура таило много сюрпризов!

Варлад неожиданно рассмеялся — громко и заливисто, хлопнув от переизбытка чувств крыльями. Человек и драконесса разом посмотрели на него, как на кретина или умалишённого. Варлад постепенно отсмеялся.

— Нашаране бы на вас обоих так же смотрели, как вы на меня сейчас. Алан, можешь при ней рассказать то, что ты выяснил, и попроще, чтобы она поняла, но не сумела воспроизвести.

— И как же зовут это чудо, мастер Варлад? — спросил человек, вытаскивая камень.

— Её имя — Сейлан. Ближе к делу, прошу тебя.

Алан замолчал, разглядывая разработку — или предмет изучения? — людей, и лашурка тоже воспользовалась моментом, чтобы рассмотреть камень получше. Он был насыщен не только энергией — она выглядела как энергия живого разумного существа, причём не захваченная у мертвеца, а росшая в камне сама по себе.

— Идея избитая и тупая, помидоры-убийцы и то интереснее. Разум в этих кристаллах появился со стороны — кто-то постоянно облучал их своими мыслями. Ни человеку, ни дракону не хватит терпения год или десятилетие напролёт гипнотизировать камни. А структура очень продуманная — уровня тех, что стояли в Маррут.

— Навы? — предположил Варлад. — После Тескатлипоки от них всего можно ожидать.

— Не исключено, но маловероятно, — Алан повернул кристалл, показав драконам небольшое углубление в его основании. — О его происхождении мы версии не строим, нам гораздо важнее определить, чем он опасен или полезен здесь и сейчас.

— Есть версии по этому поводу? — Варлад спросил почему-то не у Алана, а у Сейлан.

— Есть, — Сейлан снова оценивающе посмотрела на человека, что скрестил руки на груди.

— Ему тоже ты можешь всё рассказывать детально и подробно, чтобы он смог воспроизвести. А понять — поймёт.

— Вполне возможно, что это всё же навий эксперимент. Хаос иногда принимает вполне упорядоченную форму, а один из навов, Кориктофис, насколько мне известно, забавлялся с подобными кристаллами. Его способность высасывать кровь из живых существ — побочное воздействие, в первую очередь он призван получать и аккумулировать знания. По сути, несмотря на множество подобных кристаллов, мы можем говорить, что они объединены единым разумом, и, похоже, в одном существе — драконе.

— Навы… — Алан потёр рукой подбородок. — Пришельцы извне вселенных, что живут в убийственном первичном вакууме, или перевоматерии по-вашему. Из них возникают вселенные, поэтому навы недовольны тем, что их мира становится всё меньше, а нашего — всё больше… В таком случае, мотив их ясен.

— Но что с методами решения проблемы? — Вернул Варлад диалог в нужное русло.

— Проблема может обернуться благом, — драконесса осторожно взяла кристалл в обе лапы. — Если получить имеющиеся знания… Можно пополнить многое из утраченного. Этим кристаллам достаточно много лет, чтобы помнить то, о чём никто в Нашаре не знает.

— Кристаллам миллиарды лет, а разуму в них — меньше столетия, — огорчил её Алан. — На вашем месте я бы стёр этот разум вовсе, чтобы избежать проблем. Аппаратные средства для этого я имею.

— У нас лишь осколок, — напомнил ему Варлад. — Сам разум сейчас в живом существе… Если так можно выразиться.

— Весь разум — в одном существе? Нам ожидать лишь одного врага? — Сейлан напугала стремительная перемена в настроении Варлада. Сначала он вытянулся в струнку и даже приподнялся на пальцы задних лап, словно потянувшись к чему-то, а затем резко схватил самку в охапку и указал учёному куда-то вглубь тоннеля.

— Возьми планер и лети по координатам, что я скину, — рыкнул он быстро. — А мы уходим. Надеюсь, что не опоздаем.

Глава шестая — Простительное убийство

Жертвоприношение — это то, что каждое поколение должно совершить по отношению к своим детям: принести себя в жертву.

Андрей Тарковский