Вадим Панов - Кафедра странников

Бокал, который Фома собрался поднести ко рту, замер на уровне груди.

— Выследил?

— Граф Спицын организовал отъезд Плотниковых из России великолепно. И я, и Великие Дома были убеждены, что старший брат ваших Близнецов погиб. Великолепная работа! Я был изрядно удивлен, встретив Ивана в Красноярске.

Калека поставил бокал на столик.

— Хорошо, что ты его не тронул.

— Если мы не придем к согласию, я пересмотрю свое отношение к Ивану.

Первая угроза. Карлик чувствовал себя хозяином положения и хотел донести эту простую мысль до собеседника. Фома не стал сопротивляться — уверенный в себе противник лучше осторожного. Но и демонстрировать свою слабость не собирался: лорд мог не поверить.

— Даже у моей сентиментальности есть пределы, — усмехнулся Странник. — Если возникнет вопрос, чью голову спасать, мою или Плотникова, я не стану колебаться.

— Ты уже сунул голову в петлю.

— Из любопытства.

— Только?

— Исключительно, — подтвердил Фома. — Я посмотрел, как изменился город, покурил хороший табак, поговорил со старыми друзьями, проверил имущество. Что еще надо? Странники любят странствовать. Хочешь, я уйду прямо сейчас?

— Хочу, — не стал скрывать Нур. — Валяй.

— И тебя не расстроит, что встреча окажется столь короткой?

— А тебя не расстроит, что челы лишатся Хранителя и Черной Книги? И Источника?

Калека помолчал.

— Чего ты хочешь?

— Технологию Большой Дороги.

— Она разработана для челов.

— Тогда чего тебе бояться? Дай мне материалы Мельникова, дай мне ключ, а уж я постараюсь подогнать его для другого замка. — Тон Нура похолодел: — Чаша у тебя?

— Да, но не с собой.

— Я готов обменять Хранителя и Черную Книгу на Чашу и записи Мельникова. И обещаю помочь в том, что ты задумал.

— Ты думаешь, что мне что-то надо?

— Ведь зачем-то ты вернулся на Землю. И пришел сюда.

— Логично. — Калека извлек из кармана еще одну сигару, понюхал ее, с улыбкой посмотрел на лорда и убрал обратно. — Каковы гарантии?

— Мое слово. Достаточно?

— Не совсем.

Нур был быстр, очень быстр, но Странник, судя по всему, хорошо подготовился к атаке. Гораздо лучше наемников. Воздух в ангаре вспыхнул, порождая раскаленные куски плазмы. Пылающие листья падали на всех: на Фому, на лорда, на Джин, на наемников, вызывая болезненные крики, стоны и громкие проклятия. Склад превратился в пылающий ад. Нур метнулся в сторону и резко ответил: его арканы погасили пламя, ударили по Страннику, блокируя другие артефакты, которые могли оказаться у него, парализовали самого Фому, но за мгновение до того, как на него обрушился ответ лорда, Калека достиг своей цели. Он выхватил пистолет и прострелил голову Джин.

— Нет!

Странник бросил оружие на пол и поднял руки вверх.

Цитадель, штаб-квартира Великого Дома Навь

Москва, Ленинградский проспект, 19 марта, пятница, 19:00

— Мы следим за Зеленым Домом, но если группа будет сформирована за пределами дворца, то вряд ли нам удастся ее засечь, — доложил Доминга.

— Наемники уже там?

— Да. Мы вели гиперборейскую ведьму до самого склада.

Улица Курчатова. Сантьяга коротко усмехнулся. Он ненавидел божественного лорда, но не отказывал карлику в дерзости и уме. Разместить логово под самым носом у Темного Двора? Великолепный ход.

— Что-нибудь еще?

— В ангар вошел Фома Калека.

Ортега, скромно сидящий в углу кабинета, насторожился и вопросительно посмотрел на комиссара.

— Не время, — качнул головой Сантьяга. — Пока не время.

Складской комплекс «РОН»

Москва, улица Академика Курчатова, 19 марта, пятница, 19:03

— Джин, Джин… — Нур с непередаваемой нежностью провел рукой по волосам девушки, дотронулся до маленького отверстия в самом центре лба — Калека оказался весьма меток — и покачал головой. — Зачем ты это сделал?

— Страховка, — спокойно ответил Фома. Странник присоединился к пленникам: та же поза, те же связанные руки и ноги, вот только, в отличие от мрачноватых наемников, Фома по-прежнему вел себя на удивление безмятежно. Словно был уверен, что, несмотря на бешенство, карлик ничего ему не сделает.

— Я мог тебя убить.

— Не мог. Ты хороший зверь, Нур. Ловкий, опытный, хитрый, и говорить с тобой надо на таком же языке.

— На ловком и хитром?

— На зверином. Так ты лучше понимаешь.

Фома не отвел глаза от пронзительного взгляда лорда, и пришедший в себя Кортес, как и все наемники, с интересом наблюдавший за диалогом, уважительно кивнул: этот зверь достоин последнего лорда Тать.

— Что я должен был понять?

— Ты был прав насчет Книги, Нур, если бы не она, я бы не пришел к тебе в гости. Не сунул бы голову в петлю. Но раз уж я пришел, то хочу быть уверен, что ты выполнишь наши договоренности и отдашь Хранителю его собственность.

— Я бы отдал.

— Не знаю, — улыбнулся Фома, — не знаю. Книга находилась у девочки, которая в любой момент могла сгинуть куда-нибудь по твоему приказу. Теперь же я спокоен.

Нур машинально перевел взгляд на валяющуюся на полу Черную Книгу — прикоснуться к ней он не мог.

— Пусть наше сокровище полежит так, — размеренно продолжил Калека, — меня это устраивает. А потом вернем Книгу Ларисе и забудем об этом маленьком инциденте. — Странник небрежно кивнул на свои связанные руки. — Я не злопамятный.

Кортес широко улыбнулся: демонстрируемое Фомой самообладание произвело впечатление на опытного наемника.

— Я могу вызвать других помощников и отдать Книгу им.

— Не стоит, — покачал головой Калека. — Мне ведь придется убить и их.

Теперь заулыбались все наемники.

— Тебе не кажется, ты слишком много о себе возомнил?

— Сейчас мы не спеша обсудим ситуацию, — невозмутимо продолжил Фома. — И разработаем такую последовательность действий, чтобы я был уверен, что Хранитель беспрепятственно уйдет отсюда вместе с Книгой. Вот так. Ты получаешь свое, она — свое, а я уезжаю по своим делам. И больше никто не пострадает.

Карлик яростно покачал головой, но сдержался, промолчал, оставил Джин, заложил руки в карманы и медленно прошелся по ангару. Огненный дождь Калеки заставил поработать пожарную сигнализацию, ругающийся лорд отключил систему сразу же после того, как обездвижил Странника, но пол успел намокнуть, а в некоторых местах даже появились лужи.

— Соглашайся, Нур, это хорошая сделка. Я попрошу девчонку, — Калека посмотрел на Ларису, — не держать на тебя зла. Ведь, в сущности, ты прав: нам глупо враждовать.