Катарина Керр - Дни изгнания

– Пожалуйста, Родри, выслушай меня. Ты прикоснулся к запретному, мне трудно это объяснить, но… постой, я понимаю тебя. Подумай об этом вот как: помнишь свой сон? Это было знамение. Она убьет тебя, не желая этого, если ты будешь продолжать встречаться с ней. Она высасывает из тебя жизненные силы, и очень скоро тело твое совсем ослабеет и умрет, потому что в нем не останется сил для поддержания жизни. Я понимаю, что это звучит довольно бессмысленно, но…

– Чертовски верно, бессмысленно! О боги, неужели ты не понимаешь? Смерть – это совсем невысокая цена за то, что она дарит мне!

Адерин долго и молча смотрел на него.

– Похоже, все зашло еще дальше, чем я думал, – сказал он наконец. – Есть еще одно, чего ты пока не понимаешь. Возможно, ты готов умереть, а как насчет нее? Или ты собираешься потянуть и ее вслед за собой? Она думает, что я ее ненавижу, а ведь я тревожусь за нее так же сильно, как и за тебя. У нее нет сознания, и она не понимает, что между вами происходит. Она тебя любит, и это все, что ей известно об этом мире.

Против воли Родри вспомнил, как она растерялась, когда речь зашла о таких простых вещах, как имена или время.

– Она стала такой, какая она есть, потому что знает – ты хочешь ее такой, – продолжал Адерин. – Ты вынуждаешь ее к этому, Родри Майлвад. Если она будет продолжать угождать тебе, она погибнет, попав в ловушку между миром людей и эльфов и Дикими Землями. Ее настоящий дом – дикие Земли, но она его потеряет, он закроется для нее навеки, и все из-за тебя. Ты хочешь этого? Она будет обречена, превратится в космическое отребье и будет страдать половину Вечности, и все это из-за…

– Прекрати! О, ради бога, заткнись! Я не сделаю этого! Я откажусь от нее! Я клянусь всеми богами моих народов!

– А я помогу тебе сдержать эту клятву. Хорошо. Теперь я позову Гавантара. Похоже, что тебе не помешает хороший обед.

Родри заставил себя поесть, причем еда казалась ему странно безвкусной, потом упал на одеяла и заснул, даже не раздеваясь. Тут же он увидел сон, причем такой яркий, что он понял – это не простой сон. Она пришла к нему, потому что он не мог от нее отгородиться, потому что в стране снов госпожой была она, а он – ее рабом. Она начала упрекать его за то, что он предал ее; он упал на колени и умолял простить его, он ползал у ее ног, как последний раб, пока она не снизошла до него. Она протянула ему руку и приказала ухватиться за нее. Она увлекла его на луга с розами, и даже во сне воздух был напоен их густым ароматом; и отвела его к потоку, где среди золотых тростников и изумрудных водорослей скользили рыбки, яркие, как драгоценные камни. Они вдвоем сидели в теплой, сладко пахнущей траве, и Родри знал если сейчас он займется с ней любовью, он уже никогда не проснется, и тело его будет находиться в трансе, а разум – свободно скитаться во сне до тех пор, пока не придет смерть. Ее улыбка была сладкой, такой сладкой, что цена казалась ему невысокой. Он будет жить долго-долго, возможно здесь, с ней, и они будут наслаждаться ярким днем, пока не наступит серая ночь. Она наклонилась к нему, чтобы поцеловать, и он радостно улыбнулся… потом поймал ее запястья и отклонился назад.

Его смерть обречет ее на погибель. Так сказал Адерин, и в глубине души Родри знал, что старый маг не станет лгать. Надув губки, она придвинулась к нему, чувствуя его холодность; снова улыбнулась, высвободила руки, придвинулась еще ближе, пробежалась пальцами по его волосам и разбудила в нем такое желание, что он чуть не задохнулся от сладости всего происходящего. Он уже готов был поцеловать ее, но тут она пронзительно вскрикнула. Родри резко обернулся и увидел Адерина, быстро идущего через луг с лицом суровым и неумолимым, как у воина, и его появление разбудило какие-то таинственные силы. Он казался то худым юношей, только плоть его и одежды были бледно-серебряными, то туманной, изменчивой башней лунного света. С воплем ярости Белая Леди исчезла, и вместе с ней исчезли из окружающего мира все краски. По мертвенно-серому лугу шел Адерин, земля сотрясалась и грохотала, деревья раскачивались…

…и Родри проснулся. Адерин тряс его за плечи. Лицо его было таким же суровым, как и во сне, но сейчас он ничем не походил на Серебряного Владыку Диких Земель.

– Клянусь самим Темным Солнцем! – сказал Адерин. – Это будет та еще битва. Не покидай лагерь в одиночестве до тех пор, пока мы не победим. Я найду Кела и попрошу его дать тебе охрану.

Родри тут же подумал, что ускользнет, когда старик выйдет, но у входа в палатку стоял, скрестив на груди руки, Гавантар и сурово смотрел на него. Юноша щелкну пальцами, и появились природные духи. Они взобрались Родри на колени, схватили его за руки, взгромоздились на плечи и делали все, что могли, лишь бы не дать ему уйти. Родри уткнулся взглядом в пол, стараясь не слушать ее голос, шепчущий, умоляющий, зовущий… Теперь он не спал и мог спорить с ней, предупредить ее, рассказать об ужасной судьбе, которая ждет ее, если она будет упорствовать в своей любви, но она говорила только, что готова умереть за него так же, как и он за нее.

– Ты даже не знаешь, что такое смерть.

Тут он понял, что говорит вслух, а Гавантар слушает его с нездоровым любопытством, смешанным с ужасом. В глазах Родри вскипели слезы и потекли по лицу, он не в силах был остановить их и не мог произнести ни слова, пока не вернулся Адерин. Едва маг переступил порог, она ускользнула прочь, в последний раз прошептав о своей любви.

– Я сплю меньше других людей, – сказал Адерин. – Но и мне иногда нужен отдых, а Гавантар в таких вещах еще новичок. Благодаря воинскому предводителю и его людям тело твое всегда будет здесь, а вот с душой возникнут сложности. Думаю, нам нужна помощь.

Покинув лагерь, Джилл направилась на юго-запад, стремясь к морскому побережью и островам Веймглэйс, где в то время стоял небольшой храм богов учения и знаний. Рядом в длинном каменном здании размещалась ставшая впоследствии знаменитой библиотека. С помощью молодого жреца Джилл рылась в собрании из пяти сотен книг и старых манускриптов в поисках любой информации, которая могла помочь разобраться в тайнах вирда Родри Майлвада вообще и кольца с розами в частности. К этому времени все историческое и литературное наследие эльфов было утеряно. Некоторые из них умели читать, а некоторые стали сказителями, чтобы запомнить и передавать дальше эльфийские традиции, но только две книги эльфов уцелели после Великого Огня. Вместе с этим наследством был утерян смысл слова, выгравированного внутри кольца Родри.

Кое-где в книгах на других языках все же попадались ссылки на знания и учения эльфов, записанные теми редкими писцами, кто считал, что к Народу стоит прислушаться.