Татьяна Солодкова - Огненный Зверь

В день похорон было тепло и солнечно, несмотря на по-настоящему зимнюю температуру, стоявшую всю последнюю неделю.

Плакала только Леночка, остальные держались стойко. Даже Андрей был на удивление спокоен, только иногда сжимал руки в кулаки от того, что не в силах ничего изменить. Петя был бледен, как лежащий вокруг снег, ни с кем не разговаривал и смотрел на процесс погребения совершенно безумными глазами.

- Он не грохнется в обморок? - шепотом спросила я Кирилла, уж очень пугающий вид был у мальчишки.

Кирилл сфокусировался на нем.

- Не думаю, физически он чувствует себя нормально. Он просто в панике, и ему страшно.

Больше я ничего не сказала. Мы все были в панике, и всем было страшно. Я вообще не представляла, что теперь будет. Какой следующий шаг предпримут Черные Капюшоны? Каковы их планы? Как будет действовать предатель?

Владимир Петрович уверял, что все будет хорошо, если мы будем сохранять веру в себя и ничего не бояться. Ничего не бояться было трудно, верить в себя в свете последних событий - еще труднее. Как верить в себя, если умирают дорогие для тебя люди, а от тебя ничего не зависит?

Зверь много спорил со мной на эту тему, утверждая, что вопрос силы с вопросом веры не связан, что даже самые слабые люди иногда обладают такой отчаянной верой, что способны свернуть горы.

Мне хотелось ему верить, ведь Зверь прожил на Земле сотни лет, он повидал разных людей и разные события. Я допускала, что все это он говорил, только чтобы меня успокоить, но старалась об этом не думать.

После похорон мы все отправились в Ясли, было решено провести поминки там.

Дорога за город была расчищена плохо, поэтому добирались долго. Леночка напросилась в автомобиль Кирилла, так как боялась застрять в сугробах на своей маленькой машинке. Сюда же попросился и Петя, не захотевший ехать в "Хаммере" Золотаревского с учителями и детьми из Ясель.

- Лучше я с вами, чем с этими, - пренебрежительно фыркнул он.

Я видела по лицу Кирилла, что у него было много, что сказать мальчишке по поводу его напыщенности, но он сдержался, понимая, что сейчас не то место и не то время. Зато Леночка меня приятно поразила, вот чего я от нее не ожидала, так это того, что она развернется к Пете и влепит ему хорошенькую затрещину.

- Прежде чем мнить себя лучше других, добейся хотя бы чего-нибудь своим трудом, - прошипела она.

Мне хотелось аплодировать, но, помня, что мы все еще на кладбище, я только показала Леночке большой палец. В ответ девушка серьезно мне кивнула с самым воинственным видом. Петя же надулся, как индюк, достал телефон и всю дорогу копался в нем, бросая на Леночку, сидящую рядом, косые взгляды, но в дискуссию вступить так и не решился.

- Кирюш, - Леночка подалась вперед с заднего сидения, - я понимаю, что тебе не до меня, но скажи, это правда, что ты сказал на днях про библиотеку?

- А ты чувствуешь в себе силы? - ответил Кирилл точь-в-точь как Владимир Петрович.

- Спрашиваешь! У меня уже столько идей!

Кирилл улыбнулся.

- Вот ты и ответила на свой вопрос. Как только разберем с тобой всю документацию старика, я готов предоставить тебе все необходимое для реализации твоих идей.

- Спасибо, - выдохнула Леночка.

Всю оставшуюся дорогу никто не произнес ни слова, тихо пело радио, шуршал снег под колесами.

Мы приехали последними, потому что позже всех покинули кладбище.

Едва мы вошли в двери, отряхивая снег с сапог, с лестницы по перилам скатилось нечто белое и пушистое и кинулось Кириллу на шею.

- Килилл! - пропел детский голосок. - Я скучалааа!

Линка-Малинка была одета в белое шерстяное платьице, белые колготки, а на светлых волосах располагался огромный белый бант.

- Я тоже скучал, моя маленькая, - на губах Кирилла была самая добрая теплая и искренняя улыбка. - Ты хорошо себя вела?

- Я всегда холошо себя веду, - надулась девочка.

- И к логопеду ходила? - Кирилл сделал вид, что не поверил.

- Ходила! - заверешала Малинка. - Она меня с ложкой говолить заставляет!

- Правильно, а то как же ты научишься букву "эр" выговаривать.

- Я умею "эл" выговаривать!

- Вот именно, что "эл".

- Ууу, - девочка надулась, но с рук Кирилла слезать все равно не хотела. - А куда уехал дедушка Володя? - спросила она. - Я сплашивала тетю Малию, а она говолит "уехал" и все.

Кирилл помрачнел.

- Дедушка Володя далеко уехал. В другую страну.

- В Амелику?! - ахнула Линка-Малинка, видимо, Америка для нее была чем-то далеким, как Тридевятое царство.

- В Америку, - подтвердил Кирилл.

Девочка нахмурилась, но вопросов больше задавать не стала. Кирилл поставил ее на пол, чтобы иметь возможность раздеться. Но как только он повесил в гардероб куртку, Линка-Малинка тут же схватила его за руку.

Я смотрела на девочку с улыбкой. Такая маленькая, такая чистая, так, кажется, сказал о ней когда-то Кирилл. В ней не было ни лжи, ни лицемерия, она не знала бед, она умела любить искренне и все сердцем.

- А нас в столовой ждут! - заторопила она, подпрыгивая на месте и таща Кирилла за собой.

Нас действительно уже все ждали. В столовой Яслей уже накрыли столы для поминок. Маленьких детей тоже усадили здесь, но за отдельный стол и не стали объяснять причину застолья.

Кириллу стоило неимоверных усилий оторвать Линку-Малинку от себя и посадить за детский стол, чтобы она не услышала разговоров, которые ведут взрослые. Он не хотел, чтобы девочка раньше время узнала значение слова "смерть".

Только после того, как он обещал взять ее с собой в город покататься, она согласилась, пошла к своему месту, правда по дороге два раза обернулась, бросая на него недоверчивые взгляды.

Все расселись за столы.

Несмотря на русскую традицию, выпивать на поминках, эти поминки были другими. Водка на столе стояла, но к ней никто не притронулся. Во-первых, все приехали сюда на машинах, во-вторых, здесь были дети.

Андрей встал и поднял бокал с соком.

- Я хочу сказать! - провозгласил он. Голоса смолкли. - Я хочу сказать, как я благодарен Владимиру Петровичу за то, что он для меня сделал. Как сильно изменил мою жизнь. Я не знаю больше таких людей, каким был он. Я хочу сказать, что буду очень по нему скучать. Вечная память!

После чего выпил свой сок залпом, смутился от эмоциональности совей речи и сел на место.

Еще несколько человек высказавылась. Кирилл молчал. Я почему-то ждала, что он тоже что-нибудь скажет, но он не произносил ни слова, лениво копался вилкой в своей тарелке, куда ему практически силой положили еду и молчал.

Высказалась Леночка, снова начав шмыгать носом, потом Ковров.