Татьяна Солодкова - Огненный Зверь

- А офис? А собрания? - всхлипнула Леночка.

Кирилл задумался, барабаня пальцами по столу.

- Я не вижу смысла в ежедневных собраниях, - сказал он, наконец. - Никто не станет спорить, если я скажу, что все мы приезжали сюда каждое утро исключительно ради старика, чтобы поговорить с ним и услышать именно его совет. Но если отказаться от офиса и прекратить собрания вообще, мы все просто потеряем связь. Мое предложение - собираться раз в неделю, например, по пятницам и обсуждать, что у кого произошло. В конце концов, у каждого есть свои обязанности, и они лежат за пределами офиса.

- А я? - Леночка окончательно раскисла. - У кого я теперь секретарь? У пустого кабинета?

- В ближайшую неделю, ты секретарь у меня, - отрезал Кирилл. - Мне понадобится помощь, чтобы разобраться с бумагами старика.

- А потом? - всхлипывала она. - Кому я нужна потом?

Мне снова захотелось применить к ней физическую силу. У Кирилла умер отец меньше суток назад, чего они все на него напали? Можно подумать, она сам знает, что будет потом. Ему бы с текущими делами разобраться и для начала хотя бы похоронить старика.

- Мы придумаем, что будет потом, - пообещал Кирилл, в отличие от меня, прекрасно держа себя в руках. - Но позже. Владимир Петрович всегда мечтал о большой библиотеке для детей в Яслях. Я думаю, поручить тебе этот проект.

Леночка вытащила из кармана огромный носовой платок с розовыми ромашками и высморкалась.

- Спасибо, - пробормотала она, смотря в стол.

Я прокручивала в голове каждое ее слово. Человек, который так печется о своем будущем и обрадовавшийся возможности остаться в Яслях, не может быть предателем, желающий всем нам смерти, не так ли? Но ведь и каждое слово агента Черных Капюшонов может быть всего лишь отвлекающим маневром. Или нет?

Я поняла, что если и дальше продолжу всех подозревать, то попросту свихнусь. Не было ни малейшей зацепки, ни единого намека.

Тем временем Кирилл продолжал:

- Сегодня я узнаю, когда можно будет забрать тело из морга и сообщу всем, когда будут похороны.

Ковров нахмурился.

- Кир, ну чего ты все опять берешь на себя? Мы ведь можем помочь организацией, может, съездить куда нужно, сделать что-нибудь. Ты только скажи.

Кирилл благодарно кивнул.

- Спасибо, но нет. Я со всем справлюсь. Одна просьба, присмотрите за Яслями. Я хочу быть уверен, что они под надежной защитой. Кто знает, каким будет следующий шаг Черных Капюшонов. Возможно, они перейдут от угроз к действиям.

- Присмотрим, - серьезно кивнул Антон. - Это я тебе обещаю.

- Будем там дежурить по очереди, - поддержал Молотов, - раз уж пошла такая пьянка.

- Спасибо, - еще раз поблагодарил Кирилл. - В таком случае, я думаю, нам пока больше нечего обсуждать. Мне еще нужно успеть получить амбулаторную карту с посмертным эпикризом и свидетельство о смерти.

- Ты это... звони, если чем помочь, - предложил Андрей. - Мы ведь семья.

Семья... А ведь они действительно были как семья, всегда вместе, доверяли друг другу поддерживали... Мне стало тошно.

Все стали расходиться. Леночка еще раз попыталась прилипнуть к Кириллу, шмыгая носом, но ее оттеснил Андрей. Князев похлопал его по плечу.

- Брат, мы с тобой до конца, даже не сомневайся.

Кирилл кивнул.

- Я верю.

Не "я знаю", а "я верю". Андрей не заметил разницы, а я почувствовала. Кирилл очень хотел верить этим людям.

Все не спеша вышли, мы с ним остались одни.

Когда двери конференц-зала хлопнули, Кирилл шумно выдохнул и закрыл лицо руками. Я встала и подошла к нему, обняла за плечи.

- Что ты почувствовал?

Он отнял руки от лица, маски на его лице больше не было, на меня смотрел очень уставший несчастный человек. Он даже показался мне старше.

- В том-то и дело, что ничего, - его рука, лежащая на столе, сжалась в кулак. - Они все искренне опечалены. Все, понимаешь?

Я кивнула, хотя он и не мог видеть моего движения: я стояла у него за спиной. Чего-то подобного я и ожидала и ни капли не удивилась.

Кирилл резко встал.

- Ладно, - решил он. - Некогда убиваться. Еще полно дел. Ты со мной?

- Конечно.

Когда мы вышли из конференц-зала, Леночка с заплаканным лицом сидела за своим рабочим столом и пыталась перебирать какие-то бумаги. Слезы застилали ей глаза, поэтому она перекладывала документы почти на ощупь, совершенно все перемешав.

Кирилл вздохнул, глядя на это, и подошел к ней.

- Лен, поезжай домой, - предложил он. - Тебе нужно успокоиться.

Она поджала губы.

- Я спокойна... Я... - после чего опустила голову, закрыв лицо руками, ее тонкие плечики сотрясались от рыданий.

- Лен, давай я отвезу тебя домой.

Леночка замотала головой.

- Не надо... Я сама... Что, я не понимаю, что ли, тебе не до моих истерик! - при этом залилась слезами пуще прежнего.

Мне даже стало ее жалко. Ведь вчера возле своего подъезда я ревела ничуть не меньше, просто мне повезло, что, кроме Зверя, моего состояния никто не видел.

Кирилл посмотрел на меня. Я кивнула. Да кто я такая, чтобы возражать? После чего он взял Леночку на руки.

- Мы тебя отвезем, хорошо? Ты сюда на машине приехала?

- На... на такси, - ее трясло, слова давались с трудом.

- Вот и отлично.

Кирилл мотнул мне головой в сторону Леночкиных вещей, я послушно подхватила ее сумочку, а пальто накинула на нее, она была не в состоянии даже одеться. После чего, мы закрыли офис на ключ и вышли. Нам предстояло отвезти Леночку домой, а потом заняться приготовлениями к похоронам.

Несколько дней прошли в постоянной суете, нужно было оформить множество бумаг, подготовиться к похоронам. Все это время мы с Кириллом практически не расставались, ночевал он всегда у меня. Мы только заехали к нему, где он взял необходимые вещи, и снова вернулись ко мне.

Тело Владимира Петровича нам отдали через три дня. К этому времени, все уже было готово. Похороны прошли тихо и, как всегда, печально. Народу, к моему удивлению, было немного. Я ожидала, что проводить старика съедутся маги, если не всей страны, то, по крайней мере, со всего города. Но я ошиблась. На манеже оказались все те же: члены собрания, преподаватели из Ясель и самые старшие воспитанники детского дома, младшим сказали, что дедушка Володя уехал. Так же был водитель Степан, теперь приписанный Кириллом к Яслям.

Кирилл объяснил, что большинство людей, обладающих даром и имевших дело с Золотаревским, попросту боятся появляться в общественных местах, они предпочитали, чтобы никто не знал об их даре, и жили самой обычной жизнью. Кроме того, все догадывались, что смерть Владимира Петровича, так или иначе, связана с Черными Капюшонами, и не хотели показывать хоть какое-то отношение к старику. Словом, эгоизм был, есть и будет, и с этим приходится мириться.