Сергей Махотин - Владигор и Звезда Перуна

— Ну, это еще неизвестно. Может, эта дверь совсем не туда, куда мы идем.

— Хотелось бы так думать, — промолвил аскан.

За упавшей дверью уходил вглубь не прямой, а сворачивающий в сторону коридор. Саженях в тридцати, там, где начинался поворот, на стене плясали слабые красноватые блики. Изнутри веяло горячим воздухом, пахнувшим сажей, железом и еще чем-то, похожим на запах болотных пузырей. И еще слышались отдаленные глухие удары по камню, которые могли производить только человеческие существа.

— Сколько мы уже под землей, Чуча? — спросил Владигор.

— Сутки скоро, — ответил подземельщик. — Сейчас звезды на небесах просыпаются, ночь настает.

— Неужели мы так мало идем? — удивился аскан. — Я, когда от стражников Рума убежал, несколько дней и ночей плутал, чуть от голода не умер.

— Это потому, что ты плутал, — сказал ему Чуча не без достоинства. — А мы напрямую, самым коротким путем пошли.

Владигор похлопал его по плечу:

— Верно, Чуча. Куда бы мы без тебя! А теперь оставайтесь все на месте. Дальше я один пойду. Оглядеться надо, что и как.

Дар, Чуча и аскан молча стояли и смотрели, как Владигор уходит все дальше и дальше. Вот он достиг поворота, оглянулся, махнул рукой и скрылся за ним. Дар повернул голову и посмотрел в темную даль другого коридора, по которому они пришли сюда, и увидел знакомую девицу-смерть в белом платье. Та была далеко, однако мальчик успел заметить, как, прежде чем исчезнуть в темноте, она предостерегающе подняла руку.

Филимон вытер пот со лба и перевел дух. Немногочисленные защитники Вороньей горы бежали. Это были не защитники даже, а увечные воины, которых не взяли в поход, случайные купцы со своими охранниками и рабами, обозники, пастухи, конюхи, бродяги. Некоторые и не пытались сопротивляться, предпочитая убежать от маленького отряда синегорцев, которых здесь вовсе не ждали. Ждали не их, а возвращающихся с победой и богатой добычей айгурских вождей Салыма, Маласа и Арана. Ждали верховного вождя Рума. Но так и не дождались…

Филимон объехал гору вокруг. К вершине вела одна-единственная каменная лестница, обвивающая гору, словно змея. По лестнице нетрудно было подняться, она была пологой и широкой, но Филимон опасался, как бы не встретили их на середине подъема стрелы или кипящая смола. Пока никто не стрелял в синегорцев из немногих окон и с самой верхней площадки, где виден был большой разноцветный шатер. Обитатели горы словно затаились. Не готовят ли каверзу какую-нибудь?

Впрочем, Белун и не велел Филимону проникать внутрь горы. Он должен был дождаться чародеев и ничего не предпринимать в одиночку. Филимон, не желая рисковать людьми, над которыми получил командование, разбил отряд на четыре группы по пятьдесят ратников и расположил их вокруг горы на расстоянии, недоступном полету стрелы. Они должны были просто поглядывать по сторонам, а в случае опасности вновь объединиться и действовать уже по обстановке. Если с востока появится подкрепление айгурам, благоразумней будет отступить и присоединиться к основным ратям Братских Княжеств, которые вот-вот должны будут вступить в Селочь.

Сделав эти распоряжения, Филимон, отказавшись от провожатых, отъехал в степь. Просто сидеть и ждать, что случится, было не в его обычае. Не отпускала тревога о Владигоре, Чуче, мальчике Дарии. Даже об аскане, этом безымянном бродячем певце, думалось с беспокойством. Аскан был хорошим спутником и надежным товарищем, хоть и айгуром по рождению. Кто знает, может быть, среди этого народа немало достойных людей? Жаль только, что встречаться чаще приходится со всякими оборотнями вроде Рума.

Вскоре над степью пронеслась тень крупного филина, который поднялся в небо и полетел к Вороньей горе.

Филимон не стал подниматься на самую вершину, а, углядев небольшое отверстие в гладкой горной стене, устремился туда и вскоре влетел в небольшое помещение. Оно было пустым. На полу шевелились от ветра вороньи перья. Через приоткрытую дверь видна была уходящая в глубь горы полутемная пещера с низкими сводами. Филимон прислушался и, убедившись, что поблизости никого нет, принял человеческий облик.

Пройдя пещеру, он вышел на площадку, откуда в разные стороны расходились ступенчатые ходы. Одни вели наверх, другие вниз, третьи вперед. Чьи-то шаги раздались совсем рядом. Филимон замер и прижался к стене. Мимо него быстрым шагом прошел горбоносый человек, которого Филимон узнал бы среди тысяч айгуров. Это был верховный вождь Рум. Его сопровождали два воина, шедшие сзади и выглядевшие, как показалось Филимону, растерянными.

«Странно, — подумал Филимон. — Рум должен быть сейчас во главе айгурской конницы. Уж не двойник ли это?»

Крадучись он пошел следом. Идти пришлось недолго. У входа в одну из пещер Рум сказал что-то воинам, снял с шеи длинный ключ на цепочке, открыл массивную дверь и скрылся за ней. Воины встали возле двери, неподвижные как изваяния.

Филимон не стал дожидаться, когда Рум выйдет обратно, и поспешил назад. Выбрав из нескольких коридоров тот, которым, как ему показалось, пользовались чаще других, он пошел по нему, держась ближе к стене и стараясь ступать бесшумно. И все же пройти незамеченным не удалось. Навстречу ему шла женщина с большим глиняным кувшином на плече, глаза ее были опущены. Поравнявшись с Филимоном, женщина вдруг повернула голову и увидела его. Она вскрикнула, взмахнула руками, кувшин сорвался с плеча и громко разбился об пол, забрызгав водой штаны Филимона. Женщина с криками побежала назад, и вскоре из глубины коридора показался айгурский стражник. Он шел на Филимона с обнаженным мечом, но выглядел испуганным. Видно было, что чужой человек, проникший внутрь Вороньей горы, — явление из ряда вон выходящее. Филимон подумал, что стражник скорее всего не знает, что у подножия горы расположились синегорские воины. Однако схватки было не миновать, а, кроме ножа, у Филимона не было никакого другого оружия. И тогда он повернулся и побежал. Сзади послышался топот пустившегося вдогонку стражника.

Слева оказался вход в другой коридор, уходящий вверх. Филимон свернул туда и прижался к стене. Шаги сзади затихли. Стражник понял, что вражеский лазутчик затаился где-то поблизости и ждет случая, чтобы напасть неожиданно. Он шагнул в боковой коридор, полоснув мечом воздух впереди себя. Лезвие едва не задело щеку Филимона. Он оттолкнулся ладонями от стены и, пока стражник отводил руку для второго удара, пнул его носком сапога в колено левой ноги. Тот взвыл от боли и упал, выронив меч. Филимон не стал мешкать, подобрал меч, ударом плашмя оглушил стражника и побежал дальше.