Кир Булычев - Зеркало зла

– Это информация вчерашнего дня, – ответил профессор, – что же касается Алекса Фредро, то он, возможно, и станет основателем польской линии в пределах вашей сотрудницы.

Черт побери! Комиссару показалось, что Кора по-джокондовски ухмыляется. Но, конечно же, это от нервов…

– Может, вы мне скажете, что нашла, если нашла, эта самая Дороти? – спросило от двери Лицо империи Эпидавр, той самой, что лишилась коронных сокровищ во время мятежа триста лет назад. Правда, лица этого вельможи никогда не видела даже его жена, так Лицо было засекречено. На земле Лицо не снимало черного гермошлема, непрозрачного снаружи.

Инопланетный вельможа опустился в свободное кресло и явно вознамерился присутствовать на заключительном этапе эксперимента. Комиссар хотел было рассказать Лицу все, что он думает о нахалах и о лицах, приходящих без приглашения, но ему удалось взять себя в руки, и он криво улыбнулся Лицу, выразив радость по поводу того, что Лицо соблаговолило прервать развлечения и заняться делом.

– Когда ж начинаете? – спросило Лицо. – А то у меня заказан обед с некоторыми местными министрами. Мне не хотелось бы его срывать по вине полицейского офицера.

И Лицо показало длинным тонким голубоватым пальцем на Милодара.

Тот с трудом проглотил обращение к себе как к полицейскому офицеру.

Он мысленно просчитал до ста, а потом сказал профессору:

– А почему бы нам и на самом деле не заглянуть в восемнадцатый век?

Дороти возвратилась с прогулки в свою каюту. На море было светло, и бриг несся вперед так, что казалось, будто паруса могут в любой момент оторваться и улететь в небо.

Алекс постучал и вошел к ней в каюту.

Он был одет к обеду.

Дороти он понравился. Она подумала о том, как многое могут сделать деньги. За несколько дней, проведенных в море, она потратила всего три рубина, но на корабле нашлась одежда для Алекса, который наконец-то выглядел настоящим джентльменом. Хоть цивилизованных женщин на борту не было, но деньги позволили ей еще в Моулмейне купить приличной материи, ниток, иголок, и за первые дни путешествия Дороти смогла сшить себе два платья и другие детали туалета, так что она могла, не стыдясь, обедать за столом с капитаном «Гарлема».

– Ты чудесная портниха, – сообщил Алекс, разглядывая новое платье невесты.

– Я ничто по сравнению с мамой. Ты посмотришь, какие она шьет платья. А за ее шляпами охотятся лучшие мастерские в Лондоне.

Это было, конечно, некоторым преувеличением, но не таким уж и большим.

Алекс смотрел на Дороти, готовый поверить любой чепухе, которую та вздумала бы нести. Сам звук ее голоса лишал его способности здраво рассуждать.

Дороти достала свое зеркало. В последние дни оно перестало показывать угрожающие рожи врагов, а научилось вести себя подобно обыкновенному зеркалу.

Очевидно, это происходило оттого, что врагов не водилось на расстоянии тысячу миль.

И вот когда Дороти протянула зеркало в серебряной оправе жениху, чтобы тот держал его, пока она будет перед ним вертеться, в углу материализовался комиссар Милодар в скромном сером костюме.

– Простите, – сказал он. – Мне нужно задать вам несколько вопросов.

– Господи! – удивилась Дороти. – Сейчас-то вам что здесь надо, уважаемый джинн?

– Узнала! – обрадовался комиссар. – А я боялся, что забудешь.

– Нет, что вы, – ответила трезвая англичанка мисс Форест, – я вам очень благодарна. Без вас моя честь, вернее всего, была бы погублена.

– А это Алекс? – спросил Милодар.

Разумеется, таким тоном нельзя задавать вопросы о польском шляхтиче.

Алекс возненавидел это привидение горячей ненавистью.

– Вам чего-нибудь нужно? – спросила Дороти. – А то нам пора идти на обед. Здесь опаздывать не принято. Голландцы – такие пунктуальные люди, вы не представляете!

– Мне надо только задать вам несколько вопросов.

– Только коротко, мистер джинн.

– Мы тебя посылали в Бирму для того, чтобы ты нашла некоторые вещи, – сказал комиссар.

– Вот уж не подозревала! – вдруг обиделась Дороти. – Меня вообще-то никто никуда не посылал. Все решения в моей жизни я принимаю сама.

– Когда близко нет хозяйки.

– Какой такой хозяйки?

– Миссис Уиттли, к которой я тебя устроил, – самоуверенно заявил комиссар.

– Слушайте, какой вы джинн, если даже не знаете, что я отдала хозяйку в любовницы моему дяде королю Лигона.

– Вот именно! – буркнул Алекс.

– Простите, не знал, мы давно не виделись, – спохватился джинн. – У меня столько дел, что я не могу следить за деталями вашей биографии!

– Тогда спрашивайте, спрашивайте, – поторопила комиссара Дороти. – Нам пора уходить.

Комиссар не выносил, когда его не боялись. Но в этой ситуации следовало проявить терпение.

– Скажите мне, уважаемая мисс Форест, – сказал Милодар, – где находятся ценности, в которых мы заинтересованы: Зеркало Зла, Перстень Угрозы и Венец Власти?

– Повторите, пожалуйста.

– Три сокровища, которые вам не принадлежат и которые вы должны были отыскать в лесу, где сражались мятежники с Эпидавра.

– Все слишком сложно, – призналась Дороти.

– Чего уж там! Мне надо узнать, где вы прячете Зеркало Зла…

– А я не скажу! Я не собираюсь его прятать. Это мое зеркало. Мне оно тоже нужно.

– Это несерьезно! – воскликнул джинн Милодар. – Через каких-нибудь полсотни лет вы благополучно помрете, а где мне тогда искать ваше зеркало?

– Ну как я могу заглянуть на пятьдесят лет вперед? – удивилась Дороти. – Как Господь решит, так и будет.

– Попрошу не отвлекаться, – настаивал Милодар. – В вашем распоряжении оказалась чужая вещь.

– Почему чужая? Разве не я ее нашла?

– Вы нашли ее, потому что я сказал вам, где искать.

– Вас там не было, мистер джинн.

По ходу этой перепалки Алекс Фредро обрел дар речи и начал сердиться.

– Послушайте, мистер, – сказал он. – Вы врываетесь, пся крев, в каюту моей невесты и начинаете требовать какие-то вещи. Так вот, учтите, лучше вам иметь дело со мной. Где ваша шпага?

– Ах, оставьте, при чем тут шпага!

Комиссар был настолько рассержен, что забыл о том, в каком виде явился молодым людям. Он протянул руку и ринулся отнимать зеркало у Алекса, который все еще держал его.

Алекс опешил от броска комиссара Милодара и не успел принять мер, он лишь смотрел, как рука комиссара обхватила зеркало и рванула на себя, но ничего из этого не вышло, потому что пальцы Милодара пронзили рамку зеркала и сомкнулись, а зеркало осталось в руке штурмана.

Оба – и штурман, и комиссар – смотрели в растерянности на зеркало, потом Алекс с сочувствием, но без всякого злорадства спросил: