Воин-паразит: Стать человеком (СИ) - Костяной Богдан

— Думаю, с тобой мне хватит и одной левой, — ответил лейтенант, поднимаясь с помощью аметистоглазого на ноги.

«Даже сейчас он беспокоится о неко…» — отметил он про себя.

— Слышишь? — спросил Эспен.

— Да, — кивнул лейтенант.

Земля вновь содрогалась под ними. Трещал валежник и шумели пожухлые листья. Повсюду.

— Ублюдок пытается нас запутать! — прошипел паразит. — Ложись!

Эспен рванул в сторону, но из кустов в него полетело, к его удивлению, броевно. А вот с противоположного направления.

— Аргх!

Метал мерзко заскользил по неживой плоти. Лейтенант встал на пути у вендиго и вместо шеи паразита, хватка узловатых пальцев сомкнулась на мече.

— Луч Кустоса! — произнёс офицер и пустил те кропали успевшего накопиться в теле телума на технику, воспламенившую потрёпанный клинок. Застучали кривые зубы, дух отпрянул назад, пытаясь взмахами потушить горящую кисть.

— Сука ты! Ны-а! — рявкнул подскочивший Эспен и отсёк наполненным энергией мечом руку вендиго по локоть. — Fulgur! — разряд молнии, сорвавшийся с пальцев паразита ударил во второе предплечье, которым закрылся монстр.

— Сейчас я тебя… — Эспен рванул вперёд на тварь, дабы исполнить главную цель этого прохода в леса, как его прервал удар. Подпрыгнув, вендиго перевернулся на бок на 90 градусов в пространстве и выстрелил обоими копытами.

Хрустнули рёбра и ключица паразита. Плюясь кровью, Эспен отлетел на десяток метров без сознания. Встав на ноги, вендиго посмотрел оставшимся глазом на лейтенанта.

— Что же… мы сейчас, как никогда на равных, — хмыкнул мужчина, глядя на отсутствующую руку духа и своё нерабочее плечо, а также многочисленные раны на теле.

Мельком посмотрев за спину, он убедился, что Эспен, пусть и тяжёло, но дышит. Жизнь аметистоглазого мечника, как и всех тех людей, что ещё не выбрались из купола находилась в уставших руках зама командира.

— Ну давай. Решим вопрос по-мужски.

И два существа — живое и немёртвое, сошлись в смертельном танце. У лейтенант не осталось тельмуса на то, чтобы зажечь свой меч. Поэтому он колол вендиго голой сталью. По крайней мере, если он не сможет уничтожить его тело, то выведет духа из строя.

Изогнутые ноги вендиго покрыли глубокие раны, но кости чудовища оказались слишком толстыми даже для закалённой стали. В отместку, оно исполосовало здоровое плечо и грудь лейтенанта незаживающими царапинами. Именно царапинами, ведь если бы когти вендиго задели офицера в полной мере, тот уже стоял бы на пороге Суда Равина.

— Неплохо дерёшься… — тяжело вздохнул лейтенант. — Как для того, в чьих жилах давно застыла кровь…

Эспен всё продолжал лежать без сознания. Впрочем, даже очнувшись, паразит бы ничего не смог предпринять. Боль в ставшей единым большим синяком груди не дала бы мечнику даже сесть.

«Жаль, что моя техника медитации была предназначена лишь для подьёма на четвёртый уровень… Эспен и вовсе никакую не использовал. Верно, он и вправду талантливый адепт. И не такой дурак, каким старается казаться…»

Мышцы словно песком набились. Покрытый глубокими зазубринами меч с трудом удерживался в руке. Кусок ребра, застрявший в лёгком, раскалупал рану и кровь проникла в дыхательные пути.

Даже выйдя победителем из поединка, у него было немного шансов выжить. Как минимум, необходимо было срочно вскрыть спину под лопаткой, чтобы слить кровь. А её и без того мало оставалось в теле лейтенанта. В конце-концов, всё это время, его разорванное в клочья плечо не переставало кровоточить.

«Наверно, если бы я успел завести столько же друзей, сколько и Эспен, то не остался бы сейчас один на один с вендиго. Как лейтенант, я мог лишь позаботиться о подчинённых, но кто позаботится обо мне?»

Треск. Клинок издал последний «вздох» и разлетелся на куски. Лишь небольшой обломок с рукоятью остался в руках у лейтенанта. В ту же секунду, мужчина почувствовал жуткий холод внизу живота.

Оттуда уже торчали когти вендиго, что оторвали офицера от земли. Сильно потрёпанный, покрывшийся коркой из смеси ещё горячей и давно остывшей, почерневшей крови дух, довольно раскрыл пасть, предвкушая скорое «исцеление» увечий за счёт живой плоти.

«Эспен, ты пришёл сюда ради Энаса… — пронеслось в голове лейтенанта. В глазах мужчины краски стали сгущаться. Звуки окружающего мира таяли в мёртвой тишине. — Ты хреновый подчинённый… Я ведь… приказал тебе убираться… — И лишь одна мысль. Одна единственная мысль заставила огонь справедливости вспыхнуть в теле угасающего адепта: — Если круг перерождения и правда существует… я хочу, чтобы в следующей жизни… мы были… друзьями».

Осколок меча вонзился в шею вендиго. Недоумевающий поначалу дух завопил от боли, когда его объяло не угасающим пламенем. Тварь выпустила бездыханное тело лейтенанта и принялась метаться в стороны, пытаясь сбросить с себя огонь. Но тот уже заключил свою жертву в клетку из которой нельзя было выкарабкаться.

Кожа вендиго развевалась пеплом по ветру, а ноги перестали двигаться после того, как огненный саван добрался до мышц. Издав последний хрип, дух замер, продолжая некоторое время тлеть, пока не превратился в статую из угля.

* * *

Эспена разбудили нежные прикосновения натруженных рук Алисы. Амазонка осматривала его тело, но видимых повреждений, как и внутренних у паразита не было. Точно также, исчезли и синяки с лица рыжеволосой, что оставил ей вендиго при «транспортировке».

— С-сколько я провалялся? — ошарашенно спросил Эспен, шаря рукой в поиске белого меча.

— Минут десять назад мы нашли вас. Заклинание уже развеялось, — ответила Алиса.

— А вендиго? — осведомился паразит.

— Мёртв… То есть уничтожен.

Как только Эспен принял сидячее положение, амазонка набросилась на него и крепко стиснула в объятиях. Он хотел было что-то сказать, но решил просто молча стиснуть девушку в ответ.

— А что с лейтенантом? — спросил Эспен через несколько минут тесного контакта.

— Он… — Алиса запнулась, но, проглотив ком в горле, продолжила: — В общем, пойди глянь сам.

Поняв, что с офицером случилось что-то нехорошее, паразит вскочил и вприпрыжку добрался до места столпотворения рейнджеров. Протиснувшись сквозь толпу, он увидел понурившего голову Голема, сложившего руки Яхтира, сидящего на коленях, и склонившегося Людвига… Склонившегося над ещё тёплым, будто бы и вовсе спящим, а не мёртвым лейтенантом.

Его ноги свели вместе, а руки связали на груди для транспортировки в лагерь. Чудовищную рану на животе прикрыли плащом. Лицо офицера застыло в грустной улыбке. С уголков рта стекала по бородке кровь. Будто и не кровь вовсе, а вино, коим упился тот.

И руки ему связали, чтобы не буянил, если проснётся нетрезвый! А плащ… плащ, чтобы не замёрз!

Эспен не хотел признавать это. Не хотел верить, что всё обернулось так. И только та часть сознания, что всё ещё делала его паразитом в большей степени, нежели человеком, холодно констатировала: «Он мёртв».

— Он спас нас всех. И избавил город от вендиго, — сообщил Людвиг. — Нужно как можно скорее вернуться в лагерь и устроить похороны, достойные офицера, что до последнего вздоха верой и правдой служил своей Родине.

— Упокой Мезенгет его душу, — произнёс кто-то тихо.

— Да будет Равин милостив к слуге своему, — добавил другой.

Глядя на бездыханного лейтенанта, Эспен испытывал только одно чувство — чувство стыда. От того, что так и не узнал…

— Как его звали, капитан? — спросил паразит.

— Торфинн. Торфинн, сын Торса, — прошептал Людвиг.

— Да храни тебя в следующей жизни Храдхир, друг мой, Торфинн, сын Торса, — с трудом произнёс паразит и поднял голову, дабы не дать слезам скатиться по подбородку.

Глава 35. Открой свои глаза

Дорога в лагерь, кажись, длилась вечно. Обошлось, хвала богам, без происшествий. Нежить, духи, проклятия и прочее дерьмо старательно обходили вооружённую группу из тридцати человек.