Катрин Андер - Королева

— Как же вы правы, — поддакнула в очередной раз Эллис, отпивая еще один глоток вина из бокала и вновь возвращаясь, к столь неподобающе быстро заваленной мгновение назад игре. Похоже, в ее голосе все же проскользнули оттенки реальных чувств, поскольку краем глаза она уловила, как маркиз бросил на нее возмущенный взгляд и скривился как от кислятины. Королева в ответ едва не прыснула от смеха, но все же удержалась и окончательно продув, спрятала игрушку в один из многочисленных карманов своего очередного предельно откровенного платья. На свидание с магом она просто не могла надеть ничего другого, и как оказалось, не прогадала. Стоило взгляду маркиза Даберена, остановится на ее теле, прикрытом лишь множеством прозрачной ткани, как он заливался краской и непременно сбивался с мысли, начиная вещать полную ерунду.

— Похоже, вам очень понравилось изготовленное на наших виноградниках вино, позвольте вам налить еще, — томно и с придыханием произнес маг, неожиданно для размечтавшейся королевы. Попытка произвести на нее такое впечатление Эллис естественно позабавила, но не помешала заметить как, наливая в бокал вино, маркиз отправил туда же и каплю странного вещества, хранящегося в ее перстне. Очередной яд, — мысленно застонала королева, очень надеясь, что на этот раз это окажется не «Ар», а то еще одного приступа смеха она точно не переживет, да и его сиятельство этого не поймет. По уму стоило не рисковать, и лишь пригубив вино вылить остатки в ближайший цветок, или якобы нечаянно опрокинуть бокал. Но Эллис уже давно, еще в ту бессонную ночь приняла решение о том, как стоит поступить, чтобы выиграть и не испортить игры союзников. Она демонстративно почти за раз выпила пол бокала вина, очень надеясь, что маг не рискнет использовать мгновенно действующий яд. Она-то успеет принять противоядие, но тогда весь ее план полетит к чертям собачьим, а ей так хотелось показать магам, что ни убийцами, ни ядами ее не пронять, что ее берегут сами Первые.

Маркиз с удовольствие пронаблюдал, как она ополовинила бокал, и, надеясь, что он ничем себя не выдал, продолжил вещать на извечную тему «кораблей бороздящих звездные пространства». Эллис теперь уж маленькими глоточками допила бокал до дна, с предельно туповатым выражением лица внимая россказням мага, и недоумевая как такому самодовольному дураку, могли доверить столь важную миссию. Любой хоть немного соображающий человек, во-первых, никогда бы не завел с ней подобных разговоров, а во-вторых, мгновенно понял бы, что над ним очень искусно насмехаются. Но маркиза казалось, подобное совершенно не заботило.

Боль пришла неожиданно быстро, пульсирующим комочком наливаясь во всем теле. Еще один редчайший яд нелюди, столь любимый дроу в своих интригах. Единственно, что могло спасти от этого яда — это индивидуальное универсальное противоядие, о котором люди ничего не подозревали, а посему этот яд считался безотказным. Он мог начать действовать в любой момент после принятия, и данная человеку отсрочка зависела лишь от индивидуальных особенностей организма. А еще этот яд поражал своей жестокостью, убивая жертву почти пол часа, в течение которых все тело охватывала все нарастающая и нарастающая боль, не имеющая конкретной локализации. Казалось, что болит каждая клеточка тела, и жертва на собственно опыте убеждалась, что у боли не бывает предела.

— Простите ваше сиятельство, что вынуждена прервать ваши достойнейшие речи, но не могли бы вы указать мне уборную. Ваше замечательное вино, совершенно не желает задерживаться в моем теле. — Невинно хлопая глазками и преданно смотря на маркиза, спросила Эллис, ей стоило больших трудов не выдать своего состояния, сохранить на лице улыбку, не обезображенную пронизывающей все тело болью.

— Конечно, ваше величество, позвольте сопроводить вас, — учтиво и в соответствии с этикетом маг протянул королеве руку, помогая подняться. Легкое покачивание якобы захмелевшей королевы прекрасно замаскировало пронзающую ее с каждым шагом боль. Эллис хотелось плюнуть на все, как можно скорее кинуться в другую комнату и просто опустошить сосуд с противоядием, лишь бы все продолжающая нарастать боль покинула ее тело. Только врожденное упорство позволило ей степенно, как и подобает высокой леди дойти до ближайшей уборной в сопровождении маркиза и неспеша, подчеркнуто небрежно, затворить за собой дверь. Ее сил еще хватило недрогнувшей рукой достать противоядие и одним глотком опустошить сосуд, после чего силы окончательно ее покинули и тело, подобно подломившемуся деревцу опустилось на пол.

Пять соток, лихорадочно отсчитывал разум, моля тело поскорее прийти в себя, она не может себе позволить отсутствовать более продолжительный период времени. Боль покинула тело мгновенно, так же как и пришла, но общая усталость проходить не желала. Ты можешь, давай, я знаю, что ты сильная и со всем справишься, — шептала себе под нос королева, по стенке пытаясь подняться на ноги, которые предательски дрожали и подкашивались. Но, выходя из уборной, и мило улыбаясь поджидающему ее маркизу, она не единым жестом или движением не выдала своего истинного состояния, и лишь вновь опустившись в уютное кресло, Эллис позволила себе вздохнуть облегчено. А маг вновь завел свою старую песню, про то, что нелюдь надо непременно приструнить, а то в последнее время они ведут себя излишне вызывающе и с людьми считаться совершенно не намерены.

Вечерело, сумрак грядущей ночи крадущейся кошкой подступал к дворцу, окрашивая сгустившийся воздух во всевозможные оттенки багрянца. Эллис неспеша в легкой задумчивости брела по одной из нижних галерей дворца, местами переходящих в террасы. Маг весь день ненавязчиво крутился поблизости, и лишь недавно, поняв, что яд на нее так и не подействовал, разочарованно убрался восвояси, наверняка готовить ей очередное испытание, способное оборвать ее столь юную жизнь. Несомый с моря ветер ворвался под своды галереи, и Эллис замерла на полушаге. На губах слишком отчетливо возник до боли знакомый солоновато-горький привкус моря. Именно так оно пахло в ее мире, аромат который не описать иными словами, чем запах моря, и кто хоть единожды бывал на его берегах, поймет, о чем речь. Но это не все, пронзила ее голову еще одна невероятная мысль, к этому запаху примешивался еще один неуловимо знакомый аромат. Эллис попробовала новый аромат на вкус, вздула ноздри в надежде выделить вновь ускользающий полутон, чего-то до боли знакомого и родного. Черемуха, осенило девушку. Пахло цветущей черемухой и морем. Именно так однажды пахло в Питере, когда ее в очередной раз занесло туда на майские праздники.