Предзимье. Осень+зима - Татьяна Лаас
Темнота второй раз откровенно поперхнулась едой:
— Нет, конечно.
Пусть лучше возмущается на Таю, чем ломает голову, была ли это его мать. Хотя у него сутки были на то, чтобы это осознать и принять.
— Значит, нужно составлять списки твоих родственников и искать того, кто сможет поехать и проверить все на месте. Гордей именно этим и собирался заняться. Может, вместе поедем? Вдвоем не так страшно устраивать разборки с семьей…
— Я не могу, Тая, — призналась темнота и снова что-то принялась мрачно жевать.
Тая улыбнулась:
— Можешь, я сняла с тебя привязку к местности. Ты свободен. И не спрашивай, как и когда я это сделала — не знаю.
Золото глаз снова подалось к ней:
— Значит, «тепло ли тебе, Илюшенька?» мне не показалось в лесу?
Тая фыркнула, а потом не сдержалась и рассмеялась, неожиданно для себя и Ильи:
— Вот любишь же ты себя! Я сказала там: «Тепло ли тебе, парень?»!
Он со вздохом обиды собрал все обертки, разбросанные по полу, и убрал их в Таин рюкзак. Туда же отправились использованные салфетки.
— Спасибо, что сняла привязку, но… Я не могу поехать с тобой.
— Это еще почему?
Он твердо, упрямо, не давая и шанса Тае оспорить его слова, сказал:
— У меня одна единственная возможность доказать, что напал на Кота не я — поймать настоящего змея.
Тая напомнила:
— Есть еще одна — Гордей. Он мозголом. Он придет в себя и подтвердит…
Илья взял её за руку и легонько сжал:
— Тая, Кот не может столько ждать. Его могут снова попытаться убить в любую минуту. Защитить его могу только я.
— Вот любишь ты себя, Зимовский! — вновь повторила она.
— Я должен проникнуть в отделение патологии обратно и охранять Кота.
Тая вспомнила Виноградова и его предупреждение:
— Не думаю, что стану тебе в этом помогать.
— Я попытаюсь сам справиться.
Она постаралась достучаться до его разума — ей Илья все же был до́рог, и терять его не хотелось до одури, до боли в сердце:
— Ты можешь довериться охране Кота и выбраться из Змеегорска — на тебя идет охота. Никто не будет ждать, пока ты докажешь свою невиновность — тебя ликвидируют на подходах к палате Кота. Ты не доберешься до него — тебя убьют. А это не то, о чем я мечтала в этой жизни.
— Тая, передо мной не стоит вопрос: спасать свою шкуру или идти к Коту. Я безопасник, я давал клятву защищать любой ценой. Меня сейчас волнует только один вопрос: как мне подобраться к Коту. Только этот. Вентиляционные шахты никто еще не отменял — смогу добраться я, доберется и другой змей… Тая, я отдаю себе отчет, как это звучит для тебя, которая видела меня врывающимся в палату к Коту.
— Ты говорил, что тебя могут шантажировать мною. Ты говорил, что пойдешь на поводу у шантажистов и выполнишь их требования.
— Требования денег, Тая. Не иные требования. Не требования убить и прочее.
Тая осторожно начала:
— А если я…
Он резко перебил её:
— Но ты же не пойдешь на шантаж. Ты не опустишься до такого. Тая, я гад, но не мразь. Не надо так со мной…
Тая вздохнула:
— Вот зачем ты так. На подлете сбил. Я знаю, что ты хороший.
Он довольно рассмеялся:
— Ты все же нашла во мне что-то хорошее? Надо будет сказать спасибо Дарье Аристарховне.
— Илья…
— Ты не опустишься до шантажа, я знаю тебя, Тая.
— Да-да-да, у меня же есть Гордей…
Он почему-то обнял Таю, подхватил её за плечи и под коленками и водрузил её себе на ноги, прижимая к груди:
— Таюшка, грибочек мой, предзимье хмурое и такое желанное… Пойми, я не могу иначе.
В его объятьях было тепло и уютно. Даже не так. Безопасно. Тая прошептала ему в грудь:
— Ты думаешь… У нас бы могло получиться? Мы бы могли… Ты и я…
— Не хорони меня так рано. И да, я знаю. Если бы ты смогла меня полюбить, то… Все бы получилось. Я сделал бы все, чтобы ты была счастливой. Ты бы осуществила свою мечту и пошла бы учиться. Я бы сменил службу, выбираясь из Змеегорска. Ты бы училась применять свои умения — тебе надо учиться держать себя в руках, тебе надо пользоваться своей магией. Работа в больнице — это здорово, но слишком просто для тебя — я видел тебя на месте взрыва маглева. Ты не должна зарывать свой талант, свои умения в землю. У нас все бы вышло. И спасибо, что ты не шантажируешь меня будущим, которого не будет, хотя бы потому что я для тебя всего лишь друг.
В уличную дверь кто-то громко, уверенно постучал.
Тая вздрогнула, вымораживая комнату.
— Это не я, Илья. За мной не было хвоста. Я не предавала тебя.
— Я знаю.
Он без предупреждения подался к ней, поцеловав в щеку, и осторожно ссадил её обратно на пол:
— Дай мне пару минут. Я уйду через подвал.
Он встал и принялся стаскивать с себя свитер.
На улице кто-то продолжил бушевать, еще сильнее пиная дверь:
— Таисия Саввовна, я знаю: вы тут. И Зимовский тут! Откройте дверь или я её вышибу сам!
Виноградов. Его голос сложно было не узнать. Илья стащил с себя джинсы, аккуратно свернул их, убирая в Таин рюкзак, и тут же превратился в мелкого змея. Он собрался было рвануть куда-то в щель, но Тая знала — Виноградов не из тех, кто не предусмотрел такую возможность. Дом наверняка оцеплен. Она невоспитанно поймала Илью за хвост:
— Не туда! Стой…
Если он даже уйдет от погони Виноградова, для Таи Илья будет потерян — он попрется к Коту без того, кто прикроет ему спину. Такого Тая не могла допустить. Илья же ошибался, что он для нее всего лишь друг. Тая вспомнила, почему вдруг захотела желтый зонт от дождя. Такой был у Ильи. Подсознание иногда работает долго, но метко.
— Ты же никому не говорил, кроме Гордея, что умеешь насколько уменьшаться?
— Тая…
Дверь уже стонала под ударами Виноградова:
— Таисия Саввовна! Откройте немедленно!
Кажется, ордера у Виноградова все не было, как и полной уверенности, что Илья действительно тут.
— Чур, не кусаться и не щекотать жалом!
— Тая, я не шмель, у меня нет жала.
— Зимовский, ты меня прекрасно понял — языком не щекотать!
Глава пятая, в которой Тая выясняет, что Илья камикадзе
Тая открыла дверь,
