Девочка и луна - Марк Лоуренс
— Кола! Вставай! — Она забыла о своем зеленом языке и попыталась поднять девушку. Высокий наемник пронзил бы ее копьем, если бы Турин не сбил его с ног невидимой рукой своей лед-работы.
Еще несколько послушниц отступили, раненые, по крайней мере трое, но Красные Сестры по-прежнему прокладывали багровую тропу в сердце пеларти, и казалось, что даже такие закаленные воины не могут дальше сражаться перед лицом таких потерь. Турин, Мали и Теус продвигались сквозь бойню, все еще оставаясь за линией боя, пока не поравнялись с Куиной.
— Она ушла, сестра. — Мали протянула руку, чтобы поднять Куину, оставив Колу лежать в луже собственной крови. — Теперь она у Предка.
Впереди казалось, что пеларти ломаются и отступают в туннель. Победа, но с каким трудом, и Турин с облегчением вздохнул. Он знал, что не смог бы долго сопротивляться. Без помощи монахинь у них не было бы никаких шансов.
— Я думаю, мы победили. — Он посмотрел вниз на свою почти нетронутую нарядную одежду, отвергнутую братьями Мали, почти королями, и чувствуя, что, несмотря на его усилия, все выглядит так, словно Куина в разорванной и окровавленной рясе внесла бо́льший вклад. — Я думаю, что они это сделали. Красные Сестры великолепно…
Но как раз в тот момент, когда он говорил, что-то прогремело в середине схватки, разбросав как пеларти, так и монахинь. Послушницы отступили, вырвавшись из сражения, а также несколько наемников, оставшихся в живых после прохода монахинь. Существо, несшееся к ним, было похоже на Зокса, но гораздо более устрашающее. Как и описывала Яз, оно казалось железным псом, сложенным, как Зокс, но с косами вместо когтей и разинутой пастью, самым страшным содержимым которой были не ряды сверкающих стальных зубов, а окровавленные останки одной из трех Красных Сестер. Второй пес, не менее крупный, с грохотом несся за этим, не обращая внимания на дождь ударов Госпожи Меч.
44
Куина и Турин
ТУРИН, ПАРАЛИЗОВАННЫЙ, СТОЯЛ на пути атакующих псов. Он не мог найти в них воды, за которую можно было бы ухватиться, и у него не хватило бы сил поднять их, даже если бы они были наполнены ею. В ледяной пещере он мог бы обрушить крышу на обоих, но не в этих туннелях под землей.
Два металлических зверя, один из которых все еще грыз торс Красной Сестры, направились прямо к нему, без усилий оттесняя плечом любую послушницу, слишком медлительную, чтобы уступить им путь. Ход битвы изменился в одно мгновение: даже несмотря на то, что их мечи оставили глубокие порезы на толстых железных телах, у Госпожи Меч и выжившей Красной Сестры не было ничего, что могло бы повредить псам.
Во второй раз за время сражения Турин осознал, что находится в нескольких шагах от смерти. Когда до собак оставалось всего несколько ярдов, он взял себя в руки и плавно убрал свое тело с пути собак, увлекая за собой Мали. Куину он предоставил ее собственной скорости. Теуса он просто оставил, не имея ни сил, чтобы легко поднять его, ни желания рисковать навредить себе от усилия.
— Нет! — Без предупреждения он потерял контроль над Мали, когда та была менее чем в ярде над землей и находилась в пределах досягаемости железных челюстей. Для его лед-работы она просто исчезла, хотя он мог видеть, как она упала на каменистый пол. Он сосредоточил всю силу, которую не использовал, чтобы удержаться в воздухе, и попытался сомкнуть вокруг нее руку своей лед-работы, но это было все равно, что пытаться удержать воздух.
Мали ударилась о землю с такой силой, что эхо разнеслось по залу, как будто она была огромным валуном, а не хрупкой девушкой, и упала с какой-то большой высоты. Ее плоть сияла силой Пути, по которому она только что прошла, его сияние просвечивало сквозь темноту ее кожи. Ее лицо, часто улыбающееся, всегда под контролем, теперь светилось яростными эмоциями, глаза стали маяками.
— Беги! — крикнул Турин. Он знал, что Крей уничтожила Зокса взрывом энергии Пути, но он также видел разрушения. Никто из них не пережил бы взрыва.
И Мали действительно побежала. Но прямо на переднего пса. С поразительной скоростью она бросилась на своего врага — только для того, чтобы быть схваченной в воздухе. Она исчезла в огромной пасти зверя. Мгновение спустя второй пес врезался в Теуса, схватив его в челюстями.
— Нет! — Турин упал на землю, подавленный поражением. — Мали!
Ведущий пес повернул к нему голову. Его огромная челюсть сомкнулась, представляя собой переплетенную сетку блестящих стальных лезвий, между которыми сочилась кровь. Куина атаковала его, ее кинжалы наносили удары так быстро, что создавали почти непрерывную ноту, а не серию столкновений, но они не сделали ничего, кроме царапин на броне существа.
Второй пес тоже повернулся, две оторванные ноги выпали из уголка его пасти. Он склонил голову набок, как будто гадая, какую возможную угрозу может представлять Турин — очень человеческий жест.
Турин снова приготовился к концу. Он не мог ни сражаться, ни убежать от этих созданий Пропавших, которых развратил Сеус. Куина, тяжело дыша, отступила назад, чтобы встать рядом с ним. Позади них звуки боя стихли — у одной из двух вовлеченных сил закончились тела.
— Мне жаль. — Турин дотронулся до плеча Куины.
Челюсти ближайшей собаки приоткрылись с металлическим протестующим визгом. Между зубами сочился свет. Мгновение спустя яркий кулак пробил зубы насквозь, стальные осколки закувыркались в воздухе. С ослепительной скоростью Куина отразила неизвестное количество из них. Турин почувствовал дуновение ветра на своем горле, когда ее рука пронеслась мимо него.
Челюсти пса снова завизжали, и его пасть широко раскрылась, открывая Мали с ногами прямо между нижними зубами и плечами, прижатыми к небу, голова наклонилась, как будто несла на себе тяжесть мира. Еще один натужный рывок, и нижняя челюсть отвалилась. Мали потянулась пылающей белой рукой к горлу пса, схватила явно что-то жизненно важное и вырвала его. В следующее мгновение механизм рухнул, почти грациозно перекатившись на бок.
Мали вышла наружу, сияние Пути исчезло с ее лица.
Второй пес повернул к ней голову, кровь все еще текла между его нижними зубами. Какая бы сила ни оставалась в Мали, ее будет недостаточно, чтобы повторить уничтожение первого. Турин приготовился к действию.
Вместо этого взгляд Мали встретился с темным взглядом пса, ее собственные глаза вернулись к своей обычной черноте:
— Теус?
Пес открыл
