Вероника Кузнецова - Забавы колдунов. Часть первая

— Ну, дочка, пора отдыхать, — объявил Пахом Капитоныч. — Судя по солнцу, время уже далеко за полдень.

Адель устала, но за разговором не заметила, что прошло так много времени. Она-то решила было, что её спутник щадит её, но оказалось, что он специально отвлекал её внимание от тягот дороги.

— У меня был дружок, который так занимательно рассказывал всякие истории во время пути, что мы не знали усталости. Время уж падать от изнеможения, а мы всё шагаем да веселимся.

— А где он сейчас? — спросила Адель, принимая из рук солдата хлеб, сыр и овощи.

— На нашем свете его уже нет, — внешне спокойно ответил солдат. — Ну да за спиной каждого из нас тогда стояла смерть. И кажется мне, что он становится мне всё ближе… А ты, Адель, попробуй картошку заедать помидором. Вкус изумительный!

Адель удивлялась характеру своего спутника. Уж сколько хороших людей она встречала, а Пахом Капитоныч казался ей особенным. Ведь как она в нём ошиблась, заподозрив в отсутствии гордости и в рабской покорности каждому встречному, а в нём говорит необъятная доброта к каждому живому существу и покровительство слабому. А как легко себя с ним чувствуешь! Будто знаешь его всю жизнь. Но не прост этот человек. Далеко не прост! Он подмечает и недостатки окружающих и их слабые стороны, но, в отличие от многих, мирится с ними. А из-за его мягкости и покладистости не замечаешь, что у него свои горести и печали. Сегодня он рассказал о погибшем друге, таком дорогом, что он кажется ему всё ближе. Сколько же ещё друзей он потерял? У такого милого человека должно быть много друзей, а война никого не щадит.

— Да, действительно, изумительно, — отозвалась Адель. — Пахом Капитоныч, а вы, правда, хотите помочь мне найти моего Франка?

— Разве можно пообещать свою помощь в шутку? — удивился солдат. — У нас так не принято. Если уж что пообещал, то держи слово.

— Но мне идти далеко, так что если вам надо будет…

— Не тревожься за меня, дочка, — ласково проговорил Пахом Капитоныч, наливая Адели воду в видавшую виды жестяную кружку. — Мне деваться некуда. От своих мест я отбился, а к новым не прибился. Провожу тебя, погляжу на мир и, может быть, где-нибудь пристроюсь. Любопытно взглянуть на твоего жениха. Верно, хороший человек, раз ты пустилась в такой длинный путь, чтобы вызволить его из беды.

— Наверное, хороший, — неуверенно согласилась Адель. Теперь, когда она узнала многих мужественных людей, бескорыстно и с риском для жизни ей помогавшим, она ответила с запинкой и некоторой долей сомнения.

Пахом Капитоныч, удивлённый её тоном, молча ждал объяснения.

— Я не знаю, помог бы Франк незнакомой девушке так, как помогаете мне вы. И не думаю, что он пошёл бы в замок сэра Джолиона, чтобы спасти нас с Мэг. Он, конечно, дал бы денег, если бы его попросили, но…

Адель ужаснулась собственным словам. Неужели она так плохо думает о своём Франке? А если эта мысль закралась ей в голову, неужели она продолжает его любить?

— Может, пошёл бы? — с надеждой спросила она.

— Может, и пошёл бы, — успокаивающе проговорил солдат. — Не было случая, вот он и не сумел себя проявить. Молод ещё, жизнь его не трепала. Пока он сам в беде, а когда мы его спасём, он и о других подумает. Ты верь в свои чувства, дочка. Раз любишь, значит, он того заслуживает. Ведь не за дурные поступки ты его полюбила?

— Он добрый и чуткий. Когда нам с мамой было плохо, он не отвернулся от нас. И ему безразлично, что у меня нет денег.

— Ну, вот ты и сама видишь, что хороший человек. А геройство не всегда можно проявить в обычной жизни. Здесь всё решает случай.

Адели стало легко и спокойно. Её Франк, и правда, славный человек. А что он не спас кому-то жизнь, то лишь потому, что не было случая. Хотя… Но девушка поспешила отогнать непрошенные и опасные мысли.

— Если ты совсем устала, Адель, то мы можем побыть здесь ещё час, но если ты в силах идти дальше, то пойдём.

— Я могу, — сейчас же откликнулась девушка, с ужасом подумав, что у неё совсем не осталось сил и она сейчас скорее способна упасть и заснуть, чем встать.

— Я не знаю этих мест, потому и тороплю тебя, — объяснял солдат. — Нам бы уйти подальше, а если удастся, найти надёжный приют на ночь.

Адель в очередной раз удивилась, что смогла побороть слабость и продолжить путь. Она уже много раз удивлялась неведомо откуда взявшейся выносливости, и, наверное, ей предстояло удивляться самой себе до конца путешествия, каким бы этот конец ни был.

Пахом Капитоныч подробно расспросил Адель о её жизни до того, как пришло известие о смерти отца, и после, о Франке, о маме, а потом пустился в воспоминания о своей юности и родной деревне.

— Вы вернётесь туда?

— Нет, — подумав, ответил солдат. — Там я буду уже чужим. Родных у меня не осталось, семьи нет. В качестве кого я туда приду? Кто меня там помнит? Кому я нужен? Нет, я выберу место по душе и обоснуюсь основательно. Построю дом, заведу живность, ну, коровёнку, лошадку, кур, обязательно засею поле. А может, и хозяйка отыщется.

— А какую жену вы бы хотели? — заинтересовалась Адель.

— Она должна быть в возрасте, потому что нехорошо, когда муж немолод, а жена совсем юная. Чтоб сильная была, да в руках работа спорилась, а нравом была весёлая, спокойная и ласковая. Главное в доме — мир, согласие и порядок.

— Да, в доме должны быть мир, согласие и порядок, — согласилась Адель. — У нас с Франком так и будет. А вы, Пахом Капитоныч, обязательно найдёте такую жену и обзаведётесь хозяйством. Мне кажется, что вы будете очень счастливы.

— Спасибо на добром слове, дочка, — отозвался солдат, и ласковая, немного грустная улыбка отразилась в уголках его глаз.

Вскоре Адель думала только о песках, через которые они шли. Ей казалось, что в пустыне песок был более приспособлен для ходьбы, чем тот, по которому они передвигались теперь. Этот был очень мелкий, совершенно сухой и ослепительного ярко-желтого цвета. Он будто расступался под ногами, и это было очень неприятное ощущение. Казалось, что вот-вот провалишься по колени, а то и уйдёшь в сыпучую пыль с головой.

— Как бы нам здесь не завязнуть, — озабоченно проговорил Пахом Капитоныч. — Ты, дочка, иди и не останавливайся, а то, не ровен час, засосёт.

Проходило время, а песок не кончался. Адель изнемогала от усталости, но солдат непривычно строгим голосом подгонял её.

— Не стой на месте! Вперёд! — прикрикнул он.

Девушка послушно двинулась дальше, с трудом вытянув из песка завязшие ноги.

— Вперёд! — хрипло рычал солдат.

Адель, как слепая, заставляла себя передвигать ноги.

— Вперёд!.. Не останавливаться!.. Иди!..