Татьяна Чернявская - Ферзи

Пожилой лекарь, солидный дяденька с выпирающим брюшком, заметной проплешиной под специальной повязкой и вечной профессиональной апатией во взгляде, от неожиданности подскочил, выронив свёрток с историей болезни своего вечного и почти ненавистного пациента.

— Тебе не кажется, что сейчас это немного не актуально? — Арн опасливо покосился на Иваса Перотовича, разумно не доверяя такому свидетелю.

— А что может быть более актуально, когда мы в этом самом сарае и заперты!?! — не пожелала сменить тему Алеандр. — Мы уже пробовали долбиться в двери, отрывать планки и перелазить в коровник, но там тоже заперто. Местная нечисть на контакт не идёт. Не идёшь же, свиное рыло? — поинтересовалась девица у кого-то третьего, вызвав на заднем фоне неразборчивый писк. — Вот. Точнее идёт, но с той стороны упорствует вазила в сговоре с банником и домовым. Представь, Арн, тут целый заповедник этих мохнатиков с целой губернии, наверное, собирали. Иной раз на деревню с двух домовых не наберёшь, а тут в каждом третьем дворе по целой своре.

Возбуждение девушки было настолько бурным, что подпрыгивающий болтун благополучно рухнул со столешницы и теперь скакал где-то под кроватью. Гриценко, недовольно помявшись, с кряхтением отправился на добычу сбежавшего артефакта. Конечно, по высокому статусу и почтенному возрасту ползать на карачках уважающему себя лекарю не дозволялось и даже могло быть расценено, как унижение, но не заставлять же это делать едва пришедшего в себя пациента со старыми травмами и непонятными симптомами.

— Причём тут нечисть? — вполголоса поинтересовался старый лекарь, протягивая пациенту дребезжащий болтун.

— Нечисть, как оказалось, тут не причём, — не обратила внимания на смену собеседника Эл. — Я даже извинилась, честно-честно.

— Аля… — тяжело проговорил Важич, в голосе его слышалась обречённость опытного гувернёра перед строптивым ратишем.

— Ты мне просто скажи, как боевик травнику, что делать! — попыталась взять деловой тон девица, наверняка ещё и нахмурилась для большей серьёзности. — На таран нам с Танкой (Ай, не дери так!) сил не хватит, а подкоп делать нечем. Только сразу не предлагай поджечь стены, там снаружи ещё селян с детьми полно. У меня и без того нехорошие ощущения, что нам сейчас импровизированный костёр инквизиции устроят, попритихли гады…

— Надеются, что ты сама концы отдала, — послышался со стороны голос Чаронит, заставив парня непроизвольно поморщится от приобретённой после ранения хрипоты. — Больше не орёшь и проклятьями не сыпешь.

— А вот тебе и не мешало бы разок кого-нибудь проклясть для профилактики, — тут же накинулась на подругу травница. — Тенегляд ты или где?

Важич с лёгким запозданием ощутил, как покрывается мурашками и волосы встают дыбом. Зная этих двоих вполне можно предположить, что снаружи их действительно обложили княжеские инквизиторы вкупе с заговорщиками и несколькими местными почитателями Змея за какое-нибудь кровное оскорбление. Знаками приказав лекарю выметаться из покоев, чародей едва дождался, когда захлопнется дверь и заорал в артефакт не своим от гнева голосом:

— Какие инквизиторы? Какое проклятье? Во что вы опять вляпались там?

— Ни во что мы не вляпывались, что за беспочвенные претензии? — как ни в чём не бывало возмутилась девица. — Когда это мы вляпывались? Я ещё могу сказать, что нам не везло, это да. Но чтобы было умышленно? И не верь, если скажут, что мы нарочно, тогда Воронцова подорвали! Это было случайно, и вообще не мы, и ты же понимаешь…

— Заткнись! — рявкнул не успевший успокоиться мужчина.

— Что? — на этот раз заорала уже травница, заставляя артефакт выдать долгий писк на уровне ультразвука. — Ты меня затыкать будешь? Так ты для этого вызывал, чтобы обидеть меня в лучших чувствах? Танка, кончай с подкопом, сейчас по болтуну будем заклинание передавать!

— Да дай ты мне хоть слово сказать! — рычал в трубку Мастер-Боя.

— Ой, ну и пожалуйста, — оскорблено фыркнула девица и едва было не отключила по привычке болтун. — Кто тебе мешает?

— Ты! — чародея буквально начинало трясти, когда не было возможности видеть эту малолетнюю язву воочию.

— Я!?! — в голосе травницы было неподдельное недоумение. — Да ты…

— Что за грёбанное зелье правды было в твоей книжке? — поспешил прервать выходящий на новый виток вечный спор нежной конституции Алеандр с рационализмом боевика. — Давай быстрее, мне никак противоядие к нему составить не могут.

Важич тщательно продумывал эту фразу, примерно представляя, на какие мозоли лучше давить помешанной на своём искусстве травнице. Он здраво ожидал участия и лекарского сюсюканья над «бедным, несчастным, любимым пациентом», негодования на некомпетентность коллег с вычурными матюгами или долгой и невыносимо нудной лекции, но никак не дикого хохота, сотрясшего даже его покои.

— Пф. Тан, ты слышала? — заливисто хохотала Валент, считавшаяся раньше приятной и располагающей к себе особой, слышались попискивания хихикающей рядом нечисти, что боевика просто добивало. — Ой, не могу, ха-ха-ха. Вот дурак, хи-хи-хи! Это ж надо? Ха-ха-ха…

— Кончай ржать! — рявкнул своим лучшим командирским тоном Арн. — Сама говорила, что рецепт там верный!

Болтун просто зашёлся мелким отвратительным хихиканьем. Чародей досадливо скрипнул зубами, мечтая придушить одну не в меру легкомысленную рыжую травницу и радуясь лишь тому, что удалось выпроводить Гриценко, и тот не стал свидетелем этого унизительного фарса. Ведь мелкая просто знала о своей безнаказанности и во всю упивалась такой ситуацией. Чародей не сдержался, слегка поджёг занавеску на окне и тут же поспешил потушить радостно вспыхнувшее пламя, ощутив слабый рвотный порыв. Но до нового приступа или качественного пожара дело так и не дошло, потому что ржач прекратился.

— Ты серьёзно всё по стиху делал, убогий? — примирительно поинтересовалась Алеандр, пытаясь подавить в голосе слишком снисходительную интонацию. — Это же поэзия, аллегория! Там как говорилось? «И выйдет ложь из уст поганых, покинув тело обжитое…» Ты чего реально решил, что после этого тебе будут резать правду-манку направо и налево? Ой, наивный вьюноша! Зачем такие ухищрения, если можно напоить объект или на основе звёздной пыли намутить с успокоительным чаёк на манер княжеских дознавателей. Слышал о таком, что на допросах преступникам вливают? После него не отвертишься, даже если очень соврать захочешь.

Едва обретённое Мастером-Боя спокойствие и равновесие полетело коту под хвост, вместе с одной из многочисленных подушек, запущенной в окно и неудачно забившей небольшую форточку.