Софья Ролдугина - Тонкий мир

— Значит, я теперь твой… кланник? — обреченный вздох. — Неужели не было другого выхода?

— Нет, — твердо ответил Максимилиан, но даже я почувствовала, что он соврал. — Если бы я был чуть-чуть порасторопней и уберег бы тебя от ранения, или рядом оказался бы целитель, все сложилось бы иначе. Но чего теперь гадать?

Последнее слово камнем упало в тишину. Равнодушную, ледяную… За окном — белое безмолвие, и, казалось, такой же холод выморозил сердце.

— Лучше бы я умер, — тихо сказал Дэйр. — У всех было бы гораздо меньше проблем.

— Не смей так говорить! — взвилась я и, не выдержав, все-таки обняла его, крепко-крепко прижала к себе. — Это ужасно!

Горячая кожа под моей щекой пахла сухими травами и ночным ветром — чужой аромат. Не принадлежащий Дэриэллу. Неправильный. Но такой влекущий…

На глазах выступили злые, непрошеные слезы.

— Нэй, глупенькая, — Дэриэлл ласково и растерянно провел рукой по моей растрепанной макушке. — Ты такая молодая, поэтому и не понимаешь. А я прожил уже почти восемь тысяч лет. Едва ли в Пределах наберется сотня-другая аллийцев, перешагнувших такой рубеж. Восемьдесят веков… больше, чем история цивилизованного человечества. Может, следовало бы на этом остановиться?

— Нет! — прерывисто выдохнула я. Кислорода не хватало, и легкие жгло.

— Леарги вообще тысяча веков, — дипломатично заметил Ксиль. — И что-то он не торопится рассыпаться в пыль. С демоном так сцепился — и самая горячая молодежь обзавидуется, — наглые пальцы дернули меня за ухо. — Правда, молодежь?

— Я не Леарги, — ровно возразил Дэйри. — Он в первую очередь — правитель. От его благополучия слишком многие зависят. А я, утратив дар целителя, утратил и право на существование, превратившись в угрозу трону — для Меренэ, в обузу — для вас. Бельмо на глазу благородного аллийского общества.

— Обузу? — рассмеялся Ксиль, игнорируя остальные «пунктики» Дэриэлла. — Ну ты даешь. Думаешь, я стал бы рисковать и обращать кого-то, кто мне безразличен? Глупости. Ведь существовал риск — и не маленький — что ты в процессе свихнешься, и это шарахнет по мне отдачей. Да и силы после схватки были на исходе. Ну, уж нет, дружок, — он решительно встал и легко вздернул нас на ноги. — Хватит трепать нервы и себе, и нам. Погрустил — и хватит. Все течет, все меняется, как говорится… Привыкнешь. Кстати, о текущем — Найта, любовь моя, перестань разводить сырость. Все не так плохо, поверь. А наше депрессивное солнце попсихует и перестанет, — он заговорщически подмигнул мне. — Вот как узнает, что у него есть вполне законный повод попить моей кровушки — гарантирую, настроение поднимется моментально.

Дэйр нахмурился и осторожно отцепил пальцы князя от своей футболки.

— Не думаю, что моментально.

— Но ведь поднимется? — с непробиваемым оптимизмом подмигнул ему Максимилиан. — Подумай, разве ты упустишь такой повод отомстить мне за все и сразу?

— Ни за что, — хмыкнул Дэриэлл, наконец-то становясь похожим на прежнего себя. — К тому же это будет весьма любопытный эксперимент. А уж какие просторы открывает исследование шакаи-ар с преимущественной долей аллийской крови… — взгляд его подернулся мечтательной дымкой. — К слову, о крови, — спохватился Дэйр. — В том, чтобы быть шакаи-ар, есть два огромных минуса — голод и кровавое безумие. Не хотелось бы мне превратиться в спятившего маньяка, — его передернуло.

А мне почему-то вспомнилось, как опасно и хищно светились в темноте зеленые глаза… Как горячо пылала кожа… и это чувство мурашек по спине и сладкого бессилия… И подумалось: иногда я не против видеть Дэйра слегка голодным.

Лицо бросило в жар.

Я потерла щеки, заливаясь краской. Вечно в голову лезет всякий бред.

Максимилиан одарил меня до отвращения понимающим взглядом. Телепат, чтоб его.

Постойте. Но ведь Дэйр сейчас тоже…

Ой, мама… Пойду-ка я отсюда подальше.

— Ты куда это? — иронично поинтересовался Ксиль, сцапывая меня и притягивая к себе. — Как будто раньше твои мысли не читали. Или ты боишься, что объект твоего восхищения отнесется к твоим восторгам с юмором?

Я замялась. На Дэриэлла смотреть было страшновато.

— Ну, это другое дело… или ты, или Тантаэ, или всякие посторонние шакаи-ар… а Дэйр — это Дэйр, — совершенно непонятно даже для себя пояснила я.

Ксиль с коротким смешком чмокнул меня в макушку.

— Глупенькая. Пока Силле свои способности освоит, не один год пройдет. Я начал кое-что в телепатии понимать уже после кровавого безумия, так что не переживай, успеешь привыкнуть к мысли, что твоя голова без ментального щита — это проходной двор… Кстати, о кровавом безумии, — он поднял глаза на замершего Дэриэлла. — Не думаю, что тебе грозит что-то подобное. «Безумие» — это, вообще-то, результат лавинообразного нарастания количества регенов в крови, а у тебя они практически не возобновляются. Что же касается голода… Как себя чувствуешь сейчас? — коварно поинтересовался князь. — Не хочется запустить зубки в шейку Найты или мою, скажем?

Дэриэлл задумчиво скользнул по мне взглядом — я поежилась — и задержался на горле князя.

— Как тебе сказать, Ксиль… Причина, по которой мне тебя хочется покусать, кажется, кроется совсем не в чувстве голода, а… как бы это выразить поточнее? Гм… В том, что ты… нахальная язва? Не так… эгоистичная зараза? — Дэйр с сожалением качнул головой. — Нет, все не то… м-м-м… Потому что ты — Ксиль? — светски улыбнулся он.

— Шутишь — значит, все в порядке, — ничуть не обиделся князь. — Значит, вопрос исчер… — он осекся и растерянно оглянулся назад. — Звенит что-то.

Дэйр вскинулся.

— Где?

— В коридоре, похоже. Как будто стекло дребезжит.

— Это зеркало, — Дэйр метнулся к шкафу, вытащил первую попавшуюся рубашку и накинул поверх вылинявшей футболки. — Совсем забыл. До меня сложно добраться, если контакт идет с незнакомого зеркала. Пришлось поставить защиту лет двести назад, — пояснял он, быстро застегивая пуговицы. — Бегом. Нэй, одерни свитер, у тебя живот голый торчит.

— Ничего не торчит, — обижено поправила его я, но свитер все-таки одернула. Между прочим, это из-за Дэйра же одежда и в беспорядке.

— Конечно-конечно. Ты самая худенькая из нас, хоть силком откармливай, — серьезно кивнул Дэйр и выскользнул из комнаты.

Я так и осталась стоять столбом. Потом задрала обратно свитер и уставилась на талию. Брюки я ношу сорок четвертого размера, ну, иногда только сорок второго. Вроде не кожа да кости.

— Я ведь не тощая или это был сарказм? — в пространство поинтересовалась я.

Ксиль улыбнулся: