Вадим Арчер - Алтари Келады

— Это в твоих интересах, — уточнил старший. — Тебя немедленно убьют, когда догонят.

— Обещаю, — вздохнул Шемма. Он не собирался держать слово, но понял серьезность предупреждения.

— Я доложу о тебе владычице, — сказал глава общины и поднялся с сиденья.

Шемма сообразил, что чем позже о нем доложат владычице, тем лучше.

— А что у вас едят? — спросил он.

— Ты голоден? — забеспокоился монтарв. — Мы недавно завтракали, я не подумал, что ты хочешь есть.

— Но ведь сейчас давно за полночь! — удивился Шемма.

— Мы спим, когда наверху солнце, — ответил его собеседник. — Луна — наше ночное светило. Ведь мы выходим на поверхность за древесиной и травами. Сейчас тебе дадут поесть.

Жена главы общины поставила перед Шеммой две миски. В одной была мелко порубленная кашица, пахнущая грибами, в другой — ломтики, напоминающие тушеные корнеплоды. Шемма воодушевленно вдохнул запахи, струящиеся из мисок, взял ложку и спросил:

— А хлеба — нет?

— Что такое — «хлеб»?

Табунщик вспомнил про полурастоптанную краюху у себя за пазухой. Он достал ее и положил на стол.

— Вот это — хлеб.

Монтарвы склонились над краюхой, рассматривая незнакомую пищу.

— Пробуйте, — начал угощать их Шемма. — Вкусно.

Он оторвал большой ломоть, прикусил его и смачно зажевал грибную кашицу. Глядя на Шемму, монтарвы начали пробовать хлеб. Скоро от краюхи ничего не осталось. Шемма управился с едой и повел глазами по столу.

— Мясца бы… — сказал он:

— Здесь нет мяса, — послышался удручающий ответ. — Мы едим то, что может расти под землей — грибы и овощи.

— Совсем нет мяса?! — в голосе табунщика послышался испуг, не меньший, чем при упоминании о казни. — Ни окороков, ни колбас, ни сала?!

— Эти слова нам незнакомы. Так называются блюда из мяса?

Шемма трагически кивнул.

— В колодцы при шахтах попадаются ящерицы, — пояснил один из монтарвов. — Они съедобны. Их собирают и подают на стол владычице. Другого мяса у нас нет.

— Скверно живете, люди, — подытожил Шемма. — Я здесь долго не протяну.

Добродушный табунщик забыл, что его жизнь в опасности.

— А еще есть паштет из дичи, — вспомнил он неудачный поход в цитионскую колбасную лавку. — Вот вкуснота-то! Я его даже и не пробовал… Как же вы тут живете, без настоящей еды?

— У нас есть плантации, где мы растим грибы и овощи, — начал рассказывать глава общины. — До недавнего времени еды хватало всем, но несколько полнолуний назад плантации владычицы стали чахнуть. Они у нее самые богатые, ни в одной общине таких нет. От урожая на них зависит питание всего Лypa.

— И что же? — заинтересовался Шемма. Его интересовало все, связанное с едой.

— Теперь город не ест досыта, хоть и не голодает, — в голосе старшего прозвучали озабоченные нотки. — Начато строительство добавочных плантаций, но это займет годы.

— Ох и скверно! — проникся сочувствием Шемма.

— Данур, советник владычицы, объявил, что нет ничего угрожающего. Но слухи ходят, люди встревожены, — старший взглянул на Шемму и добавил. — Да, знаешь, твой «хлеб» очень вкусный.

— Это еще что! — воодушевился Шемма. — У нас его просто так едят, между делом.

Монтарвы внимательно слушали табунщика. Старший указал ему на одну из лежанок.

— У вас ночь, ложись сюда и поспи. А я пойду к владычице.

Тысячелетняя история Лура являлась историей правления женщин. Ограниченность пространства и средств к существованию требовала женских качеств — порядка и умения рационально распоряжаться хозяйством подземного города. Одна владычица сменяла другую, передавая управление своей дочери, а в случае бездетности назначая преемницей другую женщину. Муж владычицы обычно не имел никакой власти, называясь попросту отцом ее детей. Гораздо большей властью обладал советник, которого владычица выбирала среди талантливых и энергичных жителей Лура.

Правящая владычица, Хэтоб, была красивой женщиной средних лет. Серый пух на ее голове был густым и пышным, крупные ярко-желтые глаза — блестящими и подвижными. Два года назад она получила власть по наследству от своей матери, великой Вароб. Хэтоб легко и естественно приняла дела и обязанности владычицы Лура, к которым готовилась в течение всей жизни. И мать, и лучшие ученые города передавали знания и опыт девочке, а потом девушке Хэтайе, чтобы она была готова к дню, знаменательному в ее жизни и в истории всего города, дню, когда она наденет корону владычицы и получит право называться Хэтоб — формой имени, выражающей высшее положение среди монтарвов.

Сегодняшний день в лице Данура, советника, принес владычице дурные новости. Данур пришел с докладом вскоре после завтрака и, не тратя времени на предисловия, сообщил:

— Этой ночью Оранжевый шар опять не согревал ваших плантаций.

Хэтоб, принимавшая советника сидя в кресле, встала и прошлась по комнате. Ее желто-розовое, редкого оттенка платье, заискрилось под мерцающим светом декоративных растений, в избытке украшавших покои владычицы.

— Велик ли вред? — спросила она советника. — Как долго это тянулось?

— Недолго. Куда меньше, чем в прошлый раз. Все посевы уцелели, кроме… — советник запнулся.

— Плантации масличных семян, — владычица догадалась, о чем не смел сказать ее советник. — Они не могут плодоносить без тепла Оранжевого шара. И это уже в который раз! В городе с весны нет масла, оттого что семена не вызревают.

— Да, урожая опять не будет. Все бутоны завяли и к вечеру опадут. Если ничего не случится, новые бутоны появятся через месяц. Могло бы быть и хуже, как весной.

Владычица кивнула.

— Наше подземное солнце остыло тогда на несколько дней. Все посевы пришлось пересадить, — вспомнила она убытки, понесенные плантациями с весны. — Месяц назад Оранжевый шар остыл на полдня. Пропали не только масличные посевы, но и плантации высокоурожайных бобов. — Она грозно глянула на советника. — Такого не было триста лет, с тех пор, как трое сверху принесли Оранжевый шар в дар великой Мороб. Я же приказала выяснить причины! И не говори мне о гневе высших сил. Это лишь повод оправдать собственное неумение.

— Владычица… — склонился перед ней советник. — Вы требуете от меня слишком много…

— Я требую то, что нужно. И не столько мне, хотя это мои плантации, сколько всему Луру. Вспомни о людях, которые доверили нам свое благополучие.

— Я спрашивал об Оранжевом шаре всех наших ученых, великая, — начал оправдываться Данур. — Я не пропустил никого из тех, кто с рождения в вашей общине, и из тех, кому оказали честь жить в ней за заслуги перед Луром. Одни могут рассчитать направление нового подземного туннеля так, что он придет в нужную точку, не задев по пути остальные постройки, и провести водостоки так, что у каждого в городе будет вода, но ничего не будет затоплено. Другие знают, как ухаживать за растениями, чтобы добиться наивысшей урожайности или получить удивительные оттенки светящихся волокон, третьи знают все о свойствах горных пород и кристаллов, могут создавать шедевры геометрии, украшающие наши залы и переходы, да и ваши покои тоже, — он указал на полушария сложной огранки, из которых свисали плети светящихся растений. — Но никто не знает о свойствах Оранжевого шара. Триста лет наше подземное солнце было неизменным, а как изучать то, что не меняется?