Сергей Макаренко - Дрон

Спасаясь от ужасного пения и их исполнителей, человек побрел назад, все еще держась за голову и пытаясь унять тысячи звенящих голосов, которые в ней поселились. По пути, отрубив голову твари, которая чуть была, не убила его, и, засунув ее в мешок, он потащился назад к развилке.

***

– Ну, сколько можно ждать? – уже в который раз, взведенный Брайнин, задал свой вопрос.

И в бликах мерцающего факела, который был закреплен на стене, можно было различить рассерженное лицо гнома, ходящего взад и вперед рядом с развилкой.

– Да заткнись ты подземный червь. У меня от тебя уже голова трещит.

– Ну, ты. Хрунопатое семя. Ты кого червем назвал, – прорычал гном, вставая в боевую стойку и удобней перехватывая свой топор.

Орк зверино оскалился, давая волю своим чувствам, и оторвавшись от стены, воинственно зарычал, вытаскивая свой ятан.

– Да я тебя, на куски порежу, выродок айнаков.

И оба противника, находясь на расстоянии десятка шагов, прожигали друг друга взглядом, готовые сорваться в бой. Посчитав, что поединок взглядов завершен, они, одновременно зарычав, бросились друг на друга, готовые скрестить свои клинки. И в этот момент, когда противники готовы были врезаться друг в друга, между ними выросла тень, которая, застав их врасплох, заставила отскочить назад. Тень, постояв несколько секунд, еще больше устрашая, не скрестившихся свои мечи противников, качнулась пару раз и рухнула между ними.

– Дрон. – Закричал гном, как только тело упало на камни, и бросился к человеку.

– Что с ним? – спросил орк, оказавшись рядом и уже позабыв о том, что еще недавно собирался с ним сразиться.

– А я откуда знаю. А я что, лекарь, по-твоему? Давай бери его и понесли назад. Отряд должен был уже войти в пещеру.

– Без шамана я не уйду.

– Ты что, байнад? – глядя на орка, снизу вверх, чуть ли не крича во весь свой голос, ответил гном. – Какой шаман? Да если бы он был жив, то он уже давно был бы здесь. Ты что не видишь? Он весь истекает кровью.

Орк почесав свою голову, и, не найдя, что ответить, подхватил тело и, забросив себе на плечо, направился к выходу. Гном, идя позади орка, с постоянной опаской поглядывал за спину и крепко сжимал свой топор. Но на всем пути продвижения, их никто так и не потревожил. Выйдя к входу в пещеру, они уже застали свой отряд, который начал размещаться в ней. Увидев возвратившуюся разведывательную группу, Рагнар в сопровождении постоянного лысого орка, оставив все дела, прямо направился к ней. Пока орк отчитывался главе отряда, Шкляр проскользнул к телу человека и, сняв с него полушубок, стал осматривать тело. К тому времени пока, орк рассказал, что произошло, гном успел обработать своими мазями небольшие раны, оказавшиеся на руках, и благодаря этой помощи, Дрон открыл глаза.

– Так что там произошло в глубине пещеры, – спросил Рагнар присев рядом с человеком.

Орк наблюдал, как человек потянулся за мешком, который лежал рядом с ним и, видя, что он не может дотянуться до него, подал его. После чего, он вытащил из мешка голову и протянул ее орку, со словами:

– Эта тварь убила твоего помощника, – с довольным видом сообщил он.

Орк внимательно изучил протянутую голову, потом вновь обратил свой взгляд на парня.

– Продолжай.

Дрон кратко рассказал о бое с хищником, и том, как погиб орк. Рагнар услышав о том, что туннель выходит в большую пещеру, где обитает множество подобных зверей, ничем не выдал своего волнения. Поблагодарив за рассказ, шаман велел Гдрурагу, выдать человеку хороший ужин, а также бурдюк вина.

После чего присев не далеко, стал размышлять об услышанном рассказе. Вид головы ранее невиданного зверя очень взволновал молодого шамана, но он никак не выдал своих чувств. Поэтому, сейчас оставшись один на один, он пытался разобраться со своими мыслями, которые вихрям носились в голове.

Гномы, замершие недалеко и слышавший весь рассказ, принялись выуживать подробности встречи с новыми обитателями подземных глубин, с которыми также ранее не встречались.

Дрон, поедая кусок мяса, и запивая вином, неохотно рассказывал уже в который раз свою историю. После чего все же замученный расспросами, он сделал вид что уснул, желая одного, чтобы его оставили в покое. После рассказа своей истории шаману, он испытывал смешанные чувства. При виде Рагнара, он начинал испытывать злость и ненависть, а также жгучую жажду мести. А сейчас было что еще, заставившее по-другому посмотреть на орка, без ненависти и злости. И в борьбе со своими смешанными чувствами он незаметно для себя и уснул.

Рагнар, незаметно для окружающих наблюдал за человеком, который уже спал, так и, оставшись сидеть, прислонившись спиной к камню. За эти несколько дней, проведенных вместе Рагнар, начинал испытывать что-то вроде симпатии к человеку, которая постепенно перерастала в уважение. Он поражался той силе, которая была в парне, а также тому, насколько сильна в нем была жажда жизни и как он за нее цепляется.

Переведя свой взгляд на голову зверя, которая покоилась рядом с ногами, он поразился огромному скоплению зубов в широкой пасти, и еще раз с интересом взглянул на человека, который уже мирно спал

– Я должен сам увидеть этих тварей, – тихо прошептал он, и в глазах орка зажегся холодный блеск от принятого решения.

Затем, осмотрев свой отряд, и найдя взглядом Гдрурага, он подозвал его к себе. После чего, отдав ему, ряд распоряжений, направился вглубь таинственной пещеры.

Глава-22

Понтифик и паладин

Понтифик стоял у окна и наблюдал за суетой большого города. Он любил полюбоваться тем многообразием жизни Шекорда, которая протекала за стенами его святой обители.

За спиной послышался шум и в дверях, в смиреной позе, замер его кардинал-хранитель.

– Отец, ваше приказание выполнено. Паладин уже здесь и ждет вашей аудиенции.

– Благодарю Кель. Можешь проводить его в мой кабинет, я сейчас туда отправлюсь.

Названный отцом, оторвался от созерцания суетливого города и немного со сгорбленной спиной, тихо шаркая ногами, отправился к боковой двери, которая располагалось рядом с окном. Отварив ее и пройдя небольшой коридор, увешенный красными гобеленами, он оказался в комнатке, в которой стоял небольшой столик из стекла, по обеим сторонам которого располагалась два одинаковых глубоких мягких кресла. В остальном же, помещение почти пустовало, лишь возле основного входа в комнату, который располагался справой стороны от бокового, стоял стеклянный кувшин воды на высокой железной подставке.