Энгус Уэллс - Гнев Ашара

Он увидел приближающуюся Уинетт. Перемена в ней произошла разительная и горестная. Лиловые круги обвели полные забот глаза, щеки запали, оттянутые назад волосы подчеркивали, насколько исхудало лицо. На голубом одеянии подсыхала кровь, плечи поникли, словно под тяжестью чужой боли, которая заострила ее черты. И все же она улыбалась, пусть и совсем слабо.

— Кедрин, кажется, нехорошо было бы сказать, что я рада тебя видеть, — произнесла она.

— Столь плохи дела? — спросил он, собственно, не спрашивая.

— Да, — она кивнула. Нахмурилась, узнав Гранию у него на руках. — Что с ней? Быстрее неси ее сюда.

— Она изнурена от путевых чар, — объяснил принц, следуя за Уинетт вдоль помещения в маленькую келью, где некогда лежал сам.

— Она всегда была такая, — пробормотала Уинетт. — Положи-ка ее сюда, сейчас найду лекарства.

Он бережно положил Гранию на постель и стоял, пока не вернулась Уинетт с подносом, который водрузила на столик. Пока она возилась с бесчувственной Гранией, Кедрин огляделся и едва узнал свою палату. Растения, которые когда-то благоденствовали здесь, теперь увяли и печально свисали из корзинок, единственный фонарь, казалось, давал куда меньше света. Принц поглядел на склоненную голову Уинетт и увидел, что волосы, которые так восхищали его, теперь слиплись, словно давно нуждались в мытье.

— Она поспит, — пообещала целительница, подняв к нему лицо. — Я дала ей снадобье, которого не одолеет даже ее воля. Нам понадобится ее помощь, но для нее сейчас важнее всего сон, иначе ей не выжить. Скажи это отцу, и если понадобится, скажи, что я запрещаю ее беспокоить, пока она не проснется.

— Ладно, — ответил он. — А ты… Как у тебя? Уинетт улыбнулась, убирая назад выбившуюся прядь.

— Устала, но не больше других. Наши раненые — это еще пустяки. Главное — наваждение, ибо оно повергает души в отчаяние, с которым трудно бороться.

— В городке нам сказали, что у тебя есть средство.

— Его все меньше и меньше, а то, чем мы располагаем, раздается воинам на стенах. Они не могут видеть врага, только слышат свист камней, а наваждение невероятно сильно. Мы все вместе молимся Госпоже, это немного помогает, но мы целительницы, а не заклинатели.

— Грания сказала, что сможет прогнать морок, — пробормотал он, глядя на спящую.

— Безусловно, — подтвердила Уинетт. — В этом у меня сомнений нет. У нее великий дар, но даже силе Грании есть пределы, и она ближе к ним, чем призналась бы.

— Ты ее знаешь? — спросил принц.

— Конечно. Я была однажды в Андуреле. — Уинетт обратила нежный взгляд на маленькую пожилую Сестру и, наклонившись, поправила покрывало на ее неподвижном теле. — Именно Грания помогла мне обрести призвание. Она раньше меня самой увидела, кто я есть, и я многому научилась как раз у нее. — Женщина негромко рассмеялась, и за измученным лицом он вновь увидел ее не утраченную красоту. — Мою мать это несколько раздосадовало: она предпочла бы устроить дочери выгодный брак, а не отпускать меня служить в Эстреван. Но Грания победила ее при поддержке моего отца.

— Кто знает, обернись иначе, ты была бы теперь в безопасности, — заметил он.

— Возможно, — Уинетт пожала плечами. — Хотя, если Орда прорвется, даже Белый Дворец не укроет нас.

— Дворец? — Внезапно Кедрин осознал сходство, которого не замечал раньше. — Так ты принадлежишь к Высокой Крови?

— Моей матерью была королева Валария, — сказала Уинетт. — А мой отец — король Дарр.

У Кедрина распахнулся рот, и Уинетт рассмеялась.

— Значит, Эшривель — твоя сестра.

— Да. Ты ее видел?

— Недолго. — Теперь-то он видел, насколько обе девушки похожи, и поразился, как же не заметил этого раньше. — Она красива. Вы обе очень милы.

— Спасибо, — Уинетт насмешливо присела. — Хотя сейчас я себя такой не чувствую. — Она здорова? А отец?

— Да, — Кедрин кивнул. — Но разве ты не знаешь?

— Мы совершенно не общаемся, — пробормотала Уинетт и покачала головой. — Я отринула все, когда направилась по пути Госпожи.

Кедрин готов был к новым вопросам, но зов от входа напомнил ему об отце. Он поспешно извинился и, оставив Уинетт, зашагал туда, где ждали Бедир с Галеном и серым от усталости теллеманом.

— Идем к Риколу, — сказал Бедир. — Грании помогли?

— Да, — подтвердил Кедрин, когда теллеман повел их через М рак. — Но Уинетт говорит, что ее нельзя беспокоить, пока она сама не проснется. И еще, отец… Я узнал, что Уинетт — дочь короля.

— Да, — Бедир даже слегка удивился, похоже, это не составляло особой тайны и было известно многим. — Она покинула Андурел ради Эстревана, когда была почти ребенком, ее дар рано проявился.

— Король Дарр об этом не упоминал, — сказал Кедрин, когда они, обогнув угол здания, вступили в проход, ведущий к озаренному чадящими факелами пролету лестницы.

— Не удивительно, — отозвался Бедир. — И с чего бы? Эстреванки разрывают все семейные узы, когда дают полный обет. К тому же об этом был небольшой спор у Дарра и Валарии. Королева была против, а Дарр поддержал дочь. Валария все надеялась, что Уинетт передумает, пока еще будет послушницей, но королеву ждало разочарование.

Кедрин кивнул, подумав, что лишь женщина великого духа могла б оставить Белый Дворец ради суровой жизни в Высокой Крепости. И она стала ему еще больше по сердцу.

— Господа, — теллеман остановился перед дубовой дверью, прервав размышления Кедрина. — Командир Рикол ждет вас.

Бедир поблагодарил и толкнул дверь.

Ставни были затворены, чтобы не впускать тьму, горели свечи в резных хрустальных сосудах-столбиках, усиливавших их сияние, и покой выглядел почти как обычно. В очаге пылал огонь, бросавший на все длинные тени, кругом царил домашний беспорядок. Два больших пятнистых охотничьих пса заворочались, когда вошли чужие, но опять затихли, после того как Рикол что-то коротко пробормотал.

Командир крепости переменился, как и Уинетт. Казалось, он еще больше исхудал, морщины запали глубже, движение замедлились, голос охрип.

— Добро пожаловать, друзья, в это печальное место, — сказал он.

Сидевшая рядом жена улыбнулась, ее круглое лицо тоже осунулось, черты его заострились, а волосы полностью поседели. На поясе у нее Кедрин увидел кинжал.

— Рикол, Марга, — сказал Бедир. — У меня добрые вести: Королевства поднимаются.

— И в самом деле добрые, — с усталой улыбкой пророкотал Рикол. — Но прошу вас, проходите. Садитесь. Вы голодны? — он указал на стулья у круглого стола с вином и бокалами на скатерти.

— Я отлучусь на кухню, — заметила Марга.

— Гален возил нас на юг, — объяснил Бедир, пока хозяин наполнял бокалы. — И с помощью Сестры Грании опять привез на север впереди главных сил.