Ричард Морган - Сталь остается

— Если хочешь, я спрошу. Все равно идти к Ракану за шлемом, а моей репутации уже ничто не повредит.

— Поступай как знаешь. Ничего хорошего не выйдет. Ты имеешь дело с праведными, набожными людьми, живущими чистой жизнью и поклоняющимися в храме собственного тела.

— Звучит весьма эротично.

— Перестань, Гил. — Аркет огляделась, проверяя нет ли кого поблизости. — Только испортишь то впечатление, что произвел на солдат пылкой речью.

— Справедливо замечено. — Рингил посмотрел на Эгара. — А ты как?

Кочевник ухмыльнулся.

— Поздно, приятель. Мое впечатление уже не изменится. Я тебя знаю.

— Я говорю о крине.

Эгар покачал головой.

— Мне после него трудно дышать. Перебрал с этой дрянью весной сорок девятого. Вот когда худо было. Друзья Имраны притащили откуда-то. Наверное, раздобыли через знакомых при дворе, а я по неопытности дозу-то и не рассчитал. Жуть. С тех пор терпеть не могу.

— Ладно. — Рингил вновь повернулся к Аркет. — Я все-таки спрошу у Ракана. Попробую убедить. Может, спасу пару жизней.

Аркет кивнула.

— Хороший он тебе щит дал.

— Этот? Да, его запасной. — Губы Рингила тронула едва заметная улыбка. — Похоже, ему моя речь тоже понравилась. Может, не такой уж я и выродок.

Аркет попыталась придумать, что бы еще сказать. Хотя погода и улучшилась, ее снова начало подташнивать.

— Отличная была речь.

— Верно, — хмыкнул Эгар. — Неплохая для педрилы.

Тут они все рассмеялись и смеялись еще долго. Пока было время.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

Ранние холодные часы перед рассветом.

Рингил сидел на невысокой стене у реки. Крин расползался по жилам, просачивался через клапаны сердца, воздвигая между ним и миром невидимую стену. Ожидание слишком затянулось. Возбуждение, охватившее всех с наступлением сумерек, понемногу оседало и в конце концов сошло на нет уже после полуночи. По-другому и быть не могло, ни один воин не в состоянии поддерживать его долго. Напряжение, зудящая готовность драться и даже страх через какое-то время слабеют и притупляются. Не обращая внимания на то, что делает крин с его телом, Рингил каждую пару часов втирал в десны очередную щепотку зелья. Теперь он уже задавался вопросом, не было ли это ошибкой.

— Голубой огонь! Голубой огонь! Они идут!

В голове мгновенно прояснилось. Рингил соскочил со стены — вышло немного неловко, наверное, отвык двигаться в доспехах — и схватил щит. Закинул на плечо, нахлобучил на ходу шлем и побежал по главной улице. Сталь тихонько пропела, высвобождаясь из плена ножен, и губы дрогнули в улыбке — знакомый звук. Свежий ветерок с реки подгонял в спину. От лодочного навеса долетел новый крик:

— Голубой огонь! Голубой о…

Крик оборвался хрипом. Рингил выругался, прибавил ходу, свернул за угол и налетел на первого двенду. Столкнулись, разлетелись и едва не упали. Солдат, успевший прокричать предупреждение, стоял неподалеку на коленях, опустив голову и обеими руками зажимая смертельную рану на горле. Его товарищ по патрулю лежал рядом в луже собственной крови. Голубой свет был повсюду, и если имперские солдаты выглядели в нем унылыми силуэтами, то лужа крови походила на отполированное до блеска блюдо. И то же самое мерцание окружало убившее их, закованное в черное существо.

Рейвенсфренд прыгнул в оборонительную позицию, а секундой позже Рингил сам увидел олдраинский клинок, широкой голубой аркой рассекший ночь. Сталь на сталь, скрежет. По рукам, от кистей до плеч, прошла дрожь. Он сменил стойку. Двенда снова атаковал, теперь уже снизу. Рингил выставил блок, отступил. Противник кивнул и произнес что-то неразборчивое. Может, знакомы?

— Давай, тварь. Посмотрим, что там у тебя.

Он прыгнул, высоко вскинув меч и одновременно выбросив ногу. Двенда парировал выпад, что неудивительно, учитывая, из какой позиции начиналась атака, зато носок сапога врезался в голень или колено врага, и тот пошатнулся. Не давая неприятелю опомниться, Рингил пошел вперед, активно работая мечом, выискивая брешь в обороне. Они обменялись несколькими выпадами. В какой-то момент ему удалось отвести неприятельский клинок в сторону, сблизиться и накрыть двенду щитом. Он попытался применить подсечку, прием из арсенала ихелтетского уличного боя, получилось неуклюже — помешали доспехи, — и двенда устоял, но равновесие все же потерял. Рингил заорал в закрытое шлемом лицо и провел серию атак. Меч противника мелькал так быстро, что за ним невозможно было уследить. Один выпад прошел, однако клинок отскочил от шлема. И тут же сталь царапнула кирасу. Рингил устремился вперед, заставив двенду попятиться. Крин давал быстроту и резкость, которых недоставало в схватке с Ситлоу, а голубой огонь уже не внушал страха.

Развязка наступила неожиданно, как дар темных сил. Двенда отступил почти к стене лодочного сарая, а потом вдруг прыгнул вперед. Прыгнул с места, без той грации, что продемонстрировал Ситлоу у дома Терипа Хейла, и не так высоко, но, может быть, это крин помог отразить угрозу без особого труда. Рингил отклонился, рубанул с размаху, и из-под шлема донесся приглушенный крик. Рейвенсфренд рассек бедро, и черный, похожий на кольчугу костюм не смог остановить кириатскую сталь. Он почувствовал, как клинок наткнулся на кость, и привычно рванул его на себя. Двенда грохнулся на землю, попытался подняться и снова упал. Рингил ударил сверху, в правое плечо. Еще один глухой вскрик — кириатская сталь снова прошла защиту. Двенда забарахтался, забился, меч отлетел в сторону. Рингил отбросил его ногой, вскочил поверженному врагу на грудь и воткнул клинок в горло. Тот задергался, как приколотое булавкой насекомое, издавая сдавленные, хриплые звуки. Прижимая противника к земле, Рингил для верности повернул клинок и лишь потом вытащил оружие. Из раны под нижним краем шлема хлынула кровь, по телу двенды пробежала дрожь, и он затих.

Рингил откинул голову и завыл.

Через секунду с другого конца деревни слабым эхом долетел ответный вой, но кто или что это было, он не знал.

Первого из напавших Эгар встретил на ступеньках блокгауза. Голубой огонь остановил его на пару секунд, но он, как и все остальные, слушал лекцию Рингила, а потому остался на месте и, высмотрев силуэт в кружащем облаке, ударил копьем на уровне колена. Удар достиг цели, однако не нашел привычной плотной массы — копье как будто ушло в воду. Двигавшийся в центре сияющего вихря двенда, казалось, усмехался.

Из вихря выскочило длинное тонкое лезвие.

Эгар выставил блок и с силой ткнул копьем. Противник отступил и остановился, словно выжидая чего-то.