Пособие по выживанию для оборотней - Светлана Гусева
Она устало прислонилась к стене:
— Если это просто месть за то, что я…
Ей не требовалось продолжать — Туомас и так отлично понял, что имелось в виду. Какая печальная ирония.
— Постой, — Туомас поднял руку. — Постой, я ничего такого не хочу. И никому мстить тоже. Мы договаривались до часу ночи, сейчас половина первого, и я подумал…
Он поймал себя на том, что мямлит, словно нашкодивший первоклашка.
— Да не подумал ты! — выпалила она в ярости. — Тебе плевать, что от меня сбегают люди, потому что ты следишь за ними на улицах! Потому что ты уже побил двоих — и теперь об этом все знают!
— Они чуть не разнесли тебе кабинет!
Майя, казалось, не желала об этом думать. Теперь, когда опасность миновала, память о ней услужливо стерлась, уступив место лишь тому факту, что по его вине она лишилась клиентов.
— Ты не имел права командовать, Том. Если я их не выгоняла…
— …то я должен был стоять и смотреть, как они громят здесь все? Как издеваются над тобой?
— Да! Чертов спасатель, да!
Они стояли в коридоре, не сводя друг с друга воспаленных глаз. Туомас в очередной раз понял, что какие-то нити при всех его усилиях у него не получится связать. Ему казалось, он каждый раз пытается сказать, как сильно любит ее и дорожит, — а вместо этого получалась полнейшая ерунда. Майя видела лишь непрошеное вмешательство в ее жизнь.
— Я съеду, — тихо произнес он, проходя мимо нее по коридору. — Послезавтра.
В конце концов, он не мог привести к Майе еще и Игоря. Это только его ответственность. Если ему нужна съемная квартира, сейчас самое подходящее время подыскать ее, а до этого момента он отлично перекантуется в дешевом хостеле, каких в Питере навалом.
И всегда есть дежурная кушетка в сестринской в отделении.
— Что? — девушка словно не расслышала его.
— Я съеду, — повторил Туомас, забивая очередной гвоздь себе в душу. — Прости, я и так слишком долго злоупотреблял твоим гостеприимством.
Он мысленно похвалил себя за то, что впервые правильно применил этот фразеологизм.
— Тебе неудобно — и я понимаю, что не выполняю своих обещаний. Поэтому как только вернусь из леса, соберу вещи.
Ведьма непонимающе моргнула, но ее злость неожиданно только усилилась.
— Это твой способ унизить меня, так? Показать, какая я дрянь — выгоняю человека, которого сама же и пригласила? Отлично, Том, браво! Я действительно чувствую себя полным ничтожеством.
На глазах у Майи выступили слезы. Больше всего на свете Туомас хотел обнять ее, попросить прощения — и чтобы все тут же наладилось. Но ее гнев был таким ощутимым, что ему не оставалось ничего другого, кроме как отступить.
— Ты не даешь мне ни единого шанса. Уверен, Госпожа продолжит посылать к тебе разных подозрительных…
Туомас так и не решил, стоит ли рассказывать Майе о том, в какой смертельной опасности она была накануне, — он боялся, что это снова будет выглядеть попыткой спасти ее, контролировать ее жизнь.
— Ты считаешь, я смогла бы прожить на те крохи, что подкидывает мне Ковен? — горько спросила Майя. — Ты издеваешься или так ничего и не понял? Ты распугиваешь обычных людей — тех, кого присылает Герман, например. И не только он. Они же там все общаются, сарафанное радио не заткнешь.
Туомас моргнул. Он уже и забыл, что это Майя познакомила его с доктором Германом, — и понятно, что их знакомство до этого было взаимовыгодным.
— А тот мужчина… ну, который угрожал на лестнице…
— Ты опять? — Майя не дала ему договорить. — Опять будешь шпионить? Я не собираюсь отчитываться, кто и зачем ко мне приходит. А об этом мужчине лучше забудь и, если увидишь, сделай вид, что ослеп. Эти люди могут очень, очень сильно осложнить тебе жизнь.
Туомас только развел руками. Они стояли в коридоре и шипели друг на друга, словно пара котов.
— Я не знаю, как все исправить, Майя, — пробормотал он, опускаясь у стены на пол. — Очень хочу, но не знаю. Ты мне очень дорога, и меньше всего я хотел тебя обидеть.
Ведьма молчала. Туомас судорожно рылся в памяти, выискивая слова, которые могли бы помочь, — но там были только пустота и беспокойство перед надвигающимся полнолунием. Ему казалось, что это последний шанс что-то наладить между ними, — но вместо этого пропасть лишь ширилась, не оставляя и намека на надежду.
— Думаю, нам стоит поговорить об этом завтра. — Ведьма повернулась, чтобы уйти в комнату.
Как бы не так! Отбросив все сомнения, Туомас вскочил и схватил ее за руку, притянув к себе.
— Том! — Майя попыталась вырваться, но против его силы у нее не было шансов. — Ты делаешь мне больно…
Туомас разжал пальцы, чувствуя себя последним мудаком. Прежде чем Майя успела что-то сказать, он хлопнул дверью, оставшись в комнате наедине с собственной совестью и дурными предчувствиями.
Глава 23. Кровавая Луна
Серебряные пули убивают оборотня не потому, что серебряные, а потому, что это пули. Пули в большинстве случаев до добра не доводят.
«Пособие по выживанию для оборотней», с. 207
На приготовления ушел весь день: Туомас свернул спальник, собрал отдельную непромокаемую сумку с термосом, сменой одежды, влажными полотенцами и перекусом, оценил прогноз погоды и купил термобелье, чтобы согреться утром на пробежке до электрички. Мясо принципиально закупил в трех разных магазинах, чтобы не тащить на себе столько и чтобы не вызывать подозрений у продавцов. Все это время он пытался ни о чем не думать, но мысли то и дело возвращались к трем проблемам.
Yksi: Игорь и его первое полнолуние.
Kaksi: Майя и их скорое расставание.
Kolme: найти доказательства чьего-то коварного плана, прежде чем Дарья схватит его за глотку.
Обдумав все еще раз, Туомас решил, что поступает правильно. Майя так и не вышла из комнаты до самого вечера, так что он еще раз проверил сумки, плотнее застегнул куртку и двинулся на вокзал. На улице резко похолодало, словно зима уже считала наступающий послезавтра ноябрь своей вотчиной. Ветер мел по асфальту остатки пожухлой листвы, прохожие кутались в куртки, пряча лица в капюшоны и шарфы.
В метро пальцы то и дело сжимали в кармане телефон; Туомас с превеликим трудом убедил себя не звонить мальчику или Герману.
Все будет хорошо. Он не может быть рядом, поэтому должен доверять другим.
Учиться доверять другим.
Учиться уходить, чтобы возвращаться.
