Стивен Кинг - Извлечение троих

Роланд опять повернулся к алхимику и отдал ему распоряжения. Если он будет копаться по-прежнему, тогда точно прольется кровь. Когда алхимик хотел было пойти исполнять приказание налетчика, Роланд ткнул в его выпирающую лопатку стволом пистолета. Старик в ужасе завопил и сразу же обернулся.

— Не ты. Ты оставайся тут. Пусть твой подмастерье сходит.

— К-кто?

— Он, — Роланд нетерпеливым жестом указал на помощника Каца.

— Что я должен делать, мистер Кац? — пролепетал помощник. Отстатки юношеских прыщей выступили еще отчетливее на вдруг побледневшем его лице.

— Делай, что он говорит, ты, поц! Отпусти ему! «Кефлекса»!

Помощник достал какую-то бутылочку с одной из полок за прилавком.

— Поверни, чтобы я мог прочесть, что там написано, — велел стрелок.

Помощник сделал, как велено. Роланд не смог прочитать: слишком много незнакомых букв. Он справился с Мортоклопедией. Та подтвердила, что это Кафлекс, и Роланд понял, что мог бы и не тратить время на эту дурацкую перепроверку. Только он знал о том, что не может прочесть все надписи в этом мире, но но эти-то люди об это не знали.

— Сколько таблеток в бутылочке?

— Ну, это, собственно, капсулы, — нервно ответил помощник. — Если вас интересует в таблетках…

— Не важно. Сколько здесь доз?

— О… А… — помощник так волновался, что едва не выронил бутылек. — Двести.

Роланд вдруг почувствовал себя точно так же, как и в оружейной лавке, когда ему сказали, сколько патронов он может купить почти за бесценок. В потайном отделении аптечки Энрико Балазара было девять маленьких пузыречков «Кефлекса», всего на тридцать шесть приемов, и даже после этого он почти выздоровел. Уж если ему не удастся полностью уничтожить инфекцию за двести приемов, значит, ее вообще нельзя уничтожить.

— Давай сюда, — сказал человек в синем костюме.

Помощник передал ему лекарство.

Стрелок подтянул рукав пиджака и снял часы Джека Морта: «Ролекс».

— У меня нет денег, но этого, я надеюсь, хватит, на покрытие всей суммы.

Он повернулся, кивнул охранику, который так и сидел на полу рядом со своим опрокинутым табуретом и смотрел на стрелка вытаращенными глазами, а потом вышел на улицу.

Вот так: просто вышел.

Секунд на пять в аптеке воцарилась гробовая тищина, если не считать воя сирены, достаточно громкого, чтобы заглушить даже гул людских голосов на улице.

— Господи всемогущий, мистер Кац, что же нам теперь делать? — прошептел помощник.

Кац взял с прилавка часы и прикинул их вес на руке.

Золото. Чистое золото.

Он не мог в это поверить.

Но приходилось верить.

Какой-то чокнутый зашел с улицы, выстрелом вышиб пистолет из руки охранника и нож из руки посетителя, и все для того, чтобы добыть и не наркотик даже, а самое что ни на есть обыкновенное лекарство.

«Кефлекс».

Упаковка «Кефлекса» на какие-то долларов шестьдесят.

За которую он отдал «Ролекс» за 6500 баксов.

— Что делать? — переспросил Кац. — Что делать? Спрятать часы под прилавок. вот что! Ты их никогда не видел.

— Он посмотрел на Ральфа. — И ты тоже.

— Не видел, сэр, — немедленно согласился Ральф. — Как только я получу свою долю с их продажи, я в жизни этих часов не видел.

— Его там, на улице, как собаку пристрелят, — с явным удовлетворением заметил Кац.

— «Кефлекс»! А парень-то, вроде, ни разу даже и не чихнул, — с удивлением заметил помощник.

Глава 4. ИЗВЛЕЧЕНИЕ

Когда в мире Роланда нижний край солнца коснулся Западного моря, и золотая огненная полоска пролегла по воде до самого берега, где, точно связанная индейка, валялся Эдди, в мире, откуда Роланд забрал Эдди, офицеры О Мейра и Делеван потихонечку приходили в себя.

— Откройте мне эти наручники, а? — робко пролепетал Толстяк Джонни.

— Где он? — прохрипел О'Мейра и потянулся к кобуре. Ни тебе ни кобуры, ни ремня, ни запасных патронов, ни пистолета. Пистолет.

Вот дерьмо.

Он представил себе, как он будет иметь разговор с этими задницами из Управления внутренних дел, которые знают о жизни на улицах лишь из программы «Бредень» Джека Уебба, и денежный эквивалент утерянного оружия вдруг представился ему не более важным, чем численность населения Ирландии или месторождения полезных ископаемых в Перу. Он поглядел на Карла и увидел, что и у Карла тоже увели пистолет.

Господи Иисусе, помилуй нас, дураков, — подумал О'Мейра жалостиво, а когда Толстяк Джонни снова робко поинтересовался, не будет ли он так любезен взять с прилавка ключ и открыть наручники, О'Мейра начал было:

— Да я тебе сейчас…

Но тут же умолк. Он собирался сказать: Я тебе сейчас не наручники сниму, а башку отстрелю, — вот только стрелять— то ему было нечем, так? Все пистолеты здесь на цепях, а этот ублюдок в очках в золотой оправе, с виду — нормальный, солидный даже гражданин, отобрал у них с Карлом их табельное оружие с той же легкостью, с какой сам О'Мейра отобрал бы пугач у ребенка.

Поэтому он придержал язык, взял с прилавка ключ и открыл наручники. Тут он заметил «Магнум», который Роланд отшвырнул в угол. В кобуру он бы не влез все равно, так что О'Мейра просто заткнул пистолет за пояс.

— Эй, это мое! — слабым голосом воспротивился Толстяк Джонни.

— Да? Хочешь обратно его получить? — медленно выговорил О'Мейра. По-другому у него просто не получалось. Голова раскалывалась. Сейчас ему больше всего хотелось найти этого мистера Очки-в-Золотой-Оправе и прибить его гвоздями к ближайшей стенке. Тупыми гвоздями. — Я слышал, у них там в «Аттике» сейчас как раз в моде такие пухленькие, как ты. Знаешь, как они там говорят, в тюряге? «Больше жопа, легче вставить». Так ты уверен, что хочешь его получить обратно?

Толстяк Джонни отвернулся, не сказав ни слова. Однако О'Мейра все же успел заметить слезы у него на глазах и мокрое пятно на штанах. Но никакой жалости он не испытывал.

— Где он? — спросил Карл Делеван, закипая от ярости.

— Ушел, — как-то вяло ответил ему Толстяк Джонни. — Больше я ничего не знаю. Он ушел. Я думал, он меня укокошит.

Делеван стал медленно подниматься на ноги. Проведя рукой по щеке, он почувствовал под пальцами липкую влагу. Посмотрел на руку. Кровь. Твою мать. Он схватился за кобуру и все пытался схватить ее, пока наконец до него не дошло, что никакой кобуры нет. У О'Мейры голова просто болела, хотя и сильно; у Делевана было стойкое ощущение, что у него в голове проходят испытания ядерного оружия средней дальности.

— Этот тип забрал у меня пистолет, — сообщил он О'Мейре. Говорил он невнятно, так что напарник его с трудом разобрал слова.

— Добро пожаловать в наш клуб.

— Он еще здесь? — Делеван шагнул к О'Мейре, его повело влево, как это бывает на палубе корабля в небольшую морскую качку, но он сумел выпрямиться.