Очарование тьмы - Мэри Э. Пирсон
Тысячи соратников… Чивдары. Наместники, давящиеся слюной при виде трофеев. Старейшины кварталов, которым власть — что воздух. Головорезы, которые убили моего брата с гвардией и глумились, когда я их хоронила. Еще сотни тех, кому погибель слаще меда. Рейф прав. Они стоят Комизара и не послушают меня.
Но другие, как же они? Угнетенные кланы. Запуганные, идущие за Комизаром не по своей воле. Тысячи жаждущих хоть отголоска надежды. На них мне и придется сделать ставку.
— И все равно перед битвой я предложу сделку.
— Неужели твой отец одобрил?
— Не имеет значения. Я — регент.
— Малые королевства ни за что не согласятся.
— После Дальбрека — согласятся. Проиграем, и венданцы все равно там поселятся. Победим — так пустим их сами. Это путь в будущее, Рейф. Им нужна надежда, и я дам ее. Как иначе?
Он возразил, что поздно уже заключать мир, и что не на поле брани его обговаривать. Громадная армия Комизара растянется на много миль, и всем меня не услышать. Да и до него самого я не достучусь. Пока что преддверие битвы — как в тумане.
— Знаю. Я что-нибудь придумаю, но мне нужна твоя помощь. Без поддержи Дальбрека я посулю им ложную надежду.
Он со вздохом запустил пальцы в волосы.
— Ничего не обещаю. Ты просишь нарушить договор, которому сотни лет. — Он подступил, взяв себя в руки, и смахнул с моей щеки волос. — Я знаю, что еще ты замыслила. Один раз прошу. Нет, умоляю. Не надо.
— Ну вот, опять… Кому-то ведь придется, Рейф.
Его глаза вновь сердито блеснули. Не это он хотел услышать.
И тут в дверь торопливо постучали.
На пороге стояла тетя Бернетта.
— Дальбрекские солдаты! — загнанно выговорила она, держась за бок. — В часе пути от Сивики!
Сердце подскочило.
— А братья?!
На ее лице мелькнула тревога.
— Неизвестно.
Мы с Рейфом, Тавишем и еще дюжной солдат выехали навстречу марширущему отряду. Человек в нем было сотен пять. Не шесть тысяч, как обещал Рейф.
— Возможно, это авангард, — успокаивал Тавиш.
Рейф промолчал.
При виде нас весь караван встал по стойке. Рейф поприветствовал командира и спросил, где остальные солдаты. Полковник объяснил, что генерал Дрейгер заблаговременно отозвал большую часть гарнизона в Дальбрек. Рейф так и вспыхнул до ушей, но все же сменил тему: что там с принцами?
— Они в середине каравана, ваше величество, — указал он за спину. — Но мы понесли потери. Не смогли…
Я уже не слушала. Машинально пришпорив коня, ринулась вперед. Как только среди дальбрекской синевы мелькнули красные морриганские стяги, я спешилась и стала звать Брина с Реганом.
Показались пять лошадей, а на них — перекинутые через седло тюки в одеялах. Трупы. У меня сердце захолонуло.
Вдруг на плечо легла рука.
Я крутанулась. Лицо незнакомое, но он меня узнал.
— Ваше высочество, они живы. Идемте.
Оказалось, это полевой лекарь. Он отвел меня в хвост каравана, описывая ранения братьев.
— Они были главной целью. Воины стояли за принцев на смерть и, как видите, не все уцелели.
— А враги?
— Все полегли, но, не подоспей подмога короля, было бы наоборот.
Близ повозки лекарь оставил меня с братьями наедине.
У меня в висках заколотило. Оба лежали на скатках: лица пепельно-бледные, с восковым блеском. Тут Реган меня заметил, и взгляд его оживился.
— Сестра… — Он попытался сесть, но тут же скривился от боли.
Я влезла в повозку и прижала их руки к своим щекам. Слезами окропила их пальцы.
Братья живы!
— Брин… Реган… — шептала я, не веря, что они правда рядом.
Глаза Регана тоже влажно засверкали, а вот Брин свои не раскрывал, утянутый в мир грез снотворной микстурой.
— Мы ни слову не верили, — продолжил Реган. — Но не знали, как глубоко просочилась ложь.
— Никто не знал.
— Пред отъездом отец шепнул мне «найди ее». Сам хотел, чтобы ты вернулась. Как он, еще держится?
— Жив.
Из моего письма они вкратце знали о вице-регенте. Сейчас я в подробностях описала события последних недель и сообщила о предстоящей битве с Комизаром в Ущелье стражей. Следом же — самое больное: рассказала о гибели Вальтера.
— Он мучился? — спросил Реган. Глаза впавшие, лицо очертилось тенями.
Что ему ответить? Перед глазами вновь встало, как Вальтер летит в самую сечь.
— Он себя не помнил от чувства вины — с той секунды, когда Грета умерла у него на руках. Но погиб он быстро. Королевская выучка, отвага, сила — обладал всем, но врагов было куда больше.
— Как и сейчас.
— Да, как сейчас, — признала я, не в силах подсластить пилюлю ослабшему брату.
— Задержись на пару дней и поедем вместе, — попросил он.
В голосе — нотки жажды. Желание отомстить за братьев, скакать бок о бок с сестрой. Как я знакома с этим пламенем. И все же…
— Тебе распороли бок, Реган, — вздохнула я. — Двадцать семь швов наложили. Сам подумай, взял бы ты с собой меня?
Он отвернулся, прекрасно зная, что сядет на коня самое меньшее через несколько недель.
— Проклятые лекари. Любят все считать.
— Останься. Будем с Брином, когда очнется.
Я посмотрела на мирно грезящего Брина. Мой милый братик… Сущий ангел, а никакой не воин.
— Он знает?
— Сомневаюсь, — помотал Реган головой. — Только метался в бреду и кричал. С тех пор так и не приходил в себя.
Я опустила взгляд на ногу Брина. Половины как ни бывало.
— Если очнется без меня, скажи, что они заплатят. За каждую жизнь, за каждую каплю крови заплатят стократ.
Глава восемьдесят четвертая
Тавиш, Джеб и Оррин формировали первый караван из трех. Гвинет, Паулина и Берди со списками в руках заглядывали в фургоны, проверяя, на месте ли припасы, всего ли поровну.
Я собиралась выступить перед очередным новоприбывшим полком, но вдруг Паулина отозвала меня в сторону, якобы, осмотреть повозку. Не в повозке было дело.
— Красная куртка готова, ждет тебя в спальне, — шепнула она, озираясь. Скрытна, как я и просила. — Портниха была не в восторге и всё гадала, зачем шить из обрезков, когда хорошей ткани в достатке.
— Но сшила?
— Да, и красные лоскуты, что ты дала мне, тоже вставила.
— А плечо?
— И это сделала, но… — Тут Паулина нахмурилась. — Сама знаешь, что люди подумают.
— Ничего, придется им потерпеть. Пусть все меня узнают. Так, а что там с поясом?
Она достала из кармана длинный кожаный ремень. Я не один день собирала для
