Алексей Егоров - Повелитель механизмов

— Ты посмотришь на мою работу? — спросил я позже.

Мы уже устали от бессильных попыток начать что-то существенное.

— Позже, не сегодня. Надеюсь, завтра ты откроешь мне дверь? — прошептала Асани мне на ухо.

Мы лежали в пыльной кровати, прижавшись друг к другу, но между нами оставалась стена. Для себя я решил, что после того, как я разберусь со своим дерьмом, мы обязательно отметим это дивной ночью.

— Хорошо, я буду ждать, — искренне сказал я и поднялся.

Не прощаясь, я ушел. Слуги, которые нашлись где-то в другом конце дома, сподобились проводить меня к выходу. Киж, стоящий как всегда на страже, проводил меня суровым взглядом, но ничего не сказал. Очевидно, он сомневался, что я смогу уйти на своих ногах, наивный парень!

Домой я поплелся скорее в подавленном настроении. Ведь, по сути, наши желания так и остались неудовлетворенны, и дело было даже не в физической близости.

В моем доме Харана не оказалось, что меня удивило, обрадовало, а затем насторожило. Будь я на его месте, я бы не стал размениваться на бесполезные угрозы и уже начал действовать. Впрочем, в его интересах было затаиться, дать мне закончить работу, известие о гибели Асани уничтожило бы меня, а значит, и мою работу. Харан не мог этого допустить, тем более я выполнил все его требования.

Размышляя, я направился на кухню. За время, что мой разум провел в мире снов, я совсем отвык от чувственных наслаждений, которые дарили простые прикосновения, вкусовые ощущения и обоняние. Следовало восполнить этот пробел, но для начала я завел часы в своем доме. Я не сподобился спросить, сколько прошло времени, и вынужден был выставить часы, руководствуясь внутренним ощущением времени. В любом случае они исполняли чисто декоративные функции.

Приятно порой сидеть в гостиной, засыпая под стук часов. Впрочем, сном это было сложно назвать, пожалуй, мой разум отделялся от тела и витал в облаках. Это помогало скорее думать, нежели отдыхать. Мерные стук часов помогал сконцентрироваться, собрать мысли в пучок, который и направлялся на проблемы.

У меня было несколько проблем, которые следовало решить, но решение ускользало от меня. Слишком мало было данных для анализа, подготовить план, который сможет помочь в таких условиях, невозможно. Пришлось положиться на волю случая.

Перекусив с явным удовольствием, я спустился в мастерскую, где остался надолго, любуясь работой. Я пытался найти хоть какой-нибудь изъян, но нет, их не было. Машина выглядела так идеально, словно это был живой человек. Идеально для тела, но души у нее не было, точнее, она еще не пробудилась. Когда я касался куколки руками, я чувствовал в ней затаенную силу, которая не могла принадлежать простому механизму. Это напоминало о готовой разродиться женщине, приятное успокаивающее тепло. Интересно, выступать в роли повитухи придется тоже мне?

Я не обольщался и прекрасно понимал, что моих достижений в ее механике не было никаких. Знания существовали независимо от меня, я их лишь объединил и направил через себя, чтобы создать это устройство. Если проводить аналогию с человеком, то я просто делал свое дело, не сильно удивляясь, как я это делаю. Совсем как женщина. Возможно, для этой роли и следовало выбрать женщину, чтобы работа была закончена.

Харан же выбрал меня, явно полагая, что эти знания доступны только для мужчин. Он мыслил как мужчина, вот почему и сделал такой выбор. Впрочем, отыскать женщину кузнеца в Городе непростая задача. Я знал парочку, но, говоря по-честному, их мастерство было далеко от совершенства.

Я надеялся, что и эта проблема разрешится сама собой. А что я еще мог сделать? Помолиться? Как вариант, да, мог, но сомневаюсь, что это принесло бы пользу. Я не знал ни одного божества в Городе, который мог сойти за женщину. Патриархальное общество создавало патриархальных божеств. Это в лесу следовало искать следы богинь, но туда я не собирался отправляться. Это был не мой путь.

Значит, следовало изменить себя настолько, чтобы стать проводником женской силы. Легко сказать…

Единственное, что приходило мне на ум, это попросить помощи у Асани. Она же хотела детей, в самой тайной, темной части своей души. Вот, я могу ей предложить дать путь этому ребенку. Достаточно отринуть логику и дать душе самой работать.

Как я уже заметил, есть два пути влияния на мир — влияние разума и влияние души. Я по большей части пользовался первым, что и очевидно. Асани же чаще приходилось руководствоваться интуицией и полагаться на удачу.

Неужели я не случайно пригласил Асани поглядеть на мое творение? Моя интуиция подсказала это решение? Вполне могло быть и такое. От осознания этой вероятности я почувствовал себя последней сволочью, которая играла чувствами девушки, чтобы получить желаемое.

Но терзаться уже было поздно, в конце концов, Асани не колдунья и не сделает того, что просто не может.

Она всегда может отказаться, не на словах, так мысленно.

С этой обнадеживающей мыслью я покинул мастерскую и отправился наверх. Хорошенько помывшись, я лег спать, надеясь, что сны в этот раз меня посещать не будут.

Глупая, конечно, надежда.

Мои сны давно стали своеобразным местом, где мое сознание проходило обучение. Они не поддавались логике, так как на нее времени просто не оставалось. Я не сомневался, что и в этом цветном клубке миров и мыслей мире есть своя логика, которую увидел бы, если бы пользовался нечеловеческим зрением. Но тогда это был бы уже не сон, а сознательная попытка путешествовать.

Находясь на уровне человеческого восприятия, я мог только выбирать направления, да и то не всегда. У меня не хватало практики, а вот маги, говорят, способны сознательно гулять по мирам и, оставаясь людьми, выносить из этих путешествий некую толику информации. Вопрос даже не в предсказаниях, к ним я относился довольно скептически, хотя и признавал, что это могло быть эффективно. Вот только такие настоящие маги, они редкость и не болтают о своем даре. Оружие лучше скрывать и держать под рукой.

Я пытался направить сны в то направление, которое волновало меня больше всего. Это требовало приложения сил, я даже не понимал, откуда они появлялись. Эти силы были где-то внутри меня, были частью моей души, но я не способен был отделить от себя часть. В который раз я пожалел о том, что не обучался магии.

Бросив попытки найти решение по работе, я попытался проникнуть в сон Асани. Получилось, но не совсем хорошо. Я находился за гранью и мог наблюдать только часть эмоций. Похоже, что Асани не желала впускать меня в свои тяжелые сны. Неожиданно для меня, она сумела воздвигнуть мощные стены, которые поддерживали ее разум. Вот как на нее повлияли мои извинения — она сумела набраться решимости.